Страница 11 из 17
Отдельные авторы, в частности В. И. Симонов, к физическому насилию относят результат совокупного действия людей и сил природы, поведения других людей, животных и т. д., если такие действия совершались сознательно, а силы и закономерности управлялись людьми[105]. При названных условиях наступившие по вине субъекта последствия действительно должны характеризовать преступный вред.
Следует обратить внимание на способность насилия воздействовать на все, что имеет пространственную и временную структуру в окружающем нас мире и отражается на человеке через его органы зрения, слуха, обоняния, осязания, вкуса. Поэтому последствия насилия не всегда выражаются в прямом физическом проявлении результатов преступного деяния. Так, например, при угрозах убийства, клевете или оскорблении сущность насилия проявляется в словах, жестах, иным способом[106] или формой[107] информационного воздействия на потерпевшего. Материализация результата преступного посягательства в этом случае имеет сложный и опосредованный психикой индивида характер.
Реальность угрозы для потерпевшего должна иметь как субъективный, так и объективный характер. Иначе в случае чрезвычайно мнительной психики потерпевшего возможно объективное вменение уголовной ответственности субъекту действий либо последствий, не являющихся общественно-опасными. Одновременно будут выявляться обстоятельства, способствующие совершению насильственных преступлений.
Как подтверждают результаты проведенных исследований, отсутствие понятия насилия приводит к различному смысловому полю в сфере указанных отношений. Из различных категорий опрошенных большинство относит к психическому насилию любую угрозу. Так считают 43 % опрошенных мужчин, а из женщин такого мнения придерживаются лишь 15 % респондентов. Наибольшие показатели дал опрос студентов 5-го курса юридического факультета (80 %) и 84 % осужденных за тяжкие преступления. У части опрошенных наблюдается разброс мнений от угрозы причинением материального вреда до причинения морального вреда или угрозы насилием. Меньше всех признают любую угрозу психическим насилием сотрудники РОВД, т. е. непосредственно те, кто осуществляет правоприменение.
Как отмечалось, в теории уголовного права различают два пути воздействия на психику человека: информационный и внеинформационный. Последний способ означает воздействие на психику при помощи наркотических средств, психотропных веществ и сильнодействующих лекарств либо электронной стимуляции мозга человека. Сомнительно данный способ относить к психическому насилию, так как здесь опосредствующим элементом являются различные предметы материального мира или физический контакт с определенными участками мозга.
Вместе с тем в соответствии с Уголовным кодексом Франции 1992 г. торговля наркотическими средствами является объектом посягательства на физическую и психическую неприкосновенность[108], поскольку в результате потребления наркотических средств разрушается физическое и психическое здоровье. По этим основаниям ст. 222-15 Уголовного кодекса Франции 1992 г. предусматривает строгую уголовную ответственность за назначение в виде лекарств вредных веществ, которое привело к посягательству как на физическую, так и психическую неприкосновенность[109].
Поскольку информация имеет объектом своего основного воздействия психику человека, нельзя не затронуть вопросы психологии поведения человека. В. И. Даль охарактеризовал человека как «высшее из земных созданий, одаренное разумом, свободной волей и словесной речью»[110]. В последнее время ученые находят все больше доказательств сложности человеческого организма. Актуальность данного вопроса в теории уголовного права также не отрицается[111].
Длительное время считалось, что основные вопросы психологии можно научно объяснить с точки зрения диалектического и исторического материализма. Как отмечает П. Я. Гальперин, увлеченные перспективой объективного изучения предметной деятельности субъекта, мы не учли, что «проблема деятельности» внутренне связана с роковым вопросом о предмете психологии и довольствовались его интуитивным пониманием. Отсутствие теоретического преодоления его традиционного понимания исподволь, но «наглухо» закрывало путь к пониманию деятельности человека и его проблем[112].
В психологии имеет значение не содержание предметного действия само по себе, а то, как это содержание понимается субъектом и служит ему основанием для исполнения этих действий[113]. Абстрагироваться от этого и принимать данный процесс лишь за факт как таковой приведет нас к неправильному выводу, что недопустимо в психологии и тем более, в уголовном праве. Еще в 1982 г. А. Р. Ратинов обратил внимание на то, что наиболее актуальным является развитие научных исследований, в частности юридической психологии, не вширь, а именно вглубь[114]. Но этому мешает догматизм нашего мышления, который приводит к тому, что, по словам И. И. Карпец, происходит не углубленное изучение проблемы, а топтание на месте[115].
