Темная сторона

— Жители города! — громко и слегка искажая свой голос, произнес я. Толпа немного притихла. — Перед вами стоит убийца, предатель клятв и своего бога. Вы знали его как Генри Велиск…. — начал я чтение. — Он признал свою вину, он обвинен Королевством, он обвинен Смертью. Приговор — Смерть через повешенье. Есть ли среди вас те, кто желает оспорить решение божественно суда и суда человеческого. Есть ли среди вас те, кто хочет связать свою жизнь с этим убийцей и продлить его участь?

Толпа затихла, а вот Генри заметно занервничал, начал активно крутить головой и перетаптываться. Я подошел ближе.

— Твоя любимая пастушка, сейчас находится у монахов. Так что я выполню свой долг, не опозорившись.

— Леана!!! — закричал заключенный, и тут же получил от меня удар под ребра.

— Смерть готова принять его! Виновен!!! Приговор приводится в исполнение! — закричал я и опустил рычаг….

Стук в дверь отвлек меня от моего занятия. Я отпер дверь и посмотрел на Шамана. Отшагнув назад, я пропустил гостя в дом.

— Как себя чувствуешь? Не тошнит? — я пожал плечами.

— С чего бы?

— Разная реакция бывает. Оу, у тебя чудесно пахнет. Что готовишь? — шаман подошел к моему камину и заглянул внутрь. — Мясо на палочках? Охотником был?

— Скорее всего, нет. Просто готовить люблю, а подвал у меня не очень холодный, вот и трачу запасы, пока не пропали. Будешь ужинать?

— Как тебе удается оставаться спокойным? Дух этого смертника донимал меня часа три. Просил убить тебя или твою семью.

— А ты реально с духами общаешься? — спросил я как-бы, между прочим.

— Я же шаман. К тебе позже зайдет сама Смерть, и ты будешь видеть ее. Всем свое. Метки просто так не ставятся.

— Я думал это Татуировка, если честно. — сказал я снимая первые две шпажки.

— Я тоже так думал, но если снять с тебя кожу, то метка появиться в другом месте, поверь, инквизиторы проверяли. Не простое это дело. Так и с духами. Я не верил, пока сам их видеть и слышать не стал. Мне тоже положи. Ага, спасибо. Я кстати вино принес. — шаман ловко вынул бутылку из кармана балахона.

— Это ты кстати, а то я не озадачился.

— Рон идет. — сказал Ига принюхиваясь к шашлыку. Я подошел к двери и резко распахнул ее.

— Матерь Божья! — почти завизжал монах, прижимая руки к груди. — Зачем так пугать святого служителя?! Темные силы сведут меня в могилу!

— Проходи Рон, ты как раз к столу. — монаха уговаривать не пришлось. Он прошмыгнул мимо меня и сел за стол, подтягивая к себе шпажку с мясом.

— Ой, господи. Темные дела делаются. Мир падет в бездну. Слуга Смерти готовит лучше храмового повара. — чавкая первый кусочек мяса сказал Рон. — Чего же мне ждать дальше? Проститутки пойдут исповедоваться? О! Шаман, ты тоже здесь?

— Спасибо, что вообще заметил, брат Рон. — скептически заметил Ига.

— Не ссорьтесь, а то порублю в капусту. — пошутил я и снял оставшееся мясо с огня. Попробовал… суховато. — Ига, разливай вино, стаканы чистые. И хватит на меня так смотреть…

Шаман разлил всю бутылку на мои три кружки, и мы подняли стаканы в воздух. Шаман пил «за духов», монах «за Тира», а я «за здоровье». Все шло хорошо. Ели все с аппетитом, салат с овощами и сметаной был оценен отдельно. Как я успел заметить, монах не зря имеет такое пузо, жрал он за двоих минимум. Мы поговорили про заговор моего первого смертника. Обсудили возможности повторения такого события. Обговорили варианты допросов с сомнительными личностями. Потом утомившись, гости собрались на выход.

— Ты Хел, правильный палач. Все бы такими были. — сказал на прощание монах.

— Я зайду через денек другой. — сказал шаман.

— Заходите, буду рад. — ответил я им, прощаясь.

Убираясь со стола после гостей, я еще недолго побыл в некоем недоумении. Наличие таинственных световых явлений в храме, что за сущность такая, что нормально сожительствует с духами, которые общаются с нашим шаманом. Отдельным вопросом был и монах Рон. Вот уж явно не святая личность, однако, именно он представитель храмовников. Одни только вопросы.

