Мы не мафия, мы хуже

– А то выходит, что я должна защищать нашу любовь и от твоей жены, и от…

– Как ты сказала? – повернувшись, насмешливо спросил он. – Нашу любовь? Так вот, милая, нет никакой любви. Ни нашей, ни просто моей. Я к тебе привык, не более. Я люблю баб, но ни к одной не прикипал. А вот к тебе…

– Вот это и есть любовь, – дерзко перебила его Светлана. – Знаешь, почему я затеяла этот разговор? Мне плевать на твою жену, на Катьку с Геннадием. Правда, они что-то хотят, а вот что, сказать не могу, не поняла. Но как подумаю, что ты сейчас приедешь и будешь обнимать Ангелину и говорить ей те же слова, что и мне, я убить готова и тебя, и ее.

– А что? – усмехнулся он. – Прекрасная мысль. Почему бы тебе не спровоцировать ее и не прихлопнуть? – едко спросил он.

– Уходи, – разозлилась Светлана и указала рукой на дверь. – И больше никогда здесь не появляйся.

– Вот оно как, – усмехнулся Пряхин. – Может…

– Вон! – закричала она.. Он поспешно вышел.

– Гад! – Схватив стоявшую на столе бутылку шампанского, Светлана бросила ее в дверь.

– Привет, Топорик, – весело кивнул сидевшему на кровати деду вошедший первым Валерий.

– Здоров, коли не шутишь. – Старик исподлобья осмотрел вошедших за Валерием Шустрого, Фалина и еще троих парней.

Последним вошел Бугор и, остановившись у двери, прислонился к косяку плечом, вздохнул.

– Это что? – насмешливо поинтересовался Топорик. – Комиссия какая? С чем пожаловали, гости дорогие?

– Вопрос есть один, – присаживаясь, кивнул Валерий. – У тебя здесь недавно был один твой знакомый. Как мы думаем, по лагерям. Он нам нужен. Могу подсказать, чтоб ты не говорил «многие ко мне ходят», – опередил он Топорика. – Этот мужик приехал на старой «Волге», и разговаривали вы с ним про Атамана, – рискнул высказать цель визита Валерий.

Фалин и Шустрый переглянулись. Стоявший у двери Бугор выпрямился и сузил глаза.

– Вот сучье племя, – нашел его взглядом дед. – Не думал я, что ты такая гнида, – презрительно добавил он.

– Да я, – шагнул вперед Михаил, – ниче…

– Это ваши семейные вопросы, – усмехнулся Валерий. – Ты нам скажи, кто такой этот крестьянин. И все, разойдемся полюбовно.

– Я тебя раком не ставил, – усмехнулся Топорик, – чтоб про любовь базарить.

– Ты, дед, не груби. – Валерий приподнялся.

– А ты на меня жути не гони. Я видывал и поблатнее тебя. Или, думаешь, много вас и силушка имеется. – Обнажив оставшиеся впереди три желтых зуба, скрипуче засмеялся.

– Вот и поговори с ним по-хорошему. – Фалин сделал вперед два шага и присел на корточки перед кроватью. – Дед, не будем выделываться. Ты нам все равно все скажешь. Просто, учитывая твою старость и то, что твой внук с нами работает, не хотелось бы…

– Пусть этот внук у вас сосет, – оборвал его Топорик. – Знал бы, что такая сука вырастет, – сплюнул он, – своими бы руками в люльке задавил. Псеныш.

– Да я ничего не говорил! – рванулся тот вперед. – Это…

– Закрой пасть, – угрожающе бросил Шустрый.

– А ты мне, сука, – развернувшись, Михаил с пистолетом в руке отскочил к окну, – рот не закрывай. Я таких, как ты, псина комолая, в гробу видал. А деда трогать не дам!

Остальные тоже выхватили оружие.

– Спокойно, Бугор, – сказал поднявшийся Валерий, – а то в деда попадешь. Все решим тихо-мирно. Надеюсь, ты понимаешь, что уйти отсюда, не узнав ничего об Атамане, мы не можем. Скажи…

– Стреляй, Миха! – крикнул дед. – Пусть…

Сидевший по-прежнему на корточках Фалин приставил к его горлу пистолет.

– Если не бросишь пушку, – не поворачиваясь, сказал он, – я твоего дедулю пришью.

– Стреляй, Миха! – снова крикнул дед.

– Не тронь его, – глухо проговорил Бугор, опуская руку с пистолетом.

К нему подскочил Харя и, выхватив пистолет, сильным ударом в лицо сбил на пол.

– Не тронь его, гнида! – заорал, поднимаясь, Топорик. По-прежнему сидевший на корточках Фалин стволом пистолета толкнул его в грудь. Старик повалился на кровать.

