Гадюшник

— Мне надо с тобой поговорить.

— Хорошо, — сказал Эрнотт и повесил трубку. Через две минуты Карла позвонила снова. Трубку взяли на первом же звонке, но ничего не произнесли, просто выслушали сказанное Карлой. А сказала она следующее: покупай фунты. Немедленно.

— Звонок зафиксирован в семь минут первого, — заметил Джейкоб. — Затем, в двенадцать пятнадцать, у Скарпирато состоялся разговор с Эрноттом. — Джейкоб нажал на кнопку. Эрнотт предложил увеличить сумму продаж. Скарпирато спросил, уверен ли тот. «Вполне», — послышалось в ответ.

Последняя запись была сделана в девять тридцать вечера того же дня. Эрнотт с Карлой отмечали успех. Был слышен смех, звон бокалов. Заработали, сказал Эрнотт, пять миллионов долларов. «По миллиону с четвертью на брата», — бодро подхватила Карла.

Джейкоб выключил диктофон и повернулся к Саре:

— Ну, вот и все. Ловили пескарей, а поймали акулу.

Сара кивнула. Некоторое время они молчали.

— Даже не верится, — нервно рассмеялась Сара, обводя взглядом комнату. — Что же теперь с этой акулой делать?

Джейкоб взглянул на нее и пожал плечами. Сунув руку куда-то под стол, он потянул за ручку ящика и извлек бутылку виски с двумя стаканчиками. Наполнив их почти доверху, он протянул один Саре. Оба задумчиво отхлебнули. Сара нарушила молчание:

— Ну что ж, все сходится. Вчера около двенадцати Эрнотту позвонили. Наверное, это была Карла. Эрнотт был весьма немногословен. Закончив разговор, он надел пиджак и поднялся. Тут возникла небольшая свара. Скарпирато спросил, чего это он вырядился, и действительно, маклеры обычно пиджаки на работе не носят, остаются в рубашках. Пари держать готова, что во внутреннем кармане у него был мобильный телефон. Так куда безопаснее получать конфиденциальную информацию, чем по банковским телефонам, где фиксируется каждый звонок и записывается на пленку каждый разговор. Непонятно только, чего это Скарпирато к нему привязался, ведь скорее всего Эрнотт именно из-за меня решил принять дополнительные меры предосторожности. Наверное, раньше, когда меня еще не было, он проносил мобильный в туалетную комнату открыто или даже звонил по общему телефону. Так или иначе Эрнотт скрылся в уборной. Примерно в это же время, как явствует из твоих записей, Карла кому-то позвонила и передала распоряжение покупать фунты. Наверное, Эрнотту, по мобильному. Далее я увидела, что Эрнотт идет в конференц-зал и набирает чей-то номер. Совершенно очевидно, звонок был не для моих ушей, потому он и уединился. Можно допустить, что он занимается подпольными сделками в интересах Карлы, Скарпирато, своих собственных, а также кого-то четвертого, поскольку, как явствует из записи, прибыль делится на четверых. Затем Эрнотт беседует со Скарпирато в кабинете последнего и советует ему покупать фунты; оба появляются в зале, и Скарпирато отдает соответствующее распоряжение.

Сара помолчала и слегка улыбнулась.

— Затем, после обеда, позвонил мой старый знакомый Манфред Арбинген и сказал, что в Бундесбанке только что закончилось совещание представителей стран Семерки. Все ясно, не так ли? — Сара задумчиво посмотрела на руки. — Прекрасно придумано. Высший класс. Ведь и в голову не должно прийти, что тут что-то нечисто. Чтобы проверить свою гипотезу, я поставила на кон собственные деньги. Оставалось дождаться, пока курс фунта начнет расти. Так оно и случилось, я заработала тридцать семь с половиной тысяч долларов. Банк — шесть миллионов восемьсот, а Скарпирато с компанией — еще пять. — Сара сделала большой глоток виски. — Все это происходило на моих глазах, я пребывала в самой середине сцены, и все равно не верится. До сих пор не верится.

Джейкоб откинулся на спинку кресла и внимательно посмотрел на Сару.

— Мне тоже. Но денежки-то оприходованы. Какие еще доказательства тебе нужны? А помимо того — сама сороковник заработала. Чем плохо? — Джейкоб ухмыльнулся. — Отлично сработано. Целый гадючник разворошила.

— Ну, с тобой мне никогда не сравниться, — засмеялась Сара, и в смехе этом, похоже, немного растворилось не отпускавшее ее нервное напряжение.

Джейкоб снова наполнил стаканы.

— Итак, нам известно, кто получает информацию, — за вычетом таинственного четвертого. Но где ее источник?

Сара отставила стаканчик.

— Может, министр финансов Италии, может, президент Итальянского банка, а может, кто-нибудь еще, кого они просто подкупили. Скажем, утечка происходит во Франции или Японии, а связник оказывается итальянцем. Впрочем, это сомнительно. Если бы я сама играла в эту игру, то поставила бы на одного из двух — министра или банкира.

— Неплохо бы, — заметил Джейкоб, — раздобыть запись какого-нибудь их телевизионного выступления, тогда можно было бы сравнить голоса. — Он немного помолчал и подмигнул Саре. — Есть у меня один хороший знакомый в Милане. Попрошу его записать на видео программу новостей или что-нибудь в этом роде. А там посмотрим, что получится.

Сара с улыбкой помотала головой:

— Кем бы этот четвертый ни оказался, ясно, что у Карлы был с ним роман. Тебе не кажется, что она его шантажирует?

— Кажется.

— Вот он от нее и откупается. Она, своим чередом, передает информацию Эрнотту, тот — Скарпирато, и в результате компания кладет в карман пять миллионов. — Сара нахмурилась. — Дальше происходит дележка: Карла, Эрнотт, Скарпирато. Но кто же четвертый?

— Действительно, кто же? — эхом откликнулся Джейкоб.

— Некий неведомый творец всей операции, сохраняющий собственные руки незапятнанными? Надо все разузнать, надо добыть убедительные свидетельства против Скарпирато; надо выяснить, кто этот итальянец. Конечно, и того, что у нас уже есть, — немало, но это слишком смахивает на косвенные доказательства. Мы ведь, в общем, основываемся на предположениях. Доказать, что кто-то получил конфиденциальную информацию, я не могу. И против Данте Скарпирато у меня ничего нет. То, что есть, — хорошо лишь для начала. Ладно, сейчас я слишком устала, мысли путаются; завтра все перенесу на бумагу и позвоню Баррингтону.

Видя, что Сара о чем-то задумалась, Джейкоб просто кивнул. Сара выпрямилась и посмотрела в окно. Там цвели розы. Не следовало ей вчера уступать Скарпирато. Впредь это не должно повторяться. Она чувствовала, что сколько-нибудь продолжительная связь с ним до добра не доведет. И нечего тут особо раздумывать да мучиться сомнениями, изменись ситуация — и он бы переступил через нее, Сару, с улыбкой.

Джейкоб отключил диктофон от сети и вышел на кухню. Сара последовала за ним. Ужин был готов. Оба сели за стол, все еще не в силах переварить услышанное. Чтобы хоть как-то отвлечься, Джейкоб заговорил о старых временах и старых проделках. Сара была счастлива, что речь зашла о другом, и так и покатывалась со смеху. Уходя, она спросила, нельзя ли заполучить еще один «жучок». Бросив на нее долгий подозрительный взгляд, Джейкоб кивнул. Сара вернулась домой и в полном изнеможении бросилась в кровать.

Глава 17

Среда. Половина восьмого утра. Сара пересекает торговый зал. В руках у нее бумажный стаканчик с дымящимся капучино и тост. Она садится, ставит стаканчик на стол, разворачивает вощеную бумагу, в которую завернут тост, и принимается за завтрак. Это повседневный ритуал, им хорошо наслаждаться в одиночестве.

Но не прошло и минуты, как рядом сел Эрнотт. Она небрежно кивнула ему и тут же возвратилась к завтраку, перелистывая одновременно засаленный номер «Файнэншл таймс». Смотреть на Эрнотта не хотелось, и уж тем более не хотелось, чтобы он заглядывал ей в глаза — а ну как прочитает, что ей все известно? В этот момент появился Саймон Уилсон, явно все еще пребывающий в эйфории от позавчерашнего успеха. Покончив с тостом, Сара закурила.

— Господи, все никак в себя не приду, — простонал Уилсон. — Вчера в дискотеку завалился, до четырех утра просидел.

— Все кутишь на радостях? — засмеялся Эрнотт.

— Ага, а ты разве нет?

— Я? — самодовольно осклабился Эрнотт. — Я предпочитаю более изысканные радости.