Тайны полуночи

— Выйдем ли мы отсюда живыми? Он и вправду отступится из-за твоей угрозы убить меня?

— Вряд ли. Алчность помрачила его рассудок. Но и ты свела его с ума. Не знаю, что он выберет — серебро или тебя. Он богат, но хочет стать миллионером, так что вряд ли откажется от рудника. Наверное, он надеется выманить нас из хижины и отбить тебя. Не думаю, что он отпустит нас обоих.

— Значит, я вела себя правильно?

— Да, любимая, он уверен теперь, что ты — Анна Эвери. Ты — умница, и, если бы я не подал в отставку, мы могли бы работать на пару как агенты по особым заданиям.

Джинни понимала, что шутливым тоном он пытается успокоить ее и отвлечь ее внимание от грозящей им опасности. Она погладила его мягкие волосы и провела пальцами по его щекам.

— Вряд ли я согласилась бы. Но когда-нибудь ты расскажешь мне о своих приключениях — те, в которых я участвовала, были захватывающими… Что дальше? — спросила она его нарочито бодрым голосом, стараясь убедить себя, что и на этот раз ее любимый агент спасет их обоих от нависшей угрозы. Стоун лежал рядом с ней на спине, заложив руки за голову, она прижалась к нему, свернувшись клубочком.

— Два часа передышки, а там уж попробуем его одолеть.

Джинни расстегнула его рубашку и прижалась ухом к его груди: сердце ее любимого стучало ровно, надежно. Она страстно желала его и сейчас, перед лицом смерти. Разве это такое безумие, подумала она, уж если сужена смерть, то ведь это счастье — встретить ее в объятиях любимого…

— А нет ли отсюда выхода? — спросила она Стоуна.

— Нет, утес неприступен, я исследовал. Разве только пума или горный баран могут спуститься отсюда. — Да, думал он, я на это решусь и спасу Джинни. Мне не впервые встречать смерть лицом к лицу, я не боюсь этого, только бы удалось ее спасти. Дай Бог, чтобы она уже носила моего будущего сына. Ребенок будет ей утешением…

— Зачем же отец выстроил здесь хижину? — грустно спросила Джинни. — Мы здесь словно в ловушке.

— Это — надежная крепость при осаде и убежище от хищных зверей. Кроме того, любовь моя, хижина расположена прямо на сокровище, которого домогается Фрэнк Кэннон.

— Так здесь жила?

— Да, и богатейшая, почти чистое серебро.

— Вот это замечательный ход! Кто подумает, что хижина построена на серебряной жиле?! Может быть, мы все-таки уступим ему это месторождение в обмен на свободу?

— Он не даст мне уйти, пристрелит так или иначе. И тебя тоже, если узнает твое имя.

— Зачем ты ему сказал, что ты — владелец половины заявки?

— Чтобы отвлечь его внимание от тебя как от единственной владелицы.

— А если он убьет нас обоих, может он присвоить заявку?

— Нет, на нее предъявят права наши семьи. Он понимает это. Чтобы он стал законным владельцем, мы с тобой должны подписать отказ от наших прав в его пользу. Поэтому ни в каком случае не признавайся ему, что ты — Джинни Марстон. Обманывай его, пока не сможешь от него ускользнуть.

«Ты сможешь ускользнуть…» До сих пор он говорил «мы». Джинни поняла, что он может быть убит.

— Мы умрем или спасемся вместе, Стоун Чепмен, — твердо сказала она.

Он подвинулся к ней, взял ее лицо в свои руки и заглянул в глаза:

— Пойми, Джинни, если один из нас может остаться в живых, то зачем умирать обоим? Я не хочу, чтобы ты погибла. А может быть, ты беременна, тогда погибнет и ребенок. А наши родные — каково им будет потерять и тебя, и меня? Я спасу тебя, я не боюсь смерти — сколько раз я встречался с нею. Великий Дух сохранил мне жизнь, я встретил тебя и люблю теперь жизнь, как никогда. Но если мне суждено умереть, то я умру, спасая свое самое дорогое, и умру спокойно, если буду знать, что ты и ребенок останетесь в живых.

— Но я не могу жить без тебя, Стоун!

— Поклянись мне, что ты поступишь так, как я скажу.

— Обещаю, — со вздохом сказала она, но ум ее метался в поисках выхода. — А если я спущу лестницу и сделаю вид, что хочу бежать от тебя, а ты спустишься по ней и убежишь в лес?

— Оставить тебя в лапах этого дьявола? Никогда, пока я жив!

