Страница 130 из 199
и вездесущие менялы, развешивая пёстрые тенты и ставя переносные навесы
у южной стены и во Дворе язычников, куда не возбранялся вход и неевреям.
Скоро из ворот Антонии, примыкавшей к северной стороне Храма цитадели,
где квартировал имперский гарнизон, выходила центурия и римские легионеры
взбегали по маршу ступеней и рассыпались цепью вдоль стен, ограждавших
приделы, доступные исключительно иудеям: первый - всему Народу Завета,
два за ним - только сильной половине Израиля, причём в последний, третий,
не принадлежащие к потомкам Левия могли попасть лишь однажды в году,
когда во время Кущей ( Суккот ) процессия мирян торжественно огибала Алтарь.
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
По троекратному трубному сигналу в три часа пополудни мужчины-евреи
вместе с женщинами, детьми и жертвенным скотом входили в женский Двор,
откуда одни взрослые мужи и животные через бронзовые Никаноровы врата,
названные по имени богатого александрийца, пожертвовавшего их, проходили
во Двор Израиля, отделённый низкой балюстрадой от священнической части.
Во внутреннем пространстве Храма земной Дом Бога Яхве открывался верным
во всём великолепии, но до того пока было далеко, и усиленные наряды латников
никого не подпускали к трём широким дверям женского Двора, несшим надписи
на греческом и латыни, предупреждавшие о том, что смертная кара на месте
ждёт всякого инославного, пересекшего сию границу, в ведении или в неведении.
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
Сегодняшний праздник отмечал семинедельный путь богоизбранного Народа
от дня кровавой египетской Пасхи к подножию горы Синай, покрытой сплошь
удивительно густой для этого времени года зеленью, за исключением лишь
прикрытой облаком-Шехиной скалистой вершины, куда по зову Бога Моисей
поднялся на сорок дней, дабы получить скрижали Декалога и записать Тору.
Также по преданию именно в этот же день прародителям Аврааму и Сарре,
временно жившим в дубраве Мамвре, явились три ангела, шедших уничтожать
впавшие в разврат города Содом и Гоморру.
Оттого, в память о лугах Синая и дубах Мамвре, стены и бронзовые двери Храма
украшали гирлянды из роз и листьев и свежесрубленные деревца, а на мостовые
и лестничные пролёты дворов были брошены под ноги скота и людей охапки
сжатого нынче речного тростника, в нём же был обретён Моисей младенцем,
и теперь, быстро увядающие под лучами ослепительного солнца, наполнявшие
воздух совершенно особенным, сладковато-терпким и крепким запахом.
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
Праздник имел не только историческую подоплёку, ибо Промыслом Божиим
израильтяне подошли к Синаю именно тогда, когда в неведомом им ещё Ханаане
завершалась жатва пшеницы, и Моисеева Тора предписывала Народу, которому
предстояло сорок лет обретаться в пустыне до вступления в Землю Обетования,
по укоренении в оной приносить в Пятидесятницу в жертву Господу от плодов
нового урожая во всеобщем веселии сердца ( Второзак. 16 : 11 ).
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
Пилигримы из каждого города ойкумены приближались ко Храму, держась
компактной группой, предваряемой флейтистами и сопровождаемой повозкой,
запряжённой белым бычком с вызолоченными рогами и в золотой короне.
По обеим сторонам дороги стояли старейшины и уважаемые представители
синагог ремесленных гильдий Иерусалима, приветствующие кликами гостей.
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
У южной стены путешественники снимали с повозки корзины, наполненные
семью сельскохозяйственными продуктами, коими благословлена Палестина
- ячменём, пшеницей, виноградом, гранатами, фигами, оливками и финиками.
К произрастаниям всякий дом прилагал два хлеба, печёных из квасного теста -
один дешёвый ячменный, который ели рабы Египта, другой - пища свободных,
пышная пшеничная хала.
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
Прежде в Шавуот сам царь Иудеи ставил корзину на плечо и с придворными
являлся во Храм, но сейчас трон Давидов пустовал, и во дворце Ирода Великого
остановился прокуратор области Понтий Пилат, прибывший вчера в Иерусалим
из его штаб-квартиры в не столь жаркой Кесарии на берегу Средиземного моря;
с ним совершили двухдневный переход четыре центурии Италийского легиона,
подкрепление шести сотням постоянного гарнизона Антонии.
Прокуратор и контингент Имперской армии исполняют в Иудее лишь надзорные
и полицейские функции, полнота же всей политической власти декретом Августа
делегирована первосвященнику этноса, кто сегодня во главе процессии, облачён
в небесно-лазурную церемониальную ризу, украшенную ювелирными подвесками
в виде гранатов и золотыми колокольцами, в бело-голубом тюрбане с короной,
на коей выковано « Святое Господу », нагрудной пластине с двенадцатью камнями,
по числу колен Израилевых, и златотканной витой опояси возложит на жертвенник
незримого и никак не изображаемого Божества евреев хлебы их нового урожая.
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
Однако для укорота и на всякий случай ритуальные одежды высших клериков
хранятся под присмотром римлян в одной из башен Антонии и выдаются только
в установленные богослужебные дни по списку определённым лицам.
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
Праздники в Иерусалиме искони чреваты публичным беспокойством, и Пилат,
никогда не пренебрегавший обязанностью присутствовать в эти дни в столице,
в минувшую Пасху вынужден был утвердить смертный приговор Синедриона
одному из возмутителей порядка, предотвративши этим актом, не исключено,
серьёзные народные выступления и даже восстание.
Помня о том и предвидя возможность волнений, инспирированных сторонниками
распятого бродячего проповедника из Галилеи, прокуратор увеличил вдвое число
обычно командируемых с целью содействия имперским силам города италийцев,
получивших, как и местные солдаты, инструкции немедленно пресекать в корне
всеми средствами и мерами всяческие сборища плебса и арестовывать агитаторов.
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
Замеревши в уставной позе на верхней площадке высокого пролёта ступеней,
восходивших к подножию тридцатиметровых стен внутренних приделов Храма,
за беломраморными зубцами которых сверкала на высоте пятидесяти метров
остроконечными шпилями крыша золотого святилища, бритые латники в шлемах,
увенчанных гребнями, и в коротких алых пехотных плащах выглядели странно
на фоне цветочных гирлянд и зелени молодых деревцов.
Зато отсюда им ровно как на ладони открывался весь Двор язычников, и воины
бдительно отмечали малейшее движение толпы.
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
Караульные сменялись каждый час, и вспотевшие легионеры возвращались
в казармы Антонии, где, поставив к стене щиты и копья, отдыхали в трапезных
на длинных лавках, сняв шлемы и освежаясь красным вином, разбавляемым
холодной водой из громадных гидрий.
Но по одной команде дневального все девять сотен в момент готовы были
разобрать оружие, построиться и ринуться бегом на помощь дежурной центурии.
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
В полдень из дворца по виадуку в цитадель прискакал прокуратор с конвоем
и приказал поставить себе ложе у окон дозорного помещения на верхнем этаже
юго-восточной башни Антонии, откуда хорошо просматривался Двор язычников.
Там, пожалуй, скопилось уже свыше восьмидесяти тысяч варваров, и Пилат
распорядился удвоить посты, отрядивши туда две надёжные центурии италийцев.
~~~~~~~~~~~~~~~~~~