Заговор против Ольги

— Ты не ошибся, ярл, это Медвежье озеро, — сказал Ярослав. — Поэтому сейчас нам придется сойти с тропы и обогнуть священный дуб стороной.

— Почему? — подозрительно спросил Эрик.

— Возле дуба мы можем встретить русов, пришедших держать совет с душами спустившихся на землю предков, — ответил сотник. — А лишние глаза нам ни к чему.

— Хорошо, веди в обход, — разрешил Эрик Ярослав разговаривал с ярлом, но глаза и мысли русича были обращены к огромному развесистому дубу-исполину. Одиноко возвышаясь посреди небольшой, тщательно ухоженной поляны, он был хорошо виден на фоне светлеющего неба.

О священный дуб, твои корни пьют живительные соки в подземном мире, твой могучий ствол гордо высится между небом и землей, а твои ветви-руки уходят в небо. О священный дуб бессмертия, ты связываешь сегодняшний день-явь с миром уже живущих на небе душ, по твоим ветвям, касающимся облаков, спускаются лунными ночами на землю умершие предки. О боги, обитающие на вечном древе жизни, взгляните на руса, идущего сейчас выполнить последний долг воина, позвольте и его душе взойти по священному дубу на небо. Смерть не страшна потомку Перуна, ибо воин-русич рождается, дабы погибнуть в бою, а умирает, чтобы вечно жить на небе. Боги, примите душу своего родича, дайте ей место на ветвях священного дуба бессмертия.

Ярослав свернул с тропы, ведущей к дубу, медленно направился в сторону от нее. Вот пологий спуск в глубокую, с шумящим на дне ручьем лощину. Чуть дальше — склонившийся набок граб, рядом с которым вырыта яма-западня. Земля, которой были покрыты жерди-перекладины, успела густо зарасти травой, и смертельная ловушка ничем не напоминала о своем существовании. Затаив дыхание, Ярослав осторожно ступил на тонкий настил. Первый короткий шаг, второй… Третий. Ярослав почувствовал, как земля вначале слабо спружинила под ногами, а затем прогнулась под тяжестью идущих. Заподозрив неладное, Эрик остановился.

— Трел, куда завел нас? — вскричал он.

Поздно! Не обращая внимания на лучников, сотник рванулся к ярлу и с силой толкнул его на самую середину западни. Резко присел, услышал под ногами Эрика треск жердей и метнулся назад, к твердой земле. Достигнув склона лощины, на миг оглянулся. Один из викингов-стражей, бросив лук, уползал с опасного места на четвереньках, другой целился в Ярослава. Сам Эрик, сгруппировавшись для прыжка, собирался последовать примеру русича. Мгновение — и тело ярла взлетит над ямой-ловушкой… Нет! Ярослав выхватил из-под плаща нож, бросил его в одну из ног Эрика. И тотчас звенящая стрела вошла в грудь сотника почти до оперения.

Нож вонзился в ногу ярла, и тот присел от боли. Услышал, как ломались под ним последние из жердей настила, и сразу понял — это конец. Что ж, в таком случае ему осталось одно — встретить смерть как викингу. Эрик рванул из ножен меч, поднял к небу глаза. Один, посмотри, он умирает как истинный воин: в его теле чужое железо, в руках обнаженный меч… Значит, он принял гибель в бою.

Прежде чем ярл исчез в яме-ловушке, ему в голову вполз зловещий голос вещуньи Рогнеды: «…вы оба не вернетесь домой, а навсегда останетесь здесь. Тебя, ярл, поглотит земля…» Так и не выпустив из рук меча, Эрик упал спиной на острые колья, а большой пласт земли, сползший сверху, почти доверху засыпал яму.

Первым пришел в себя сотник Рогнар.

— Что с трелом? — спросил он у стрелявшего в Ярослава лучника.

— Он мертв. Стрела пробила его насквозь.

— Значит, нас больше некому вести на Киев. Что будем делать, гирдманы? — обратился Рогнар к двум сотникам, которые вместе с ним были отобраны Эриком для нападения на город.

— Это боги отвели от русов наши мечи, — сказал один из сотников. — Они же покарали и трела с ярлом. Раба за то, что желал зла сынам Одина, а Эрика, что давно забыл родную землю и мечтал то о месте полоцкого князя, то о власти киевского конунга. И наши боги не простили ему этой измены.