Л. Д. Гаухман и С. В. Максимов консервативность уголовного законодательства справедливо связывают с тем, что его нормы затрагивают основные права и свободы личности[116], но именно по этой причине консервативность не должна превращаться в застой и препятствие к изменению законодательства. Другое дело, что должен быть взвешенный, последовательный и научный подход к разрешению ситуации.
По мнению С. П. Никанорова, целенаправленные исследования в конечном счете обеспечивают открытие требуемых эффектов. Если же они отсутствуют, то тем самым возникает основание для пересмотра сделанных предложений[117]. И если стремление к абсолютно полному и достоверному знанию, полагает В. М. Богуславский, неосуществимо[118], добавим в силу ограниченности человеческого разума материальным миром, то это не должно приводить ни к отказу от глубоких научных исследований ни, тем более, к препятствиям, в том числе в сфере нормотворчества[119].
Психические состояния не есть чисто духовные явления, обособленные от телесных процессов. Последние посредством высшей нервной системы через эмоции и чувства переводят окружающую реальность в психическое отражение мозгом данного человека. Воздействие на один элемент неизбежно приводит к изменению другого и наоборот.
Психическим состоянием называется «устойчивость проявлений психики индивида, их закрепленность и повторяемость в структуре его личности… К психическому состоянию относятся проявления чувств (настроения, аффекты, эйфория, тревога, фрустрация и др.), внимания (сосредоточенность, рассеянность), воли (решительность, растерянность, собранность), мышления (сомнения), воображения (грезы) и т. д.»[120].
Психическим процессом называют «непрерывный, никогда изначально полностью не заданный, а потому формирующийся и развивающийся, порождающий те или иные продукты или результаты (психические состояния и образы, понятия, чувства, решение или нерешение задачи и т. д.)[121]. Психические процессы не представляют собой определенную последовательность тех или иных стадий во времени. Это более сложное интегративное явление, формирующееся в ходе непрерывно изменяющегося взаимодействия индивида и внешнего мира и также непрерывно развивающегося, «все более полно отражая эту динамичность окружающей действительности, участвуя в регуляции всех действий, поступков и т. д.»[122].
105
Симонов В. И. Уголовно-правовая характеристика физического насилия. С. 98.
106
Костров Г. К. Уголовно-правовое значение угроз: Дис… канд. юрид. наук. М., 1970. С. 92.
107
Чернявский А. Д. Психическое насилие при совершении корыстных преступлений: уголовно-правовые и криминологические проблемы: Дис… канд. юрид. наук. М., 1991. С. 27.
108
Новый Уголовный кодекс Франции. М., 1993. С. 74.
109
Там же. С. 70.
110
Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка. М., 1998. Т. 4. С. 658.
111
Красиков А. Н. Уголовно-правовая охрана прав и свобод человека в России. Саратов, 1996. С. 9.
112
Гальперин П. Я. Психология как объективная наука. Избр. психологические труды / Под ред. А. И. Подольского. М.; Воронеж, 1988. С. 260.
113
Там же. С. 266.
114
Ратинов А. Р. Юридическая психология и проблемы борьбы с преступностью // Вопросы борьбы с преступностью. М., 1983. Вып. 38. С. 48.
115
Карпец И. И. Развитие наук криминального цикла в свете решений XXVII съезда КПСС // Вопросы борьбы с преступностью. М., 1987. Вып. 45. С. 3.
116
Гаухман Л. Д., Максимов С. В. Уголовно-правовая охрана финансовой сферы: новые виды преступлений и их квалификация. Науч. – практич. пособие. М., 1995. С. 3.
117
Никаноров С. П. Социальные формы постижения бытия // Вопросы философии. 1994. № 6. С. 66.
118
Богуславский В. М. Паскаль о достоверности наших знаний // Там же. 1994. № 6. С. 113.
119
Никаноров С. П. Социальные формы постижения бытия. С. 68.
120
Краткий психологический словарь. М., 1985. С. 267.
121
Там же. С. 266.
122
Там же.