Страница 24 из 29
— Есть! Ух ты, посмотрите-ка! Жует не глотая.
— Вот именно, только наоборот, мальчик, ты бы еще увидел, какие у собаки будут блестящие какашки!
Да, какашки действительно вышли просто великолепными. Такая куча, что малыш решил купить еще ящик «Глотай не жуя». Естественно, ради какашек. Если в подходящее время в нужном месте Ниппи сделает такую же кучу, повальный эффект гарантирован.
— Спасибо, дяденьки, вы нас здорово выручили. Сейчас я позову дедушку, он вас тоже поблагодарит.
— Нет, знаешь, дедушку не надо. Мы поедем, у нас много работы.
— Ну, как хотите. А что это у вас в черном чемоданчике?
— В каком? А, на котором череп и кости нарисованы? Это тебе ни к чему. Это кровь бешеных собак.
— А, кровь бешеных собак…
Джуниор, чтобы скрыть волнение, принялся насвистывать партию Мефистофеля, потом вдруг сказал:
— Вы знаете, зайдите в соседний дом. Там у них кошка заболела.
— Ты серьезно? Пошли, Ричардс.
Ветеринары отправились навестить мистера Борке, а для Джуниора было делом трех секунд завладеть анализом крови одной бешеной собаки.
Мисс Дюмор и ее будущий супруг вышли из клиники доктора Хиггинса, придерживая смоченные спиртом салфетки на указательных пальцах.
— Дорогой, ты держался настоящим мужчиной! Ты даже не вскрикнул! Я буду тобой гордиться.
— Ну что ты, милая. Для меня кровь сдать — не проблема. Да что я — Джуниор у нас вообще герой. Он два анализа сдаст — не поморщится.
Послышались хлопки закрывающихся дверок автомобиля и звук отъезжающей машины. Из-за кустов появился Джуниор Хилли.
— Не поморщится, сдаст два анализа… — передразнил он отца. — Ха. Нашел кому хвастать, этой дуре с широченной задницей. Два анализа! Одного с нее хватит, вот такого!
В руках малыш держал пробу крови бешеной собаки, раздобытую в ветеринарном фургоне. Целью посещения им клиники была подмена анализов мисс Луанды Дюмор, и с поставленной задачей Хилли Младший справился блестяще: не зря же его приняли сразу в шестой класс.
Доктор Хиггинс, которому позвонила лаборантка и сообщила, что сама Луанда Дюмор только что сдала кровь, едва не потерял от волнения дар речи. Первая леди Нортвила раньше отдавала предпочтение клинике доктора Хочкинсона. Ну, теперь он погуляет на свадьбе владелицы банка! Доктор Хиггинс заорал в телефонную трубку:
— Без меня анализы не проверять. Я сам! Ждите, скоро приеду!
Через двадцать две минуты седоватый тщедушный мужчина в белом халате уже колдовал над проблемами будущих супругов:
— Так. Хилли Бенджамин. Какая яркая кровь! Все прекрасно, все в норме. Мужик, видно, здоров, как бык. А вот и наша Дюмор Луанда. Так, посмотрим. О, нет! О, боже! Боже мой, какая каша! Запрещенное бешенство?
Мистер Хиггинс отпрянул от микроскопа, потом выхватил пробу и бросился к более мощному прибору. Но ужасные вирусы от этого не исчезли — только увеличились в размерах. Доктор лихорадочно закрутил диск телефона:
— Алло, коммутатор? Соедините меня с инспекцией здравоохранения. Какие могут быть пятнадцать минут? Вызывайте, пока не ответят. Это срочно!
Персонал «Банка Дюмор» привычно расслабился в предчувствии дней отдыха в честь очередного замужества хозяйки. По сути, праздник уже начался: в эти дни сотрудникам сходило с рук такое, за что в иное время они пробкой вылетали со службы. Мисс Дюмор умела наслаждаться жизнью. Она ставила свои прихоти выше денег. Но только самые-самые прихоти. Как раз предбрачная лихорадка относилась к изысканным удовольствиям любвеобильной леди. Медленно, постепенно, но неуклонно подводила себя Луанда к моменту, когда можно будет конвульсивно забиться в объятиях мужа, отдаваясь ему полностью, без остатка.
Весь предыдущий опыт подсказывал хозяйке процветающего банка и шести свадебных комплектов фотографий, что в подобных ритуалах нет мелочей. Каждая вещичка, каждый штрих в одежде, каждое слово должны напоминать в предбрачные дни о близком миге блаженства. Только тогда счастье будет полным.
