Мы не мафия, мы хуже

– Понятно, – кивнул Русич. – Но видишь ли, милая, – насмешливо улыбнулся он, – я не киллер. Да, было время – воевал. Где и с кем – не важно. Воевал за деньги. Но никогда не убивал исподтишка и никогда, слышишь, не буду этого делать. А сейчас, золотце… – Усмехнувшись, коротко проматерился. Успокаиваясь, достал сигарету. Прикурил. – Ты обещала мне дать денег на билет. Не обманешь?

– Я так и думала, – кивнула Ангелина, – ты не согласишься. Уж слишком ты правильный. Но почему? Ведь ты воевал в другой стране за деньги. Сам только что сказал. А здесь отказываешься убить подлеца. Я тебе очень хорошо заплачу.

– Нет таких денег, – презрительно бросил Федор, – за которые я убил бы человека в России. Тем более мужа бабы, с которой спал. Плевал я на твои деньги, – вздохнул он. – И на тебя, шлюха.

Федор плюнул и пошел к двери.

– Слабак, – вытирая слюну с мокрого живота, презрительно прошептала она. Поднявшись, вздохнула. – Ну что же, ты сам выбрал себе судьбу. Драться, надеюсь, ты умеешь. – Ангелина щелкнула рычажком и негромко сказала:

– Он ваш.

«Шалава, – поднимаясь по лестнице, думал Русич. – А я, дубина стоеросовая, клюнул. Любит она меня. Шлюха подзаборная. Наверное, и все это заработала в постели», – криво усмехнулся он.

Докурив сигарету, бросил окурок на ступеньку. Подошел к двери, открыл, сделал шаг вперед и тут же отдернул голову. Мимо лица мелькнула толстая резиновая дубинка. Федор нанес бьющему удар в голову и прыгнул вперед.

Споткнулся о подставленную ногу, но, успев сгруппироваться, выбросив вперед руки, упал на них и, перекатившись, вскочил. Ударил ногой бросившегося на него парня. Поднырнув под выброшенную руку другого, локтем ударил его в живот и, подпрыгнув, коленом в лицо. Сильный удар в спину сбил его с ног. Едва коснувшись грудью пола, он перекатился через правый бок и обеими ногами встретил кинувшегося на него рослого мужчину. Сильным толчком отбросив его, вскочил. Удар дубинкой по голове выбил из него сознание.

– Здоровый, дьявол, – буркнул один из парней. Остальные трое лежали неподвижно. – Где ты такого откопала? – спросил он появившуюся в дверях Ангелину.

Двое парней, повинуясь кивку первого, заломили руки лежащему без сознания Русичу за спину, нацепили наручники и связали эластичным шнуром ноги.

Федор застонал.

– Вниз его, – бросил первый. Парни, подхватив Русича, потащили его по ступенькам.

– Все-таки ты действительно хочешь убрать муженька? – спросил первый.

– Разумеется, хочу, Гена, – кивнула она. – Потому что в случае развода я ничего не получу. Даст какую-нибудь мелочь. Ну, может, потом с год будет иногда подавать, как нищенке. А Федька действительно мужик. – И в постели великолепен, и за себя постоять умеет.

– Что? – не расслышал Геннадий.

– Тебя это не касается, – отрезала она.

– Что ты будешь с ним делать?

– Пока ничего. Пусть твои его не трогают, он мне понадобится.

– Не думаю. Он мечтает лишь о том, как до твоего горла добраться.

– Посмотрим.

– Вот зараза, – прохрипел Федор. Помотав головой, попытался подняться с бетонного пола. Почувствовав, что руки растянуты в стороны и крепко привязаны, выматерился. – Прав был полковник – я, видите ли, в защитники угнетенных решил податься, дубина стоеросовая. Ведь сразу понял, что не то что-то. Говорила про Иванове, приехали во Владимир. А откуда эти ухари взялись? – Чувствуя ноющую боль в затылке, поморщился. – Хорошо, форму поддерживал, парочку этих ухарей я вроде сделал. И что дальше? Наверное, будет держать меня, как в зверинце, и своим подружкам и приятелям показывать. За пять баксов с носа. – Он нашел в себе силы усмехнуться. – Одно утешает – сразу не прибили, значит, некоторое время жить буду. Придет эта шалава, скажу, на все согласный. Мол, умеешь убеждать. Но почему она меня для убийства мужа со стороны привезла? У нее ведь есть солдатики. Впрочем, чего здесь размышлять. – Вздохнув, Федор осмотрел небольшое помещение. Пусто. Железная дверь плотно закрыта. – Впору караул орать, – вздохнул Федор. Подергал руками. Коротким звоном отозвались удерживающие руки цепи. – Вот это да, скажи кому – не поверят. Я бы и сам ни в жизнь не поверил. Но чего от меня сейчас надо? Треснули по башке, вырубили – кончайте. Так нет, приволокли в эту клетушку и приковали. Что же делать? – Вздохнув, он заорал:

– Люди! Давайте сюда вашу госпожу! Я на все согласный!

