Даламар Темный (ЛП)

Магия, этот лес и тропа, которая ведёт в никуда. — Так это всё была иллюзия, — сказал он.

Её синие глаза внезапно вспыхнули. — Холм и дорога? Нисколько. Разве твои ноги чувствуют, что шли через иллюзию?

Они не чувствовали.

Она широко раскинула руки, охватывая всю местность, окружающую их, весь Вайретский Лес.

— Это всё реальность и в то же время всё это магия. Хозяин Башни управляет этой магией, но это не значит, что ты не можешь контролировать сам себя. Потеря контроля была бы проблемой.

Затем она исчезла и на мшистом валуне не осталось и следа от её присутствия. Исчезла и фляга из рук Даламара, и его мешок с земли.

По направлению на юг, через луга, где танцевали бабочки вокруг рубиново-красных колибри, кружащихся около сладкой жимолости, шёл Даламар. Он проходил мимо переливающихся в солнечном свете ручьев, в которых рыба блистала ярче серебра и летали стрекозы цвета вороненной стали. Когда он прошёл через все чудеса весенней поры, он снова пришёл к валуну и голубоглазой женщине. Он отвернулся от неё прежде, чем она успела произнести хоть слово и ушёл на запад, в бесконечные сумерки. Звезды, низко висящие над деревьями и три луны, украшающие темнеющее небо, были словно прикованы к своим местам, часами не двигаясь ни на сантиметр. Совы просыпались в дубах, и мелькали летучие мыши. Залаяла лиса, ей ответила вторая. Тень промелькнула на пути Даламара. Он обернулся и снова увидел её, обманщицу, голубоглазую женщину, которая, улыбаясь сидела на своём сером валуне.

Магия и контроль. Кто-то управлял лесом, в котором блуждал Даламар; кто-то доподлинно знал, куда и откуда идут все пути здесь. Магия и контроль. Даламар слабо улыбнулся.

Женщина оглянулась, нашла его мешок и вынула кожаную винную флягу. Даламар вежливо отказался от вина.

— У меня было достаточно вещей из Сильванести вне этого леса. До сих пор. — Он не улыбался, хотя соблазн был, и осторожно подобрал слова к следующей фразе. — Теперь я здесь, там, где должен быть.

— Что заставляет тебя так думать? — спросила тёмноволосая женщина.

Он поклонился ей, не слишком глубоко, но почтительно.

— Куда бы я не шёл, ноги всё равно приводят меня в одно и то же место, хотя все органы чувств сигнализируют мне об обратном. Как вы сказали, я не могу управлять магией в этом лесу, дороги и тропы контролируются кем-то ещё. Но если я не могу управлять магией, я могу хотя бы ответить ей.

Она посмотрела на него и затем откинула голову назад, расхохотавшись. В следующее мгновение деревья, высокие серые дубы стали расступаться, отодвигаясь от Даламара и от женщины. Двигаясь, они не издавали ни звука, совершенно не потревожив птиц или белок, сидящих в их ветвях. Отступая, деревья очистили широкое пространство, не поляну колышущихся трав, а аккуратно подстриженный газон, через который вилась широкая дорога. Шестеро рыцарей, едущих в ряд, могли свободно проехать по этой дороге, вначале, конечно, обогнув по очереди мшистый валун. В вышине небо стало сумеречно синеть.

Всё внутри Даламара сжалось от волнения, кожа стала покалывать, как всегда бывало, когда он чувствовал магию. Он огляделся, пытаясь увидеть Башню Высшего Волшебства. Он не увидел ничего, ни очертаний Башни, ни даже стены… Ничего.

— Помни, — сказала женщина и её голос звучал приглушённо, как с большого расстояния.

Даламар быстро обернулся к ней. Женщина исчезла с камня. Валун мерцал, как серый туман, поднявшийся с земли и воздух вокруг него дрожал. Любой человек не смог бы долго смотреть на это, независимо от своего желания. Отведя взгляд на секунду, Даламар тут же почувствовал, что мир вокруг него изменился. Лес надвинулся на него, как бы желая смять его могучими ветвями, а потом снова расступился, как ни в чём не бывало.

Валун исчез. Никакого следа от большого камня не осталось на хорошо утоптанной дороге. На месте валуна, и на месте некоторых деревьев, стояли теперь большие высокие стены из гладкого камня.

Сердце Даламара подпрыгнуло и кровь быстрее помчалась через его вены. Он видел не одну башню, одинокий монолит, как в Далтиготе. Он видел семь башен.

