Психосоматика

Клетка, вырванная из своего целостного контекста, не дает нам полного представления о себе

Органы чувств или чувства представляют собой внешние формы сложной системы, действующей путем самоотбора или осуществляющей отбор в соответствии с конкретным типом органической информации. Можно утверждать, что чувства индивида ограничивают его вселенную тем миром, в котором он живет: органы восприятия организма составляют его силу, но и ограничивают его. У человека основным органом восприятия, кроме прочего оценивающим определяющую меру, которая, по всей видимости, составляет соматическую основу «Сверх-Я», является слух.

Посредством слуха в теле младенца, по завершении эмоциональной внутриматочной стадии, происходит энергетическое скопление «Сверх-Я»[14]. Первые услышанные голоса, звуки формируют, конкретизируют, материализуют его: посредством слуха общество начинает соучаствовать в эндопсихическом, эндосоматическом поле индивида. В нашу задачу не входит углубляться в экспериментальные аспекты психофизиологии; для нас важно привлечь внимание к тем фактам, описание и проверка которых входят в компетенцию другой отрасли науки.

Таким образом, внешние чувства являются моментами особого восприятия, которое обозначает реальность, уже действующую в организме и затем – в среде. Сознание – это синтез органического совершенства «тело – среда», это тип сенсорного единства, которое впоследствии устанавливается как система, структура, форма, позволяющая – благодаря совпадению «соматическо-космического» взаимодействия – индивидуализировать то, что является космическим или универсальным и превращает все в присутствующее здесь и для меня.

Взрослый также воспринимает эмоциональность окружающей среды посредством слуха, даже через телефонный разговор. Некоторые пациенты задают следующий вопрос: «Почему у меня возникает зуд в области лобка, когда я говорю по телефону с интересным или нужным мне человеком?». Дело в том, что интериоризация, восприятие акустической информации вызывает возбуждение организма, дает ему энергетическую направленность и приводит к появлению определенного синдрома[15] в чувственной форме, что свидетельствует о возникшем влечении двух организмов, находящихся на расстоянии сотен километров друг от друга. Это действительно так, я и сам, слыша чужой голос, способен воспринять психосенсорную ситуацию, и мой организм, соглашаясь на взаимодействие с другим человеком, способен слиться с ним в эмоциональной идентичности, целиком осознавая это. Такое происходит даже вне осознанного намерения другого человека.

1.15. Социальное взаимодействие и сома

Каждая индивидуация характеризуется типичным отношением в ситуации, и тот же импульс можно заново определить как физическую потребность, энергию в контакте с чем-либо, поскольку он устанавливает непрерывную связь между двумя крайними точками, задающими направление. В сущности, каждая индивидуация представляет собой результат осаждения, остаток соматически определенного взаимодействия, то есть исторически пережитого в реальности. Следовательно, она не является изолированной, но создает смысловую связь ограниченной истории. Мы уже знаем, что судьба органического импульса человека, «Я» как сознание, или внутренний мир целостной предметности, зависят от отношений «мать – ребенок».

Ребенок уже на соматическом уровне обладает некоей реальностью, которая определяет его привилегированное положение на стадии первичного нарциссизма, тогда как мать[16] или ее заместитель осуществляют интериоризацию социального и окружающего опыта или первообъекта; эта интериоризация становится моделью, или матрицей, всякой последующей предметной связи.

То есть, несмотря на соматически дифференцированную основу ребенка (которая соотносит его с непрерывностью энергетического действия, одновременно фиксируя в диалектической ситуации), первичной информацией, на которой впоследствии основывается любая другая, является диадический контакт с матерью[17].

Мать создает реальность и является мерилом всех других реальностей, то есть она обуславливает реальное становление ребенка в реальном взаимодействии со всем остальным. Таким образом, первое сближение с партнером, которое позволяет удовлетворить влечение в контакте с другим субъектом-объектом, закрепляет в теле ребенка нарциссическое ощущение наслаждения, в результате чего в дальнейшем этот контакт с первым объектом, воспринятый им как нарциссическое вознаграждение, принимает в его психике настолько устойчивый образ, что он воспринимает этот объект как образец или то, что впоследствии определяется как «Сверх-Я».

