Мир темных

— Понятно, — махнул рукой, — делайте, что вы хотели…

Арумиэль попросил пространства и встал напротив Хинка. Тот с волнением посмотрел на эльфа, и что-то в глазах Арумиэля мелькнуло, успокоив нервозность в движениях. Но как только Арумиэль первый раз поднял на него руку, Хинк отступил на шаг, почувствовав некую волну, как ему показалось, знакомую. Прикрыв глаза, он стал наслаждаться невидимыми касаниями магии, внутри него вдруг все взбудоражилось, вскипело, эти ощущения были ни с чем не сравнимы. Магия — она и есть магия, сверхъестественное вмешательство. Но самым приятным для Хинка было осознание, что он — часть ее. Глаза неожиданно полыхнули голубым светлым вихрем и уставились на Арумиэля.

Иллюзия снималась слой за слоем, но то, что начинали видеть присутствующие, повергало в шок. Не то, чтобы это было теперь чем-то новым, но в застенках тюрьмы Истрена сидел самый настоящий эльф? Хотя, поправил Арумиэль, это не совсем эльф, а полуэльф. Но в нем больше от первой сущности, чем от второй. Его можно спутать с настоящим эльфом, что стало сюрпризом и для самого заключенного. Он теперь выглядел молодо, с длинными светлыми волосами, статен, худощав, необычайно красив, и с довольно характерными вытянутыми ушами.

С Хинком Арумиэль справился быстро. Теперь блондин заметил себя в одном из зеркал, что крепилось на стене, и не мог отвести глаз. Он касался своих ушей, дивился новому виду, а иногда поглядывал на хмурую Пайку. Впрочем, Пайка выглядела скорее напыщенно, чем хмуро. Милена не могла понять, чем так привлекает его продавщица, тем, чтотоже полуэльф? Но ведь и она, и Мирэль — тоже полуэльфы. Сейчас Мили отметила, что женщина еще больше похудела, прежняя пышность ушла, выпирали острые плечи, скулы… и надо отметить, красивые скулы. Сейчас она выглядела совсем по-другому, чем когда встретила ее первый раз. И самое интересное, с Пайки слетел налет невзрачности, каккогда-то с Милены. Продавщица действительно преобразилась. И что бы могло этому способствовать?

— Милена… — Она и не заметила, как рядом возник Арумиэль и заглянул в глаза. — Ты готова?

Девушка не ожидала такого вопроса. К чему ей готовиться? К тому, чтобы увидеть отца, которого не знала? Волнение внезапно подступило еще больше. Арумиэль чувствует ее переживания? Вцепившись Пайке в руку, проследила за движениями эльфа, но его работу неожиданно прервали.

— Подождите. — Ловидок рассматривал Хинка и не мог понять, как так случилось, что в его владения затесались эльфы, считая самого Ву Лэна и его дочерей. Эту историю он уже услышал и дивился. — Я его не знаю. Вижу в первый раз. Как они вообще попали к нам?

— Боюсь, что Ву Лэн и подобные ему скрывались под другими личинами. Иллюзия для них не проблема. К тому же надо было как-то стариться рядом с вами. — Пояснил Ниан.

— Я помню, когда к отцу пришел молодой мужчина и попросил убежища. Клялся, что дворянин, но он и вел себя подобающе. А рядом с ним были его дочери, совсем еще молоденькие, не достигшие совершеннолетия. Мой отец тоже на тот момент был молодым правителем. Он принял их. Но позже, несколько дней спустя, я видел и других пришельцев. О них я ничего не знаю. Первый же быстро приблизился к отцу и во многом помогал. Он занимал не последнее положение. Я хорошо знал его дочерей, можно сказать, мы вместе росли… — Тут король прервался, не желая продолжать откровения.

— Эту историю, виденную другими глазами, я бы послушал. — Тэлон кашлянул. — Полагаю, Хинк — сын любви эльфа и девушки, что является коренной жительницей гор. Или пришельцы приходили со своими женами?

— На это мне пока нечего сказать. Как вернуть ему память? — Этот вопрос предназначался эльфу. — Тогда бы он все поведал.

— Ловидок! Понимаю твое желание всколыхнуть твое прошлое, но мне все же интересно, кто скрывается за этой личностью. Приступайте… эльф. — Король Улая одобрительно кивнул.

О чем бы сейчас ни думал Ловидок и чего бы ни желал, Тэлон все равно добьется своего, и пусть из-за этого в отношениях появится брешь, ему все равно. Но король Истренасогласился, понимая, что интересы короля Улая выше. Сам же Арумиэль на приказы Тэлона поморщился, но, поймав взгляд Милены, продолжил.

— Я не безграничен. Милена, подойди ко мне. — Попросил он.

— Может, я? — Пайка осознавала, что Милена мало в этом понимает.

— И ты тоже.

— Что они собираются делать? — Шепнул Палитон на ухо Ловидоку, но тот пожал плечами.

Им ответил Ниан.

— Полагаю, у Арумиэля сдают силы. Перед тем, как попасть сюда, был многочасовой бой. Потом подземелье, где, как мне стало известно, стоят блоки, магия там практически не чувствуется, чтобы пополнить ее.