ГЛАВА 15

Реальное время установилось в лесу, по крайней мере так думал Даламар, раньше он путешествовал по Вайрету, и время было таким, каким хотел его показать чародей, управляющий этой магией. Теперь тени удлинились на высоких каменных стенах и намётанный глаз мог обнаружить, что день клонился к сумеркам. Солнце освещало стены золотым закатным светом. Здесь было лето, как и во всём внешнем мире.

Эльф с намётанным глазом и терпеливой душой, Даламар стоял у ворот, которые были единственным изъяном в сплошной чёрной стене, окружающей семь башен. Изъян — это было слишком сильно сказано, так как ворота были наглухо заперты. Даламар спрашивал себя, как он попадет внутрь.

Вокруг него шелестел Вайретский лес. Голуби ворковали на карнизах башен. Ветер шумел в дубах. Слабый мускусный аромат винограда чувствовался в воздухе, хотя где именно росла виноградная лоза с её пышными цветами, не было видно. Что-то промелькнуло мимо Даламара на земле. Он повернулся, думая что увидит путеводную тень, но это был всего лишь серый кролик, шмыгнувший в трещину.

Семь башен возвышались над тремя стенами, соединёнными между собой в форме треугольника. Три башни стояли в каждом углу этого треугольника, четыре — в глубине за стеной. Угловые башни казались явно второстепенными. Две самые высокие башни располагались на юге и севере внутри треугольника, между ними стояли две поменьше. В стене были ворота, но непонятно было как они открываются, так как отпирающие механизмы отсутствовали, по крайней мере с этой стороны.

Даламар смело пошёл к стене и сразу почувствовал особенную силу древних стенных камней, пронизывающую его до костей. Это были не обычные камни. Поэты называли их «костями земли», и сейчас Даламару казалось, что это отнюдь не творческое приукрашивание. Камень действительно казался олицетворением Кринна. На стене он обнаружил много надписей. Он подошёл поближе чтобы рассмотреть их. Некоторые надписи он смог прочитать — магические слова, усиливающие защиту Башни, предупреждения злоумышленникам, заклинания для отвода любопытных глаз и наблюдения Видящих. Некоторые он прочитать не смог, хотя раннее смог прочитать три древних манускрипта и поверхностно ознакомился ещё с четырьмя.

Он прикоснулся к воротам и в тот же миг, когда его пальцы дотронулись до их обшивки, воздух вокруг него снова заколебался, как было уже тогда когда Башня явилась перед ним. На сей раз он не отвлекался ни на секунду, чтобы не пропустить ни мгновения из того что произойдет.

Но ничего не произошло.

Мгновение спустя он оказался с другой стороны стены, за воротами. Он стоял во внутреннем дворе, обложенном мерцающим серым камнем, перед ним возвышались четыре башни.

— Добро пожаловать, — произнес смеющийся женский голос.

Даламар стремительно повернулся и встретился взглядом с глазами человеческой женщины, чародейки в белой мантии, волосы которой лежали двумя толстыми косами на плечах. Он узнал её, но не по одежде. Это была та самая женщина из леса, с кинжалом украшенным сапфировыми глазами.

— Которая из них, — сказала она. — Башня Высшего Волшебства? Ты об этом думаешь, не так ли.

Даламар сказал, что ответ на этот вопрос очевиден.

— Все здесь и есть Башня. Это как с рунами — название руны означает больше, чем форма руны. И мне кажется, что название «Башня Высшего Волшебства» относится к каждому элементу этих построек.

— Впечатляюще, — сказала она и в её голосе почувствовалось слабое удивление, но её выражение лица говорило ещё кое о чём. Она была удивлена не столько его интуицией, сколько его дерзостью. — Иди за мной.

Даламар последовал за ней не отставая ни на шаг, не желая снова позволить ей исчезнуть и оставить его одного, как это уже бывало в лесу. С каждым его шагом он видел все больше чародеев во внутреннем дворе, чародеев всех Лож. Некоторые из них стояли группами, гномы, люди и эльфы. Все они вели между собой какие-то разговоры. Большинство увиденных им эльфов носили белые мантии, но казалось, что никого особо не волнует то, что он сам одет в черную мантию изгнанника. Некоторые чародеи прогуливались в одиночестве, с опущенными головами, полностью сосредоточившись на своих мыслях. Один из них, гном, мантия которого была так же черна, как у Даламара, пристально оглядел его, когда проходил мимо. Даламар чувствовал взгляд его горящих глаз, хотя самих глаз не было видно из под низко надвинутого капюшона гнома.