Нам, впрочем, известно, что в этом жизненном контакте эмоционально заторможенная мать может, удовлетворяя инстинктные потребности ребенка, осуществить в него некое неоправданное субъективное вложение, компенсирующее ее собственные вытеснения или сознательные или бессознательные намерения[18], и в связи с этим следует рассматривать этот контакт как патологическое вмешательство первичного объекта или матери, так как материнское присутствие в бессознательном ребенка нередко преобладает, что приводит к определенному расстройству органического нарциссического здоровья. Тип контакта со своим первообъектом, который соматизируется в ребенке, по мере того как он учится находить объект органически-нарциссического удовлетворения, одновременно закладывает в ребенка информацию в энергетическом смысле, информацию, которая может повлечь за собой органическое расщепление.

Известно, что возникающее изначально определенное соперничество матери и ребенка, который заявляет о своих биологических потребностях, в дальнейшем принимая или отвергая материнскую тактику, приводит к выработке у обоих личных точек сопротивления: сопротивление ребенка вызвано его биологическими потребностями, сопротивление матери, в свою очередь, обуславливается воспитательными потребностями. Таким образом, ребенок изначально находится в приоритетном положении, однако эта первоначальная самобытность со временем разрушается вследствие усиления регулировки инфантильных потребностей со стороны матери. Влияние же первичных потребностей ребенка идет по тому пути, на котором каждый последующий шаг предопределяется предыдущим. Поэтому любая социальная интроекция[19] представляет собой самосозидание, а социальная информация, проходящая через канал-мать, становится осадком, историческим сгустком, результатом, причиной, то есть влиянием новизны Бытия, в результате чего формируется материалистическая диалектика личности.

Опыт комбинированной деятельности предшествует осознанию противостояния двух различных позиций. Известно, что любой форме сознания предшествует уже пережитое, любое видение всегда следует за действием; добавим, что любому диалектическому самосознанию предшествует момент установления контакта с нашим организмом. То есть, когда мы осознаем диалектический момент, мы уже находимся во взаимодействии, в непрерывной энергии, которая образует, структурирует нас в этом контакте. Поэтому, когда ребенок осознает себя в контакте «он – мать» и «он – семья – общество», это означает, что как его свобода, так и его способ восприятия уже обусловлены определенным образом. Прежде чем осознать свое «Я», ребенок воспринимает себя как самостоятельный, независимый объект и говорит о себе, как о другом, в третьем лице; в дальнейшем, благодаря эгоическому процессу интериоризации, он начинает говорить правильно.

В подтверждение этого приведу отрывок из книги К. Леви-Стросса: «Маленькая обезьянка Люсинда, попав в родной лес, из которого ее взяли несколько месяцев назад, цепляется за щиколотку исследователя и не хочет идти на руки, терпеливо перенося уколы ежевичных кустов. Для этой обезьянки защитой, обеспечивающей ее выживание, становится левый ботинок исследователя – надежная опора в лесу, который за это время стал для нее чужим, как будто она родилась и выросла в утонченном мире цивилизации»[20].

14

Подробнее см. Менегетти А. Учебник по онтопсихологии. Указ. соч.; Тезаурус. Словарь онтопсихологических терминов. – М.: НФ «Антонио Менегетти», 2015.

15

Синдром – скопление, стечение признаков. Комплекс феноменов и проявлений в большей степени патологического характера.

16

Говоря «мать», я всегда подразумеваю ближайшего к ребенку выразителя и медиатора всего окружающего конкретного, существующего контекста. См. Менегетти А. Онтопсихологическая педагогика. – М.: БФ «Онтопсихология», 2010.

17

См. Менегетти А. Онтопсихологическая педагогика. Указ соч.

18

Подробнее см. Менегетти А. «Многофакторная этиология неврозов и шизофрении». Клиническая онтопсихология. – М.: НФ «Антонио Менегетти», 2014.

19

«Интроекция» (лат. “introicere” – привносить вовнутрь) – включение индивидом в свой внутренний мир воспринимаемых им взглядов, мотивов и установок других людей; основа идентификации. Прим. пер.

20

Levi-Strauss С. – Milano: II Saggiatore, 1969, p. 330.