Страница 19 из 34
сказал:
— Пойдем пройдемся, поговорим.
Два друга медленно пошли в поле. О чем они говорили, осталось тайной, но, возвратись, Покрышкин
заявил:
— Гвардии майора Вишневецкого откомандировать в управление дивизии. Приказ будет завтра.
На следующий день мы узнали, что Вишневецкий назначен начальником воздушно-стрелковой службы
дивизии.
Часто потом летчики слышали с командного пункта дивизии знакомый голос:
— Будьте внимательны! В районе появились фашистские истребители! [82]
А. Полянцева. На истребителях — девушки
Боевая деятельность женского истребительного авиаполка началась осенью 1942 года, когда фашистские
орды рвались к Волге. С аэродрома, расположенного недалеко от Саратова, девушки летали прикрывать
город, железнодорожный мост через Волгу и железнодорожные пути. Приходилось также бороться с
разведчиками противника или сопровождать наши самолеты...
В ту памятную звездную ночь город был разбужен воем сирен, подававших сигналы воздушной тревоги.
Дежурные истребители поднялись в воздух.
Грохотали зенитки, по небу метались лучи прожекторов. Но вот в скрещенных лучах появился силуэт
«юнкерса». И сразу же светлая полоса трассирующей очереди прочертила небосвод.
Для Леры Хомяковой это был первый воздушный бой. Экзамен на боевую зрелость она выдержала
блестяще, победив в единоборстве немецкого воздушного аса, на груди которого было несколько
железных крестов.
Лера стала первой летчицей, сбившей самолет противника в ночном воздушном бою.
Вскоре нашу женскую эскадрилью перевели на Сталинградский фронт. Возглавляла подразделение Рая
Беляева, бывшая работница одной из фабрик Ленинграда. Она пришла в полк из Осоавиахима. Научилась
летать в аэроклубе, а потом неоднократно участвовала в авиационных парадах.
Перед вылетом, у самолетов, провели партийно-комсомольское собрание. В этот день вооруженец Соня
Тишурова получила письмо, в котором сообщалось о гибели ее родителей, зверски замученных
фашистами. [83]
Когда узнали об этом, девушки поклялись беспощадно мстить гитлеровцам за кровь советских людей.
На новом месте работали с полевых аэродромов, лежавших в заволжской степи.
На западе все время стояло черное зловещее облако, иногда ветер доносил оттуда тучи пепла. Горел
Сталинград. Фашисты с тупой методичностью почти непрерывно бомбили город. В воздухе то и дело
разгорались жаркие схватки.
2 октября старший лейтенант Беляева в паре с младшим лейтенантом Будановой патрулировали в районе
село Житкур — озеро Эльтон. Встретили двенадцать Ю-88 и смело атаковали их. Спасаясь, фашисты
сбросили смертоносный груз в поле. Рая Беляева в этом бою сбила истребитель Ме-109 из группы, прикрывавшей бомбардировщиков.
В другой раз с такой же группой немецких самолетов встретилась Катя Буданова. Девушка вступила в
неравный бой и сбила вражеский самолет. Настойчивость ее неоднократных атак достигла цели: бомбардировщики повернули обратно, не дойдя до линии фронта.
Наступили первые морозы, бушевали шквальные ветры, а напряженность воздушных боев не только не
снизилась, а даже возросла. В эти дни большая выдержка и стойкость потребовались от девушек-
техников. Зое Мальковой, Нине Шебалиной, Соне Осиповой, Фаине Плешивцевой, Вале Краснощековой, как и всем их подругам, приходилось работать на морозе и пронизывающем ветру, а иногда и спать тут
же на аэродроме, под открытым небом. Больно было смотреть на их красные обмороженные лица, на
содранные в кровь руки. Но работали они самоотверженно, и наши самолеты всегда были готовы
совершить по 7—10 боевых вылетов в сутки.
В начале марта 1943 года полк перебазировался к Воронежу. Здесь мы прикрывали с воздуха сам город, железнодорожные узлы Отрожки, Лиски, Касторное, а также мосты через реки Дон и Воронеж.