– Не трогай его, – предупредил Валерий. Повернувшись, взглянул на бьющих лежавшего Бугра парней. – Хорош, – остановил он.

Парни отошли.

– Что, дед? – взглянув на с трудом поднимающегося старика, усмехнулся Ниндзя. – Жалко внука? Ты нам скажи, где этого твоего приятеля найти можно, мы сразу уйдем. А ведь иначе парни его живьем съедят.

Старик сел. Посмотрев на лежавшего с окровавленным лицом внука, вздохнул и неожиданно выбросил правую руку с вытянутыми указательным и средним пальцами. Фалин, взвыв от резкой боли в глазах, прижав к ним руки, вскочил, зацепил ногами табуретку и грохнулся на пол. Ниндзя рассмеялся. Дед выбросил руку с пальцами в сторону его глаз. Продолжая смеяться, Ниндзя легко поймал руку Топорика и вывернул ее. Старик вскрикнул от боли. Валерий отпустил руку.

– Ну ты, дедуля, и даешь, – сказал он. – Но со мной такие штучки не проходят. Ты уже, дедуля, не тот. Так что давай проще. Скажи нам, кто этот хрыч, и в расходе. Иначе я лично твоего внучка прикончу.

Он, вытащив пистолет, взвел курок.

– Лады, – опустив голову, пробормотал дед. – Скажу. Но точно Миху не тронешь?

– А зачем? – хмыкнул Ниндзя. – К тому же ты по старости можешь мусоров на меня вывести. На кой хрен мне это нужно? Давай о приятеле своем.

– Где Валерка? – спросила Алиса.

– А тебе он зачем? – недоброжелательно взглянула на нее открывшая дверь Лола.

– Он Семенову нужен.

– А ты, значит, курьер.

– Где Валерий? – повторила Алиса.

– Не знаю, – пожав плечами, насмешливо улыбнулась Лола. – И знала бы, тебе, – она, сделав шаг вперед, вплотную приблизилась к Алисе, – не сказала бы, шлюха. – Она плюнула Алисе в лицо.

Та, отшатнувшись, ударила. Видимо, ожидая подобной реакции, Лола пригнулась и ударила ее кулаком в живот. Упав на колени, Алиса согнулась.

– Сучка, – несильно хлопнув ее по щеке, усмехнулась Лола. – Твое счастье, что ты сейчас у Семенова работаешь. Я бы тебя, потаскуха… – Не договорив, развернулась и крикнула:

– Уберите эту тварь и больше никогда ее не пускайте!

Двое парней подхватили Алису за руки. Та, вырвавшись, восстанавливая сбитое дыхание, несколько раз шумно выдохнула.

– Я тебе это, сучка, – прерывисто выговорила она, – припомню.

Лола вызывающе расхохоталась. Алиса быстро пошла к воротам.

– Ты мне лапшу на уши не вешай! – заорал Наседин, вскочив со стула, и с усмешкой добавил:

– Под пистолетом он твоего муженька увел. Знаешь, кому эту блевотину рассказывай?.. – Он стукнул кулаком по столу. – Где Атаман?!

– Вы не смеете так со мной разговаривать! – отскочив от стола, крикнула Рита.

У двери стоял сын и с ненавистью смотрел на милиционера.

– Ты меня учить будешь, как разговаривать. Я с тобой по-хорошему пытался, а ты уперлась, и все. А Атаман сейчас людей убивает. Может, даже вот таких, как твой сын, пацанов режет, а ты его прячешь. Я, конечно, понимаю, в чем дело, боишься, что мужик твой по делу с ним пойдет. Так можно сделать, – он понизил голос, – что Виктор ни при чем будет. Ведь его считают как бы заложником. Вот на этом и сыграть можно. Ты ему шепни, чтоб Атаман не слышал: всади пулю в голову Атаману и говори, что сумел выхватить пистолет у него и выстрелил. Ведь Атаман ранен, так что запросто все это, как я сказал, обставить можно.

– Но я правда не знаю! – отчаянно воскликнула Рита.

– А вот это ты брось, – негромко проговорил Наседин. – Тебе звонил недавно их посланец.

– Да, – не дала договорить ему Рита. – Я не знаю кто, но мне велели передать вашим знакомым, – неожиданно для себя проговорила она, – что если…

– Ты чего буробишь?! – Майор подался вперед. – Да я тебя…

– Не тронь маму! отчаянно закричал Степа и, подскочив, с силой, двумя руками, толкнул повернувшегося к нему майора в грудь. Взмахнув руками, тот упал на стол.

– Я, твою мать, стервец! – зарычал он. Свалившись со стола, встал на карачки. – Прибью, щенок!

Рита, метнувшись вперед, попыталась помочь ему встать. По-своему поняв ее движение, он ударил ее кулаком в живот. Ахнув, она отлетела назад.