— Но если ты ускользнешь и мы оба останемся живы, то ты сможешь спасти меня!

— Наверное, надо остаться здесь и выдержать осаду. Еды хватит недели на две, вода есть.

— Если я попаду ему в руки, — задумчиво сказала Джинни, — он будет бдительно следить за мной — он уже не очень-то доверяет мне. И я не смогу убежать от него. Давай останемся здесь вдвоем, пока не кончатся припасы. Может быть, помощь явится неожиданно.

— Вряд ли, Джинни; Кэннон привел сильную банду, никто не рискнет атаковать их ради нашего спасения. Мы можем рассчитывать только на себя.

— И все-таки мы проведем вместе еще две драгоценные недели нашей жизни. Еду мы растянем, вода есть. Зачем рисковать раньше времени?

— Чем больше времени мы проведем вместе, тем больше Фрэнк будет беситься, — заметил Стоун. — Он не примет тебя назад.

— Тогда мы в ловушке и тем более должны продлить это время. Последние дни жизни провести рядом с тобой — ведь это счастье! — воскликнула Джинни.

Стоун лихорадочно думал, как обмануть ее ложной надеждой.

— Есть еще одна возможность: я подзову свистком Чууна, скачусь или прыгну с откоса ему на спину и ускачу. Не бойся, такие штуки мне удавались. Я ускользну от преследователей в лес и помчусь за подмогой.

— Это — дикая затея, Стоун Чепмен. Тебя застрелят.

— Не беспокойся, любимая. — Он погладил ее по щеке. — Я спрыгивал с крыш повыше этого откоса — и прямо в седло. Чуун знает мой свист, он умница.

— Но они застрелят тебя!

Он поцеловал ее в кончик носа:

— А я проделаю это затемно.

— Сейчас полнолуние. Они погонятся за тобой.

— Я сделаю это быстро, они растеряются и я мигом расправлюсь с ними. Помнишь, как с шайкой Барта.

— Барт и его бандиты не ожидали нападения. А Фрэнк настороже, он ведь знает, что ты — искусный стрелок и опытный агент. Их много, а ты — один против них.

— Их не так много, чтобы я с ними не справился. Главное — я должен быть спокоен за тебя. Я найду способ тебя обезопасить, ты только повинуйся мне, когда настанет время.

Джинни не хотела, чтобы ее любимый рисковал жизнью, но она знала, что Стоун Чепмен не откажется от своего рискованного плана, и боялась возражать.

— Я буду послушна, я повинуюсь тебе, — сказала она, — но разреши мне прикрыть тебя ружейным огнем. Пускай они догадаются, что я на твоей стороне, мне это неважно. А стреляю я хорошо, у меня был отличный учитель. — Стоун только улыбнулся, и Джинни вздохнула с облегчением: даже вообразить себе такую сцену ей было страшновато. Переведя разговор на другую тему, она спросила: — Ты по-прежнему думаешь, что он не участвовал в убийстве Клэя Кессиди?

— Нет. Теперь я переменил мнение. Оказалось, что он просто одержимый. Я согласен с Мэттом и тобою, что это Кэннон организовал убийство.

— Спасибо, что поверил нам.

Они поцеловались, обнялись и ласкали друг друга, пока не истекло время перемирия.

Из леса выехал всадник. Он спешился, посмотрел на людей, окруживших хижину, и вежливо спросил:

— Фрэнк Кэннон, что вы делаете на моей заявке?

— О-о, так вы живы! Чепмен правильно догадался. Он хочет найти вас и убить. Похоже, что, явившись сюда первым, я спас вашу жизнь. Проклятый ублюдок заперся в вашей хижине, но он скоро сдастся.

— Стоун Чепмен? Он здесь?

— Да, Мэтт, с вашей дочерью. Вот сюрприз для вас.

— С моей дочерью? Не может быть. Джинни живет в Англии. Даже если она приехала в Америку, так она не знает, где я нашел серебро.

— Она не знала; Чепмен ей показал.

— Стоун и Джинни никогда не встречались. Она даже не слыхала о нем. Он служит закону. В какое же темное дело он ввязался, почему вы преследуете его?

— Несколько недель назад в Колорадо приехала красивая молодая женщина. Она работала у меня, мы сошлись. Я сделал ей предложение, но в прошлую пятницу она удрала из города. Тогда я и узнал, что она — ваша дочь и заявка сделана на ее имя. Она бежала сюда со Стоуном Чепменом, они укрылись вот в этой хижине. Я со своими людьми погнался за ними, и мы поймали их в ловушку.