И Луанда Дюмор священнодействовала. Два часа назад управляющий банка принял указание своей хозяйки, занимающей заодно и пост директора, размножить портреты Бена Хилли и повесить их на всех видных местах. Избранник должен всегда и везде быть со своей королевой!
Долгожданное известие о тиражировании улыбающегося лица клиента № 1 банка (так уже неделю назад было приказано проводить по платежным счетам мистера Бена Хилли) сотрудники радостно загалдели, поздравляя друг друга с прибавками, повышениями, снятиями ранее наложенных взысканий. Каждый, кто ухитрялся потрафить хозяйке в такие дни, кто помогал ей настроиться на нужный лад, вполне мог рассчитывать на награду. Интим, интим и еще раз доброкачественный интим — таким был девиз банка мисс Дюмор в предсвадебные периоды. От сотрудников требовалась забота в первую очередь о настроении хозяйки — пусть даже в ущерб интересам дела.
На пути к своему кабинету мисс Луанда выслушала немало соленых шуточек и намеков. Зная, что хозяйке доставляют истинное наслаждение довольно прозрачные высказывания, никто себя не сдерживал:
— Здравствуйте, госпожа. Говорят, вы купили себе новый пестик 45-го калибра?
— О, милая Луанда! Пусть тебе с ним будет хорошо, как с шестью предыдущими разом!
— Мисс Луанда! Мне сказали, что в субботу в Нортвиле состоится землетрясение. Часов эдак в 10 вечера. Правда ли это?
В кабинете директора банка собрались ближайшие подруги невесты. Несмотря на дефицит времени, давно задуманный и подготовленный сюрприз, лежавший уже 6 месяцев в сейфе у секретарши Мисс Дюмор, Мэри Крюгер был искусно рассортирован на рабочем столе Луанды: полный набор тончайшего и прозрачнейшего женского белья.
Счастливая хозяйка ворвалась в свой кабинет и сразу оценила заботу подруг. Какие легкие, кружевные вещи! Какое все невесомое, прозрачное! Она сразит Бенджамина наповал!
— Ой! Девочки, Боже мой, вы мои самые лучшие подруги, о таких можно только мечтать!
— Луанда! Лу! Дорогая! Счастья тебе! И желаем недолго покрасоваться в обновках. Пусть он разорвет их, растерзает, сомнет!
— Ой, ну вы даете, девочки.
Мелодичный женский смех не сотрясает стен, подобно гомерическому гоготу ведущих фривольные разговоры мужчин. Женское веселье мелодичнее, нежнее. Трудно даже поверить, что разливы хрупкого хрустального звона колокольчиков, милый смех в кабинете директора смог вызвать столь грубый и неэстетичный предмет, который внесли в комнату секретарши Луанды, как только стихла буря приветствий и поздравлений. Мэри Крюгер вручила Луанде пирог, выпеченный в виде внушительных размеров пениса.
— Ха-ха-ха!
— Великолепно!
— Удачи тебе с ним, дорогая!
Мисс Дюмор подняла руку — и в кабинете сразу установилась тишина. Тогда директор банка взяла в свою ладонь сладкий фетиш и только улыбнулась.
— Девочки! Я не могу такую радость всю себе забрать. Мы его вместе попробуем.
Но намечавшееся чаепитие было сорвано грубым посторонним вмешательством.
— Простите, мисс Дюмор, — раздался сконфуженный мужской голос: у дверей кабинета застыли два дюжих парня в серых комбинезонах с эмблемами красного креста на рукаве.
Надо ли говорить, что предмет, вызвавший бурю женского восторга, тут же исчез со стола.
— Что вам угодно?
Мисс Дюмор, успевшая для смеха поводить пирогом по губам, забыла вытереть следы крема — и это ей вполне можно было простить, учитывая неожиданность появления в кабинете мужчин. Но парни в сером восприняли ее неряшливость весьма неординарно: в руках одного из них тут же появилась смирительная рубашка. При этом он прошептал напарнику:
— О боже! У нее уже пена пошла. Как быстро действует этот вирус.
Женщины, с удивлением наблюдавшие за санитарами, загалдели:
— Кто, кто нанял санитаров со смирительной рубашкой?
— Ну, знаете, девочки, это уж слишком непонятная шутка. Не смешно.
— Девочки, а может, это подарок мужу? С намеком. Мисс Дюмор вновь легко восстановила порядок легким кивком головы и двинулась, кокетливо поводя плечами, навстречу вошедшим: