Честь семьи Прицци

… Убедившись, что женщина и охранник мертвы, Айрин наставила пистолет на Розалио Филаджи, — бывшего еще секунду назад Робертом Финли, — и крикнула:

— Чарли! Чарли!!!

Дверь квартиры Норы Левис открылась и из нее выскользнул Чарли Портено. Он быстро прошел в холл, остановился, оглядывая два трупа.

Кровавые брызги покрывали стену лифта. Черные капли блестели также на ковре и белой дери квартиры «4-С». Из-под головы охранника уже натекла небольшая лужица. Она была почти незаметна на фоне темного коврового покрытия, но это-то Чарли уж точно нс волновало. Трупы все равно обнаружат, но если их найдут через пару часов — это может сыграть на руку Прицци. Филаджи уже будет в надежном месте. Схватив толстячка за плечо, Портено толкнул его в центр холла. Тело Клайва Уильямса оказалось прямо перед ним, и Филаджи почувствовал, что теряет сознание. В глазах поплыли голубые искры, он пошатнулся. В это время рукоять полуавтоматического «кольта» обрушилась на его затылок. Веки Филаджи сомкнулись, и если бы Чарли не успел вцепиться в воротник бежевого пиджака, Розалио грохнулся бы прямо на мертвое тело собственного охранника.

Не выпуская пиджака и слыша, как он трещит по швам, Портено затащил Филаджи в лифт и усадил, навалив на пластиковую стену.

Затем он подхватил Клайва Уильямса под мышки и отволок в пустующую квартиру «4-С», бросив труп на пол. На ковре остался смазанный кровавый след, тянущийся почти через весь холл до дверей злополучной квартиры.

Тело Виктории Холбейт продолжало лежать на спине во втором лифте. Ноги в тонких черных чулках торчали почти до самых бедер, и двери, начинающие закрываться, натыкаясь на них, вновь раскатывались в стороны.

— Мне пришлось убить ее, — спокойно объяснила Айрин. — Она видела нас.

— Ничего страшного, — кивнул Чарли.

Ему сейчас было не до обсуждения подробностей. Существовали дела и поважнее.

Викторию тоже перенесли в квартиру. После этого Айрин заперла дверь на ключ и сунула его себе в карман. Она подобрала с пола куклу, отряхнула одеяльце и пустила один из лифтов. Во втором Чарли уже ждал ее, настороженно поглядывая на сидящего в углу бесчувственного Филаджи.

— Представляешь, этот мерзавец не стал ловить ребенка! — возмущенно сказала Айрин. — Если бы малыш был настоящим, он мог бы на всю жизнь остаться калекой!

Портено посмотрел на нее с удивлением.

— Ему деньги платили не за то, чтобы он детей ловил! — коротко объяснил Чарли и поправил темные очки.

Лифт мягко пошел вниз, минуя этаж за этажом.

— Знаешь, — сказал вдруг Портено, — когда закончится вся эта кутерьма, мы отпросимся у дона и поедем на запад. Проведем там медовый месяц, — он кивнул на куклу. — Может быть, даже ребенок настоящий появится.

Айрин засмеялась и чмокнула его в щеку.

— Я обожаю тебя.

Кабина достигла подвала и остановилась. Чарли схватил Филаджи за пиджак и одним движением поставил на ноги. Тот выглядел далеко не лучшим образом. Костюм с серыми пятнами пыли, одной брючиной он все же умудрился угодить в кровь, и теперь на левой штанине темнел багровый развод. Лицо бледное, челюсть отвисла, и на подбородок стекает слюна. Узкая полоска волос, окаймлявших голову на подобие венца, всклокочена, отдельные пряди торчат в разные стороны.

Чарли брезгливо осмотрел банкира и вдруг влепил ему хлесткую пощечину.

Филаджи замычал что-то нечленораздельное. Голова его мотнулась в сторону и глухо ударилась о пластиковую стену. Веки банкира дрогнули.

Чарли повернулся к Айрин.

— Посмотри за ним.

Она кивнула, извлекая из-под плаща пистолет.

— Ведите себя спокойно, мистер Филаджи.

Тот тупо пялился на стоящую перед ним женщину. Он медленно приходил в себя, и чем больше прояснялось его сознание, тем отчетливее проступал на лице страх. Глаза расширились и побелели. Тело сковал ужас. Даже если Филаджи и захотел бы пошевелиться, у него все равно ничего бы не получилось.

— Что вы… — голос его сорвался на сип. Он перевел дыхание и начал снова: — Что вы собираетесь со мной делать?

— Стойте как стоите, — посоветовала Айрин, — и все будет в порядке.

Чарли вышел из лифта и огляделся. В гараже по-прежнему не было ни души.

Водитель «шевроле-фургона» заметил его. Двигатель машины взревел, и она быстро подкатила к лифту, остановившись впритык к створкам боковой дверцей.

— Полезайте в фургон, мистер Филаджи, — приказал Чарли, оборачиваясь.

— Я нс… Я… — язык отказывался повиноваться ему. Уперевшись ногами в пол, Филаджи прижался к стене, словно она могла защитить его. — Что вы собираетесь со мной делать? Что вы собира…

Истеричный крик отчетливо разносился в гулкой пустоте гаража. Чарли нс стал дожидаться окончания. Он шагнул в лифт, ухватил толстяка за пиджак и изо всех сил швырнул к фургону. Боковая дверца открылась. Молодой парень в джинсах и куртке-ветровке с эмблемой нью — Йоркских «янки» на груди, обхватил банкира за горло предплечьем левой руки. Подоспевший водитель навалился Филаджи на ноги.

— Куда вы меня тянете?! — хрипел тот, багровея. — Что вы собираетесь со мной делать?..

Пропитанный хлороформом платок лег на его покрытое потом лицо, и через пять секунд Розалио Филаджи посапывал в сладком дурманящем сне.

Чарли посмотрел, как грузное тело уложили на пол, и повернулся к Айрин.

— Увидимся за ужином, дорогая.

Он поцеловал ее в губы и запрыгнул в кузов фургона.

Дверца закрылась. «Шевроле» покатил к асфальтовому пандусу, уходящему на улицу.

Айрин проводила машину взглядом, достала из кармана темные очки и зашагала следом. Солнечные лучи врывались в полумрак гаража, рисуя на бетоне желтые прямоугольники.

Она шла к выходу, и на губах ее играла улыбка…

… Франциск Кунз, выйдя из Мемориального госпиталя, остановился и огляделся. Карточку, с которой смотрела Лайза Джексон, он все еще держал в правой руке, помахивая сю с видом крайней растерянности. Подозвав такси, он попросил отвезти его в какой-нибудь нс очень дорогой отель. У Франциска были свои принципы, и один из них звучал так: «Не бросай на ветер деньги клиента — себе дороже». Он строго придерживался этого правила.

Кунз знавал ребят, которые, ведя расследование, останавливались в шикарных номерах, летали первым классом и ужинали в самых дорогих ресторанах. Они, как правило, долго не удерживались. Бизнес не очень жалует подобные фокусы. Каждый клиент надеется на то, что нанятый им детектив не держит его за идиота.

Сидя на заднем сиденье такси, Франциск закурил. Откинувшись на мягкую спинку кресла, он начал обдумывать полученную информацию.

Итак, что ему известно? Некая Айрин Уокер попадает в автокатастрофу. Она изуродована до неузнаваемости. На следующий день женщина умирает, нс приходя в сознание. Документы, удостоверяющие личность, исчезли. Родственников нет, и никто нс может опознать ее. В то же время некая дама — Лайза Джексон — объявляется в Нью-Йорке и выдаст себя за Айрин Уокер. Для чего? Выйти замуж? Малоубедительно.

Франциск повернулся к окну и посмотрел на уносящуюся вдаль желтую полоску пляжа и темный вечерний океан, окрашенный алыми красками заката. Солнце зависло над самой кромкой горизонта. Оно казалось продолговатым. Небо темнело к востоку. Кое-где уже появились желтые крошки звезд. Скоро их станет больше. Невидимый сеятель — предвестник ночи — разбросает золотистые алмазики по синему бархату. Луна, пока еще неяркая, обретает силу, наливаясь серебром, в котором проступят блекло-серые плеши «морей». Высокие пальмы, выстроившиеся вдоль дороги, привели детектива в состояние, близкое к восторгу. В Нью-Йорке заходящее солнце увидеть довольно сложно, в основном, из-за высотных домов Манхеттена. Можно, конечно, подняться на смотровую площадку Эмпайр Стейт Билдинг, но ведь и тогда нс разглядишь Тихий океан, верно?

Франциск вздохнул. Итак, зачем Лайзе понадобилось чужое имя? Понятно, чтобы скрыть некие неприглядные факты своей жизни. Скорее всего, и прошлой, и настоящей. Мошенничество? Вполне возможно. Так, так, так. Прицци говорила о Лас-Вегасе. Стоит попробовать. Но только после того, как закончатся дела здесь.