Когда небо было обложено звездами, а камин догорел окончательно, я вышел на улицу и сел на крыльцо своего домика. Жизнь есть жизнь. Вокруг бегали кошки, на крышах спали голуби и Вороны. Слабый ветер разгонял запахи города. Тишина окутывала немаленький город. Кое-где еще были слышны и крики и пьяные песни, но это был правильный фон города рыцарей. Умиротворение переросло в сонливость, и я пошел в спальню. Сон должен быть по расписанию. Однако — сглазил.

Глубокой ночью, пока не появился рассвет за окном, я проснулся от несильного стука в стекло моего окна. Опустив руку с кровати, я нащупал свой меч и повернул голову. На подоконнике сидел толстый ворон и неторопливо что-то клевал на подоконнике с обратной стороны стекла. Я сел на постели и поднялся. Меч оставил в комнате, а сам спустился попить воды. Вино оказалось довольно крепким. Вволю нахлебавшись, я снова поднялся в свою комнату и замер у самой кровати.

Окно комнаты было открыто, ворон все так же продолжал тиранить деревянный подоконник. Меч с кровати, где я его оставил — исчез. Сердце участило свои удары, я повернулся к двери. Сердце последний раз стукнуло и остановилось. Тьма, тьма кромешная скрывала внутри себя нечто более темное и холодное. У меня на лбу и теле выступил холодный и липкий пот. Меня будто парализовало. Я разглядел нечто во тьме. Темное марево, что в разы темнее самой ночи, клубилось у стены. Тонкие струи темной материи держали мой клинок и поглаживали лезвие. А потом появилось лицо…. Нет. Не лицо — маска. Бежевая маска миндалевидной формы с прорезями для глаз и рта, скрывалась среди лент тьмы. Маска посмотрела в мою сторону, оторвавшись от клинка. Прорезь рта немного изменилась, она улыбнулась. Щелки глаз немного изогнулись. Стало страшно еще сильнее. Сердце по-прежнему молчало. Я попробовал отступить. Маска снова изменилась, словно радовалось моим тщетным попыткам. Клинок в руках этого ночного ужаса взмыл вверх, ручка его поплыла в клубах тьмы, а клинок изменил форму от касаний черных пальцев. Не ожидал я Смерть так скоро. Клинок совсем истончился и еще сильнее искривился, ручка меча вытянулась в несколько десятков раз и утолщалась. Словно миг прошел, и вот в руках у тьмы уже не меч, но коса. Смерть снова сменила свою маску, она смотрела на меня спокойно, может даже с интересом. Я медленно поднял руки и смог таки сделать шаг назад.

Смерть засмеялась детским смехом, от которого волосы даже в штанах зашевелились. Она вскинула свои тонкие руки и ко мне полетела коса. Я схватил древко, ожидая удержать новое оружие, но меня, вместе с косой, откинуло к дальней стене и прижало к ней. Коса сдавила мои руки и грудь. Ноги мои не доставали до пола, я был как мотылек, прижатый тяжелой веткой к стенке. Смерть снова засмеялась и приблизилась. Свет от луны и звезд вязнул в ее теле. Маска сменила образ. Маска обижалась или грустила — не понять. Она покачала своей головой и коснулась косы, снимая тонким пальчиком слой древка. Опилки собирались колечками, которые пропадали в руке невиданной сущности. Я повернул голову, чтобы не видеть этой маски. Маска проследила мой взгляд и еще раз хихикнув, выбросила несколько пучков тьмы на бедную Ворону. Птица упала в комнату, не издав ни единого звука. Снова смешок. Я уже и так был на пределе. Повернулся к ней.

— Я тебя не боюсь! — прохрипел я, ощущая давление косы на своей груди.

Маска смерти приняла удивленное выражение. Мои пальцы сами раздали древко косы, а на мои пальцы стали одеваться деревянные колечки. Черные кольца падали к самым основаниям моих пальцев и впивались в кожу, полностью продавливая пальцы и разрывая кожу. Было больно. Десять болевых ударов на мое бедное тело. Кровь полилась по моим ладоням, рукам, капала на пол громкими каплями. Смерть вновь хохотнула и, выставив угрожающе тонкий пальчик, подмигнула. В следующий миг сгусток тьмы врезался в мой правый глаз, пробивая его насквозь….