Осел и морковка

Мы с Армандо подслушивали из соседней комнаты. Речь некроманта понравилась обоим. Хорошая мысль пригласить всех: свидетели нам еще потребуются.

На корабль, блокировавший выход из гавани, решено было отправить письмо с предложением вступить в переговоры. Местом для них назван мол у входа в гавань, тот, на котором располагался местный маяк. На всякий случай с письмом послали мальчишку — младшего писаря городской управы. Не потому, что его было не жалко, а потому, что задерживать парнишку для людей Дешерна не было никакого практического смысла.

В общем и целом все нужные на сегодня решения были приняты и мы с Армандо могли бы отправляться домой, но нас попросили задержаться до возвращения посланника. Спасибо хоть чай налили.

Через два часа юный писарь вернулся и привез ответ: капитан корабля готов встретиться с главой кармелльской администрации и выдвинуть свои требования завтра в полдень на указанном месте. Ну вот и отлично. До завтра мы можем отдохнуть наконец.

Ага, отдохнули одни такие. У входа нас ждал герцог Верканский собственной персоной. Юный красавчик маялся у закрытой двери и явно десять раз проклял свою идею нас посетить. Пришлось пригласить его в дом и послать уже не за обедом, а за ужином для троих.

Мануэль выглядел да и был очень обиженным. Его пустили на берег, поселили в гостинице у порта и даже подсказали, где нас искать, но никто ни во что не стал посвящать. Он желал принять участие в творящемся безобразии, но не знал, с какого боку подступиться. Ему даже не предложили поставить свою подпись на заявлении против Дешерна, а уж герцог‑то на весах общественного мнения всяко весит больше, чем самый отважный капитан.

А ведь он не последняя спица в колеснице, герцог как‑никак. В отличие от меня, которой от усталости просто ни до чего не было дела и все вызовы в магистрат и переговоры казались тяжким бременем, шустрый юнец жаждал информации больше даже, чем еды или сна. А ее‑то ему и не предоставили.

Он узнал только, что несчастных бывших рабов временно поселили в пустующих казармах. Когда‑то Кармелла принадлежала герцогу, который содержал собственную регулярную армию, но свободный город в ней особо не нуждался и казармы стояли пустыми. Два раза в год их занимали под ярмарки, чтобы не выставлять ценные товары под открытым небом, а в остальное время они никому не были нужны. Сейчас туда стекаются пожертвования от граждан, все желают помочь несчастным.

Кстати, я тоже собиралась помочь. Не только тем, кто сейчас мается в пустых казармах, но и своему мужу. Нужно сварить нейтрализатор зелья Зентиса и мазь для ращения волос. Но это позже.

Пока же мы с Армандо как могли утоляли жажду знаний молодого герцога. Для начала мой муж объяснил Мануэлю, почему ему не позволили подписать жалобу. Да просто он не является пострадавшей стороной. Зато теперь его можно будет привлечь в качестве незаинтересованного свидетеля. Причем не здесь, в Кармелле, а на его родине, в Элидиане. Он же не откажется выступить перед королем и поведать тому все, что знает?!

Парень оживился. Он так мечтал сыграть важную роль и вот у него появился шанс! А потом я напомнила ему про томящегося в Оджалисе барона и его связь с Дешерном и его соучастниками. Если он сможет объединить все ниточки и представить как нечто цельное при том, что он принял непосредственное участие в обезвреживании такого опасного заговора… Верканский герцог сыграет не просто важную, а главную роль в этой пьесе. По крайней мере в глазах короля Диона.

Размечтавшись о том, как он своим рассказом поразит короля, Мануэль слушал рассказ о том, что происходило в магистратуре одним ухом. После ужина я отправила Армандо проводить красавчика до гостиницы, а то не дай боги заблудится. Сама же поспешила на кухню развела огонь в очаге. Начинать варить зелья надо было уже сейчас, чтобы к утру настоялись. Мужчинам в принципе хватило бы и нейтрализатора, могут и подождать пока шевелюры отрастут своим ходом, а вот для дам волосы — насущная потребность. Благосклонность подружки Лапунды мне сейчас не помешает, пусть уговорит своего красавчика остаться с ней и забыть про Кортал и службу. А то вспомнит — и прощай спокойная жизнь. Такого упорного поискать.