Федор услышал чьи-то быстро приближающиеся шаги. Раздался скрежет отодвигаемого засова. Дверь открылась.

– Еще раз взвоешь, – угрожающе бросил заглянувший парень, – рот заткнем, понял?

– Слышь, ты, – прохрипел Федор, – зови барыню, мне с ней переговорить надо. Согласный я, так ей и скажи.

– В общем, я тебя предупредил, – словно не слыша его слов, сказал парень.

– Лучше молчи. – Он закрыл дверь и снова со скрежетом задвинул засов.

– Как он? – спросила Ангелина.

– Говорит, на все согласный, – усмехнулся парень.

– Сейчас – конечно, – улыбнулась она.

– Зачем он тебе нужен? – удивился Геннадий. – Ведь ты понимаешь, что…

– Геннадий, – недовольно перебила она, – я делаю то, что считаю нужным. Ясно? И не лезь ко мне с вопросами. Ответа все равно не получишь.

– Зачем ты со мной так? – обиженно спросил он. – Ведь знаешь, я люблю тебя…

– Почему же ты не убьешь человека, который мешает нам быть вместе?

– Ты сама знаешь, – нервно проговорил он, – что я не могу этого сделать. И знаешь почему.

– Только потому, что ты трус. Даже боишься нанять киллера, потому что вдруг неудача и выйдут на тебя.

– Да! И поэтому тоже. А в основном потому, что ты хочешь убить моими руками мужа, а потом с помощью друзей муженька избавиться и от меня. Ведь как только он погибнет, ты сразу будешь искать виновника и найдешь меня. И что бы я ни говорил, поверят тебе. Потому ты и этого кретина привезла. Я уверен, ты покажешь его муженьку и скажешь, что спасла ему жизнь, а этого костолома вызвал я. Ведь так? – усмехнулся он.

– Господи, Гена, – широко раскрыв глаза, уставилась на него Ангелина. – Ты ли это говоришь? – Она расхохоталась.

– Слышь, – обратился Федор к вошедшему в комнатушку парню, – что за дела? Кто ваша хозяюшка? Уж не вампир ли? – нашел он в себе силы усмехнуться.

Парень молча стоял у выхода. В комнату вошла женщина с подносом. Потом еще одна, толстая, пожилая. Она поставила перед Федором столик. Первая опустила на него поднос, на котором стояли две бутылки баварского пива, ваза с виноградом, баночка красной икры. Увидев два шашлыка, Федор покрутил головой.

– А как же я жрать буду? – взглянул он на парня. Тот протянул молодой женщине два ключа. Она открыла замки на цепях. Федор дернул руки. Цепи подались, но только на метр. Он мог брать с подноса что ему нужно. Он мысленно выругался, протянул руку и взял бутылку пива. Зубами содрал пробку и под перезвон цепей начал пить.

– Холодно, – подмигнул он смотревшим на него. – А курить почему не принесли?

– Вот. – Парень вытащив из кармана пачку «Примы», положил на столик.

Женщины вышли.

– Может, и ты уберешься? – принимаясь за шашлык, сказал Русич. – Аппетит портишь. – Тот, по-прежнему не сводя с него взгляда, достал сигарету, прикурил. – Вот мразина, – сказал Федор.

Парень молчал.

– А ты, часом, не голубой? Похож.

Боевик стоял по-прежнему неподвижно.

– Сучонок, – зло покосился на него Федор. – Подошел бы, я бы тебя на этих цепочках и придавил. Забирай. – Он ногой поддел столик.

Парень, не сводя с него напряженных глаз, крикнул:

– Пожрал!

– Твою мать, – шепнул Федор.

В комнатушку вошли двое парней и подняли с пола столик и все остальное.

– Хозяйку вашу давайте, – зло бросил Федор. – У меня к ней предложение есть. Пусть примет.

Парни, обойдя его с двух сторон, натянули цепи и повесили замки. Затем, не обращая внимания на матерившего их Русича, подняли столик и вышли. Охранник вышел последним и закрыл дверь. Федор услышал знакомый скребущий звук задвигаемого засова. Снова с чувством выматерился.