— Варягам не нужен русский Киев, — прозвучал голос второго сотника. — Его захвата жаждал лишь властолюбивый и завистливый Эрик Что же, боги послали ему то, чего он сам желал русам. Пока не поздно, надобно постараться избежать его судьбы. — Сотник посмотрел на луну, перевел взгляд на Рогнара. — Скоро наши драккары с оставшимися викингами должны тронуться в путь, чтобы напасть на Киев с Днепра. Дабы не случилось непоправимого, нам следует поспешить назад и остановить их. Тем более что обычаи варягов требуют от нас как можно быстрее избрать нового ярла.

Слова сотников нисколько не удивили Рогнара. Он прекрасно знал, что большинство викингов, как простых воинов, так и знатных гирдманов, всегда были против вражды с русами. Теперь, после гибели Эрика, не было дела до чужого славянского Киева и ему самому. А вот кто станет новым ярлом, имело для него первостепенное значение, ибо он давно уже считал себя самым достойным преемником Эрика. Поэтому ему не было смысла ни оставаться в лесу, ни в чем-то перечить сотникам, настраивая их против себя.

— Согласен с вами, гирдманы, — сказал Рогнар. — Смерть Эрика изменила все наши планы. Главное сейчас — как можно скорее возвратиться обратно к реке. Но что делать с мертвым ярлом? Ведь его душа должна расстаться с телом и вознестись на небо в пламени священного погребального костра. А Эрик так глубоко в земле…

— У нас лишь мечи да секиры, и до тела ярла мы доберемся не скоро, — сухо заметил первый сотник — А нам сейчас дорога каждая минута.

— Он прав, — поддержал товарища другой гирдман. — Эрика покарали боги, пусть они и решают, как поступить с его душой. А наши дротты принесут им щедрые дары, чтобы они простили ярла и не оставили его душу в чужой земле.

И Рогнар не стал продолжать разговор.

— Да будет по-вашему, гирдманы. Мы возвращаемся…

33

Варяжские драккары тронулись вниз по Днепру, когда солнце уже засияло на небе. Викингов вел в поход новый ярл Рогнар, а поэтому и цель плавания была совершенно иной. Бывший сотник не мечтал стать русским конунгом и видел для дружины только одну дорогу — за море, в империю.

Рогнар не первый раз плыл по Днепру и хорошо знал дорогу. Сейчас по правую руку будет высокая скала, нависшая над рекой. За ней — крутой поворот, а затем покажется и Киев. Но что это? На скале, до этого пустынной, появились трое всадников, замерли у ее края. А из леса, подступившего к песчаной речной отмели, стали выезжать группы вооруженных конников и выстраиваться сплошной стеной у самого уреза воды. Всадников было много, очень много, и у каждого в руках виднелся лук. Вот чужих воинов почти пять сотен, вот около восьми… Уже не менее десяти, а лес продолжал выплескивать из своих зеленых глубин все новых конников. И тогда один из всадников, стоявших на утесе, приподнялся на стременах и помахал плывшим рукой, призывая их причалить к берегу.

— Ярл, это русы, — сообщил Рогнару сидевший рядом с ним на скамье сотник. — Они требуют нас к себе.

— Вижу, — отрывисто бросил Рогнар. — Вели гребцам держать путь к утесу. Я сам буду говорить с русами.

Когда драккар с ярлом подплыл к берегу, его уже поджидали трое всадников, спустившихся с утеса. Двоих из них Рогнар знал: это были вернувшийся из Полоцка тысяцкий Микула и воевода великокняжеской конницы Ярополк, знакомый викингу по совместным с князем Игорем походам на Византию.

— День добрый, Рогнар, — приветствовал варяга Микула. — Я рад тебе, но мне нужен ярл.

— Он перед тобой тысяцкий, — гордо произнес викинг.

В глазах русича на миг мелькнуло удивление.

— Поздравляю тебя. Но что с Эриком?

— Его взяли к себе боги.

— Пусть будет легок его путь к ним, — сказал, подняв глаза к небу, Микула. — Тогда, Рогнар, я стану говорить с тобой. Скажи, викинги не раздумали делать остановку в Киеве?

— Нет. Чтобы плыть дальше, в Русское море, нам необходимо пополнить запасы. Мы всегда это делали в Киеве.

— На сей раз вам придется заняться этим в другом месте. Проплывете мимо города без остановки, а все необходимое закупите в Витичеве. Ты хорошо расслышал мои слова, ярл?