Когда Армандо вернулся, я уже сняла зелья с огня, дополнила заклинаниями по методу Вэня, перелила в баночки с подходящими иероглифами и поставила студиться. Он попытался сунуть туда нос.

— Армандо, ну куда ты торопишься? Еще не готово. Если соскучился по своим кудрям, завтра намажу лысину и через декаду вырастут как миленькие. А нейтрализатор… Не знаю, нужен ли он тебе. Судя по тому, что ты творишь в постели, зелье на тебя уже практически не действует. Когда тебя последний раз тебя им мазали?

Он сморщил нос и нахмурился, задумавшись.

— Примерно полгода назад. Осень была, а теперь весна на дворе. — Ну и отлично. Не имеет смысла тебя лишней гадостью травить. А волосы пусть отрастут, ты без них такой смешной…

Ой, зря я это сказала! Меня подхватили и понесли куда‑то… Вру, не куда‑то, а в спальню. Мой муж вознамерился мне доказать, что не такой уж он и смешной. Гораздо больше в нем совсем других качеств. Как будто я спорить собиралась…

Наутро, не успели мы выйти из дома, как услышали истошное "И — иаааа!" Такой дикий ор было способно поднимать только одно существо во вселенной: мой Бак. Его вел ко мне Жером Удиар — младший. Поспешил избавиться от вредной скотинки и заодно согласовать с нами свои действия.

Как же я соскучилась по несносному ослу! И как некстати у меня пустые карманы. Не могла заранее морковкой запастись. Пришлось просто потрепать ослика по холке, препровождая на задний двор, где теоретически размещалась конюшня. Здание существовало, но явно не использовалось. То ли Армандо не держал лошадей, то ли перед тем, как отправиться в Кортал, продал свою скотину и вычистил все до блеска. Одни голые стены. Там не было ни соломы, ни поилки, ни воды, ничего, что должно быть в благоустроенной конюшне или ослятне. Пришлось задержаться: найти в трактире по соседству мальчишку — конюха, дать ему золотой и велеть обустроить Бака с максимальным комфортом. Я на ушко подсказала пареньку, как потрафить моему упрямцу: одна морковка — и Бак его слушается, две — и они друзья навек.

Пока я занималась ослом, Армандо обсуждал с Жеромом все, что произошло и еще должно произойти, объяснял свой план и уговаривал после решения всех вопросов с кармелльским магистратом отпустить отца в Элидиану, чтобы он там вытряс денежки графа из короля, а не ездить самому. Это он правильно придумал. Я успела заметить, что Удиар — старший отличается разумностью и широким взглядом на вещи, чего так не хватает его старшему сыночку. А зашоренность в переговорах с королем может сыграть не лучшую роль. Так что пусть сыновья занимаются морским промыслом, а уж папа постарается приумножить их благосостояние. Этот старый лис на торговле собаку съел.

После того, как ослик был устроен на постой, мы все дружно двинулись к ратуше. Там нас уже ждали.

Оказывается, вчерашняя беседа с некромантом кроме принятого решения о проведении обряда, имела и другие последствия. Для начала мне выдали готовое удостоверение личности кортальской гражданки, где я значилась Армандиной Бастиан, и свидетельство о браке. Пошлины взяли один горт. Недорого, однако. Когда я решила, что это все, местный градоначальник выдал витиеватую фразу, в которой выражал радость по поводу обретения столь замечательной гражданки и вручил мне лицензию на целительскую и магическую деятельность в Кармелле, не взяв с меня ни гаста. В ознаменование бесценных услуг, которые я оказала и еще окажу городу, как выразился городской голова.

Стоявший за его спиной Верканис гордо сверкнул глазом: мол, его рук дело. Армандо присвистнул: по его словам, в Кармелле никто еще не получал эту важную бумагу даром. Обычная плата составляла десять гитов, причем документ нужно было обновлять раз в год, при том что в моем написано: лицензия бессрочная. Пустячок, а приятно.