— Но как они собираются ее получить?

— Мне ли знать? Чем не владею, тем не владею. Просто подождем. Отец, ты, полагаю, в курсе о Мирэле?

Тэлон кивнул.

— И всегда был в курсе, не видел нужды сообщать тебе об этом. Поговорим после.

— Мне нужна ваша сила. Не вся, немного. — Тем временем сказал Арумиэль.

Пайка кивнула.

— Милена еще не понимает всего этого. Зачем ты ее позвал?

— У тебя тоже мало сил. Просто покажи ей.

— Не представляю, что сейчас будет. — Продавщица покачала головой. Понятное дело, что отложить процесс никто не захочет. Они готовы все соки выжать из эльфа. — Надо было сначала его, а уж потом того полуэльфа. — Проворчала Пайка и поймала пронзительный взгляд Хинка. Потупив взор, женщина отстранилась от всего, сосредоточилась и шепнула Милене. — Мили, ты должна почувствовать свою силу, магию, как она в тебе бурлит. Чувствуешь?

— Н-нет…

— Закрой глаза, я тебе помогу. — Пайка коснулась ее плеча. — А теперь?

— Да. — Милена открыла глаза и улыбнулась, почувствовав легкое веяние, набежавшую волну, создающую мурашки по всему телу.

— Что мне делать?

— Направь свою силу так же на Арумиэля. Просто сосредоточься и делись.

— Я попробую.

— У тебя получится. — Шепнул ей эльф.

От этого еще больше побежали мурашки. Милена пару раз хлопнула глазами и дрожащей рукой коснулась его плеча, ощущая рельефные мышцы и силу сквозь тонкую рубашку. Сейчас он казался таким могучим, отчего кровь бежала быстрее.

Эльф заработал вновь. Он старался быстрее, но встречал все новые плетения и вязи, так хорошо этого человека завуалировали. И без сильного мага здесь непросто разобраться. Ву Лэн знал свое дело и тем самым вселял уважение. Кто же он? В землях светлых эльфов никогда его ранее не видели. Как он оказался здесь? Так же, как и Арумиэль? Любитель путешествий? Новых открытий?

Милена открыла глаза, когда услышала удивленные возгласы за спиной.

— Ловидок! — Тэлон выругался. — Ты держал моего двоюродного брата в тюрьме! — Опять пошли ругательства.

— Я?! — Изумился Ловидок и ткнул себя в грудь. — Откуда я знал! — Король Истрена забеспокоился.

Все забеспокоились, потому что перед ними стоял сам Кумиран, собственной персоной. С годами, конечно, постарел, но все та же не сломленная тяжелой жизнью осанка. Всете же характерные черты, выдающийся нос, острый взгляд, казалось, проникающий в глубины твоей души. Правда, к этому примешалось что-то еще, то ли отчаяние, то ли безразличие к жизни. Кумиран стоял с длинными до пояса черными волосами с проседью, одежда на нем ну никак не сочеталась с тем обликом, что открылся в нем сейчас. Он медленно рассматривал свои руки, потом подошел к зеркалу и коснулся лица. Себя он не узнавал. Все молча наблюдали за ним.

— Кумиран? — Позвал брат.

Ответа он не получил, на его голос не обернулись. Это имя сейчас изгнанному не принадлежало.

— Как его звали? — Нервно обратился Тэлон к Рор Дану.

— Урсан Дил. — Начальник тюрьмы стоял, как пришибленный, и бегло кидал взволнованные взгляды на своего короля. Сейчас он готов был провалиться сквозь землю, несмотря на то, что и так находился почти что там.

— Урсан Дил… — Позвал на этот раз Тэлон, хмуря брови.

Узник обернулся. Урсан прекрасно понимал, кто перед ним стоит — король, даже трое королей, только не понимал, чем мог привлечь их внимание. И сейчас осознавал, что с ним произошли странные изменения во внешности, что в этом кроется некая загадка. Он всегда, сколько помнит себя в этой тюрьме, не относил себя к простым людям или людям, заслужившим подобное, да и сны, чаще всего нереальные, мучили не раз. Но он рад был и этим мучениям, потому что они дарили хоть какую-то частичку радости, чего-то светлого, но такого далекого и недосягаемого. Жажда по этой свободе сначала душила, а потом просто приводила к апатии. Урсан чувствовал где-то на подсознании, что когда-то жил другой жизнью и видел солнце. Заключенных раз в месяц выводили постоять под солнцем, но не просто так, всегда придумывались какие-нибудь работы. Во снах он видел зеленые луга, яркое теплое солнце, заливающее лучами поляны, желто-оранжевые большие цветы, чьей золотистой пыльцой играл ветер, и среди всего этого смех, не только свой, но и женский, красивый, лучистый, переливистый, который его звал… Как же его звали? Каким-то именем… Этого он уже не мог вспомнить, словно что-то мешало, заслоняло или заглушало. От этого становилось всегда еще мучительней. Сны часто обрывались, и на смену приходила пустота. Он обернулся на знакомое ему имя. Когда король Тэлон назвал его Кумираном, внутри что-то дрогнуло, защемило, и он застыл. Почему король Улая называет его своим братом? Или это послышалось?