Вокруг виднелись свежие следы недавних боев: развороченный фашистский танк, вздыбленная бомбами
и снарядами земля. За рекой виден Воронеж, когда-то красивый русский город. Теперь там остовы домов
с [84] пустыми глазницами окон да короткие красноречивые надписи на стенах: «Разминировано —
сержант Иванов».
Аэродром, куда мы перелетели, был заминирован. Приходилось аккуратно садиться на узкую, свободную
от мин полосу.
Мы поселились в полуразрушенном доме — без окон, без дверей. Но ни холод, ни дождь, свободно
проникавший к нам через худую крышу, ни частые бомбежки и снаряды, рвавшиеся прямо на аэродроме, не могли испортить нам настроения. У всех было состояние душевного подъема от сознания, что
советские войска успешно продвигаются на запад.
Работа была напряженной. Вылеты не прекращались ни днем, ни ночью. Часто девушкам приходилось
вступать в бой со значительно превосходящими силами противника.
19 апреля по сигналу боевой тревоги в воздух поднялась дежурная пара истребителей — заместитель
командира эскадрильи младший лейтенант Тамара Памятных и младший лейтенант Рая Сурначевская. С
командного пункта полка их направили на перехват бомбардировщиков противника. Вскоре летчицы
заметили свыше сорока ГО-88 и ДО-215. Самолеты шли к станции Касторное, где скопилось несколько
наших воинских эшелонов.
Нельзя было допустить туда врага. Летчицы решили атаковать.
Два «юнкерса» сразу загорелись и пошли к земле. Остальные только сомкнулись плотнее и открыли
ответный огонь.
Снова и снова два ястребка бросались в атаку сверху, сзади, с флангов. Запылал еще один фашистский
самолет, затем другой. И тут враг дрогнул. Строй нарушился. Бомбардировщики стали сбрасывать свой
груз и поворачивать обратно.
Девушки продолжали преследовать противника, который отчаянно отстреливался. Самолет Тамары
Памятных загорелся, начал падать. Летчице все же удалось выброситься и спастись на парашюте.
А Рая одна продолжала нападать на самолеты врага. Но вот в кабину ворвался густой пар, брызнула
горячая вода. Рая сразу поняла: перебита водосистема. [85]
Пришлось прекратить преследование и приземляться в поле.
К месту ее посадки из ближайших деревень уже спешили колхозники, наблюдавшие этот беспримерный
бой двух советских истребителей против сорока самолетов противника. Каково же было их удивление, когда у самолета они увидели худенькую белокурую девушку в летной форме. Женщины плакали, качали
головами и все твердили:
— Родненькая наша, какая же ты молоденькая...
Весеннее небо над аэродромом часто хмурилось, затягивалось густыми облаками. Однажды в голубом
просвете появился немецкий разведчик. Летчицы Ира Олькова и Оля Яковлева вылетели наперехват.
Встреча состоялась над аэродромом. Фашист изворачивался. Мы с земли затаив дыхание следили, как в
разрывах облаков показывались то фашист, то преследовавшие его ястребки. Но вот самолет противника, объятый пламенем, круто пошел вниз.
* * *
Весна принесла с собой распутицу. Тяжело стало вытаскивать самолеты со стоянок на взлетную полосу.
Девушки выбивались из сил. А на отдых времени почти не было. Днем — боевая работа, ночью —
латание пробоин и ремонт.
Хорошо еще механик С. Осипова не давала унывать. Она всегда была готова помочь подругам, ободрить
их, шуткой разогнать печаль.
А когда становилось совсем невмоготу, мы пели. Рита Кокина, худенькая белокурая девушка, бывшая
студентка педагогического института, сочиняла хорошие песни. Были у нее и шуточные, были и
задушевные, в которых слышалась мечта о победе над врагом, о мирной жизни и дума о нерушимой
фронтовой дружбе...
Не все всегда обходилось благополучно. В иные дни из полета не возвращался кто-либо из девушек. В
одном из боев погибла Валерия Хомякова, были сбиты Клава Нечаева и Инна Лебедева. Не вернулась с
боевого задания Тая Смирнова, и только позже узнали, что она тяжело ранена и находится в госпитале.