Древняя кровь

Смерти. Смерти. Несчастные случаи. Травмы. Обострения болезней, из них психических столько-то — приблизительное число и тут же проценты от средней суточной нормы. Много. Больше двухсот. Самоубийства и попытки их совершить, по предварительным данным, большинство не мотивировано. Мало кто застрелился или наглотался таблеток, зато многие, очень многие выбрасывались из окон или пытались повеситься. Два случая групповых самоубийств — супруги и три студентки из одного общежития. Укусы собаками, укусы крысами. Владельца частной коллекции экзотических животных чуть не убил питон. Усиленная миграция грызунов — можно ожидать вспышку различных инфекций…

Пожары. Несчастные случаи. Взрыв газа. Взрыв на бензоколонке. Дорожно-транспортные происшествия. Убийства — немотивированные, с особой жестокостью. Почти все — бытовые. Четыре перестрелки в разных районах, есть жертвы.

И самое главное — никто не понимает, что происходит и как на это реагировать. Угрюмый полковник в милицейской форме предложил ввести чрезвычайное положение. Мэр не успел ответить — на столе запел телефон.

— Да. Да. Как раз сейчас проводим совещание. Ничего, совершенно ничего. Ни малейшего намека. Представляю. Сейчас же выезжаю. Всех? Да, а что по другим районам? Значит, только у нас. А может, это что-то химическое? Ну так если у них — они и не скажут. Ого! У них тоже?! И что Данилыч? По боевой — это хорошо. Я тоже думаю, что могут пригодиться. Понял, сейчас позвоню, чтобы не паниковали, а то еще ляпнут в эфир… Есть, выезжаем. — Мэр положил трубку. — Так, через полчаса совещание у губернатора. Всех попрошу явиться с последней сводкой. И еще — организуйте у себя подписки о неразглашении. В первую голову с тех, кто все эти цифры мог видеть.

— А что с журналистами делать? — устало поднял голову спасатель. — Меня с утра уже двое перехватить умудрились.

— С журналистами? — Мэр несколько секунд раздумывал. — Журналистам сказать, что всё, как обычно. Не выше среднего.

— Насчет крыс — тоже? — тихо спросил главврач.

— Насчет крыс отсылайте в университет, к биологам. Это — их дело, такие вещи разъяснять. Ректор, я думаю, тоже будет у губернатора. Да, и вот еще что — по своим каналам выше области ни звонка! Всем всё ясно?

— Так, а теперь посмотрим, что у нас есть на этот час.

Квартиру затопил яркий солнечный свет. Прошедшая ночь казалась бредовым сном. Всё происходящее сейчас — просто сном. Впрочем, во сне редко хочется спать. Во сне почти никогда не болят уставшие мышцы, не саднит ожог и не пахнет гарью и кровью. И даже во сне Александр не видел такими уставшими и опустошенными Олега и Николая Иваныча. Бородатый Илья, казалось, просто дремал, откинув голову на спинку дивана. Михаил сидел на подоконнике и посматривал вниз, во двор, на въездную арку и на соседние крыши. Рядом с ним очень уютно пристроился «Калашников» — магазином между чугунных ребер батареи, серым, облезшим от возраста и службы дулом — на подоконник. Михаил и его автомат в равной степени не теряли оптимизма, выглядели бодрыми и готовыми к немедленным действиям.

— Обряд был проведен около полуночи, так? — Олег спрашивал скорее для порядка, но Иваныч кивнул. — Точных данных по самому ритуалу нет и быть не может. Судя по месту проведения, а особенно по результатам, была снята одна из так называемых Печатей Древнего Народа. Все знают, что это такое?

Глава Круга пытался быть бесстрастным и официальным. До полного бюрократизма. Так ему было легче. Удавалось скрыть то человеческое, что кричало от страха и беспомощности.

— Я знаю, но не слишком хорошо, — подал голос Александр.

Он сидел на полу около двери, прислонившись спиной к косяку. На коленях у него лежал не автомат, а Олегов «моссберг». «Калаш» предлагали, но не взял. Вообще-то было интересно, откуда у Народа такое количество боевого оружия и для чего оно накоплено. Не исключено, что как раз для такого случая. — Сколько их всего и какая между ними разница?

— Слишком хорошо о них никто ничего не знает. Сколько всего в мире — тоже. У нас возле города семь. Четыре из них — на холмах единой группой, остальные разбросаны поодиночке. Считается, что каждая из них закрывает собой какой-то канал, прорыв из нашего мира. Точные сведения утеряны. — Голос Иваныча был спокоен, словно старик читал обычную лекцию будущим воинам. — Как видишь под Западной были отнюдь не ворота в рай. Скорее всего, другие тоже могут выдать нечто подобное.

— Но другое? Или такое же самое? — Михаил задал вопрос, не оборачиваясь и не отводя взгляда от двора. — Что могут сделать еще ?

Олег кашлянул и проворчал:

— Вообще-то об этом я хотел поговорить позднее…

— Подожди, сейчас у нас время есть. — Иваныч явно хотел закончить лекцию. — Что они могут, Миша, этого я не знаю. Скорее всего, все они разные. Раньше считалось, что соседние Печати скрывают какое-то… единство, что ли. Или лучше так — комплекс. Да, именно комплекс каналов. Каждый из них, открываясь, усиливает остальные. Сняв последовательно четыре Печати, я думаю, можно получить почти неограниченный доступ вниз. Или выпустить всё, что там накопилось. В определенных пределах, конечно — катастрофа будет иметь локальный, местный характер…

— Насколько местный? — Этот вопрос задал мрачного вида брюнет, пришедший под утро вместе с Ильей. Александр пытался вспомнить, где и когда он его видел. Наконец всплыл в памяти тот день, когда он после обучения отказался вступать в Братство. Этот мрачный тогда сидел рядом с Иванычем и спросил ведуна: «А может, мне его отдадите ?» — так, словно речь шла о какой-то не нужной никому вещи. Обидно и невежливо.

Впрочем, трудно требовать вежливости от главного колдуна Круга. Да и опасно.

— Всё зависит от того, где еще удастся провести такие же… акции. Если только здесь, то дело ограничится городом и окрестностями. На первых порах, по крайней мере. Потом это пятно будет расползаться во все стороны. Если начнут снимать другие Печати — быстрее. Если вовремя создать карантинный пояс — медленнее.

— А полностью уничтожить? Опять заткнуть эти дырки? — Михаил вынул из кармана куртки небольшой бинокль и принялся рассматривать окна соседних домов, время от времени отрываясь и осматривая двор. Внизу стояла охрана, но в таком деле еще одна пара глаз лишней не бывает.