Древняя кровь

— Шурик, ты в современном получше разбираешься — это что за штука?

— «Тигр», Николай Иванович, охотничий карабин. У Юрь Натаныча такой же… — Александр запнулся, посмотрев на приклад. — Разрешите?

— Да бери, не мое. Что ты там увидел? Знакомый какой приклад. И зарубки на том же месте, и выжженный гвоздем узор. Всё собирался Натаныча расспросить, что же это за монограмма. Теперь кого спросить?!

— Николай Иваныч… Это его карабин и есть.

— Чей?

— Натаныча. Вот, посмотрите сюда. — Александр повернул рисунок на прикладе к свету пожара. Старик сначала не разглядел — или не поверил самому себе. Провел пальцем по лакированному дереву, нащупал шероховатость.

— Едрить!.. Олег! Олежка! Сюда давай, кончай играться! — Иваныч заорал так, что звук отразился от соседних домов и заборов. Эхо было хорошо слышно сквозь треск и свист огня.

Через минуту Олег выскочил из-за угла. Ружье наперевес, глаза бешеные:

— Что тут у вас?! Ранили?!

— Хуже. — Ведун перехватил приклад «Тигра» и показал знак. — Узнаешь?

— Ну и что ? — Олег все еще не понимал, в чем же дело. Повернулся к Александру. — У тебя в машине, что ли?..

— Что несешь? Какая машина?! — рассердился Иваныч. — Только что подобрали. Смекнул, чем дело пахнет? Юрка что, добром оружие отдал? Не одним тобой занялись сегодня. Вот так-то, парень. Хорошо еще, если не всех подряд, а только нас, кто повыше.

— Что пнем, что о пень. — Олег смотрел на соседние дома. Черный туман поднимался все выше, огибая пламя и стоявших неподалеку Древних. — После сегодняшнего нам только и остается, что уходить.

— Не рано ли сдаешься? — Из-под седых бровей блеснул сердитый взгляд ведуна.

— Я не сдаюсь, — ответил Олег устало. — Просто никому здесь теперь не удастся нормально жить. Нашему народу тем более. Мирных уводить надо, Иваныч. Да и вообще перебазироваться. Хоть в леса, хоть к тебе в деревню. Видишь, что от моего хозяйства осталось? А там ведь и книги были, и много чего еще. Хорошо еще, если Илью не тронули, тогда у нас хоть какой-то резерв останется.

С улицы донеслись знакомые голоса. Ребята возвращаются. Со щитом или на щите?

С пленными. Двоих тащили без особой вежливости — под руки. Локти им связали за спиной, да так, что лопатки через одежду просматривались. Лица в крови — перепало под горячую руку.

— Кто это там? Гости пришли? Ну проходите, проходите. — Лицо у Олега сразу же изменилось. Только что Глава Круга мрачно обдумывал свалившиеся ему на голову беды. Теперь радушный, веселый хозяин приглашал на вечеринку. Правда, волчья улыбка обещала гостям не совсем приятное угощение. — Погрейтесь у огонька. Посидим, поговорим. Как у них с подарками, ребята?

Долговязый Михаил шагнул вперед, что-то взял у стоявших за ним воинов. Положил два длинных предмета у ног Олега. Что-то еще вытащил из карманов, потянулся за пазуху.

Лежавшее на земле Александр не видел. Зато лица пленных… Не иначе, сегодня ночь встреч со старыми знакомыми. Впрочем, ничего удивительного: компания одна и та же. Лесная, дикая. Только Юрика для комплекта не хватает. И его рыжей подруги.

Да, и еще того белобрысого, который не стрелял. Ну, этого на подобные дела и не взяли бы. А Юра с подружкой Наташей сейчас чем-то поважнее налетов на дома занят. Отдельные дома ему теперь — мелочь, пусть подчиненные занимаются. Псы, быдло. Юрику теперь целые города подавай. И на этом ведь не остановится.

Бритый, который в лесу тянулся за оружием, за зиму малость оброс. Но стрижка всё равно короткая. Куртка из кожаных лоскутьев, штаны «Адидас» — все в грязи, копоти, брызгах крови из разбитого носа. Головой вертит, смотрит по сторонам ошалело. Не рассчитывал, что попадется. Так всё хорошо и весело начиналось, такие перспективы были впереди.

Второй знакомый, знаток и любитель законов, выглядит и держится получше. Оскорбленное достоинство: шел, никого не трогал, налетели какие-то хамы, губу разбили… Может быть, даже зуб выбили, пока не видно. Но это явно под горячую руку. Вряд ли этот мальчик с золотой цепочкой на шее оказывал сопротивление здоровенным мужикам. У него другое оружие. Хотя и стрелять он, помнится, умеет. Не так чтобы очень хорошо, но неплохо, неплохо, надо отдать должное. Особенно если кто-то страхует и прикрывает, а мишень не отстреливается.

— Ну, молодые люди, присаживайтесь. Присаживайтесь, говорю! Сидеть! Миша, научи их вежливости! — Сразу несколько рук придавили пленников, бросили на колени. — Теперь рассказывайте, что вам надо было в моем доме. И вообще, зашли, погрелись, взяли, что приглянулось, но жечь-то зачем. Да еще и по хозяевам стрелять. Пусть даже подожгли — так уйдите по-тихому!

Стриженый молчал. Сказать нечего или предоставлял слово старшему? Зато законник оправдал ожидания Александра:

— Простите, а вы вообще кто такие? ОМОН, милиция? Спецназ? Документы ваши можно посмотреть?

— Нельзя, молодой человек, никак нельзя. — Олег говорил добродушно, даже виновато. Через серый колпак его маскировки иногда проскакивали красноватые искорки — добродушие давалось ему с большим трудом. — Сгорели документы вместе с домом. Такая вот беда. Может, вы видели, как это всё произошло? Тогда помогите разобраться.

— Ничего я не видел! Засиделись с ребятами, пошли по домам. Транспорт не ходит, пришлось пешком через весь город идти. Пошли через эти места, тут ваши бойцы, — парень попытался кивнуть через плечо, но связанные руки не позволили, — налетели, избили, связали.

— Ай-яй-яй! А остальные где? Успели убежать? Все, кроме вас двоих?

— Этого… гражданина я вообще не знаю. Может, он здесь как-то и замешан, но я при чем?

— Ну, ты, сука… — попытался что-то сказать стриженый и вдруг захрипел. Попытался вдохнуть, еще раз. Скорчился, начал заваливаться на бок. Михаил схватил парня за плечи, тот повис мешком, задергался. Лицо перекосилось — и вдруг он сделал один вдох, второй, задышал глубоко и часто. Выпрямил спину.

— Не балуй, парнишка. — Николай Иваныч погрозил пальцем законнику. — Не в той компании. Тут твои фокусы не пройдут.

— Это вы о чем ? — удивился тот.

— О том, как дружку своему кислород перекрывал.