Страница 17 из 17
А. А. Матвеева отмечала, что обеспечение информационной безопасности превратилось в настоящее время в глобальную проблему, стоящую перед мировым сообществом[193]. Более того, в Доктрине информационной безопасности отмечается попытка разработки рядом государств концепций информационных войн, предусматривающих создание средств опасного воздействия на информационные сферы других стран мира[194].
Информационная война есть не что иное, как психическое насилие и орудие господства тотального масштаба. Скрытая по форме и содержанию, информационная война приносит легкие «плоды» ее организаторам и разрушительные последствия тем, на кого оказывается психическое воздействие. «Черный» вторник 19 августа 1998 г., когда произошло резкое падение курса рубля, – иллюстрация такого влияния. Как отметил В. С. Нерсесянц, «сегодня мы живем в редкое время – время обновления как самой истории, так и ее понимания»[195]. Объективная реальность вызывает необходимость внесения в Уголовный кодекс самостоятельной нормы, предусматривающей уголовную ответственность за любую форму и вид преступного насилия.
Именно разделением насилия на физическое и психическое можно объяснить возникающие сложности при квалификации насильственных действий, неполноту дознания, следственных действий и судебного рассмотрения. Высшие судебные органы предпринимают много усилий для соблюдения в уголовных процессах принципов и норм действующего законодательства, о чем свидетельствуют многочисленные разъяснения Пленума Верховного Суда РФ. Почти в каждом бюллетене Верховного Суда РФ (в дальнейшем – ВС РФ) дается обзор судебной практики по вопросам уголовного права и процесса, но на практике продолжают нарушаться нормы или принципы уголовного права и процесса.
Достаточно многочисленные факты изменения квалификации насильственных преступлений в судах нашли свое подтверждение, в частности, в деятельности первой судебной инстанции в ходе рассмотрения 269 уголовных дел из 505 рассмотренных в 1999 г., в том числе: по факту убийства, умышленного причинения тяжкого вреда здоровью и других преступлений, в особенности хулиганства. Изменение в судах первоначальной квалификации насильственных действий достигает до 82 %.
Представляется, что такая ситуация наблюдается вследствие придания необоснованной значимости форме насилия в ущерб его содержанию, приоритета физического проявления перед психическим, в частности игнорирования действительных мотивов и целей насильственного поведения, обусловленных социальной действительностью; непонимания роли и значимости их для субъекта, а также недооценки либо игнорирования его психического взаимодействия с потерпевшим.
1. Преступное насилие представляет собой действия в открытой и (или) скрытой форме по объективизации мотивов субъекта, отражающих определенные его потребности, а также противоправные способы и средства достижения обусловленных этим целей, направленные на неприкосновенность человека, на индивидуальное, групповое или общественное сознание вопреки или помимо воли объекта воздействия, причинивших или способных причинить вред правам, свободам или законным интересам человека, группы, общества или государства при отсутствии в действиях обстоятельств, исключающих преступность деяния.
2. Конструктивными признаками насилия, обязательными для состава любого насильственного действия, должны быть: а) цель; б) мотивы. Мотивы связывают физическое насилие с психической деятельностью индивида и определяют цели его поведения. Без указанных элементов вина субъекта не будет криминологически обусловлена. Такой комплексный подход к квалификации физического насилия способен обеспечить достижение целей и принципов уголовного законодательства.
3. Последствия насилия могут иметь физический, локализованный характер, и психический, неопределенно широкого действия как по кругу лиц, так и по глубине проникновения. В развитом информационном обществе безнаказанное распространение психического насилия принимает угрожающий характер.
4. Физическое насилие является формой психической деятельности субъекта, которая имеет первостепенное уголовно-правовое и криминологическое значения. Характер и степень психического насилия имеет криминологическое значение для определения причин и условий, способствующих его совершению, и их устранения. Эмоции индивида являются интегрирующим показателем его жизненного опыта и способа реагирования на жизненные ситуации. Другим способом раскрытия содержания психического насилия могут являться невербальные проявления внешнего поведения. Сказанное верно как для субъекта преступления, так и для потерпевшего.
5. Разделение насильственного поведения в законодательстве на физическое и психическое и их самостоятельная квалификация препятствует достижению целей уголовного наказания. Форма деяния сама по себе не свидетельствует о его содержании. Объективная сторона не может определять субъективную только по форме поведения человека, которая может быть крайне разнообразной. Поскольку физическое насилие без психической составляющей невозможно и не имеет уголовно-правового значения, то данное преступное явление следует рассматривать как психофизическое насилие.
6. Преступное насилие нередко осуществляется информационным путем при помощи открытого и «закодированного» сигналов. В последнем случае сигнал, минуя сознание, непосредственно воздействует на подсознание, чувства и через воображение создает нужные субъекту преступления психические образы, которыми в последующем руководствуется объект воздействия в своем поведении.
7. Причины происхождения преступного информационного насилия связаны с отделением мира смысловых для человека знаков, заложенных на уровне подсознания, от реального мира, от мира вещей. Отделение произошло в результате утраты словом своего истинного значения и наделения его иным смыслом. В результате истина стала скрытой, а информация превратилась в средство преступного насильственного посягательства на человека, которое позволило тайно (при помощи обмана и заблуждения) управлять поведением людей при помощи различных средств и форм воздействия: слов, звуков, наглядных изображений, текстов, чисел, запахов и т. д, непосредственно воздействующих на подсознание индивида.
8. Предлагается включить в интерпретационную главу УК РФ определение неприкосновенности человека: «Неприкосновенность человека – это состояние полной защищенности психофизиологической структуры человека от прямых, опосредованных или скрытых материальных и (или) информационных воздействий на подсознание, сознание или физическое тело потерпевшего в целях нарушения его внутреннего равновесия или изменения его внешнего поведения в ущерб его правам, свободам или законным интересам».
9. Представляется целесообразным дополнить УК РФ определением насилия: «Под насилием в настоящем Кодексе понимаются действия в открытой или скрытой форме, направленные против жизни и неприкосновенности человека, совершенные по мотиву причинения вреда правам, свободам или законным интересам человека.
Под угрозой насилия понимается проявление в различной форме желания (намерения) к совершению тех же действий до начала их реального исполнения».
10. В целях обеспечения защиты интересов личности, группы и общества от преступного насильственного посягательства и совершенствования уголовного законодательства предлагается следующая редакция статей УК РФ:
A. Статья 116 УК РФ: «Нанесение удара, побоев или совершение иных насильственных действий, причинивших физическую боль, но не повлекших последствий, указанных в статье 115 настоящего Кодекса…»;
Б. Статья 117 УК РФ: «Причинение особых физических или психических страданий путем систематического нанесения побоев, иных насильственных действий, включая угрозы, если это не повлекло последствий, указанных в статьях 111 и 112 настоящего Кодекса…»;
193
Матвеева А. А. Информационная безопасность и проблемы совершенствования уголовного законодательства. С. 182.
194
Доктрина информационной безопасности Российской Федерации. С. 4.
195
Нерсесянц В. С. Право – математика свободы. Опыт прошлого и перспективы. М., 1996. С. 129.
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.