Страница 11 из 16
Увлекшись, я создала посреди комнаты сначала фигуру матери в серебристом платье, а затем и отца, закутанного в белоснежные меха. Полупрозрачные лица были размыты. С каждым годом мне все сложнее было их вспоминать. Фантомы закружились по комнате под звуки играющего в моей голове вальса, чтобы мгновенно растаять в воздухе, стоило мне натолкнуться на задумчивый золотистый взгляд. Янтарь сидел на кровати в позе лотоса и, подперев голову кулаком, на редкость серьезно наблюдал за происходящим.
Я смутилась и поспешно отвернулась, ожидая насмешек, но их, к удивлению, не последовало. В тишине внезапно прозвучал совершенно неожиданный вопрос:
— Ты скучаешь по ним, да?
Я кивнула, не поворачивая головы.
— Как ты можешь по ним скучать, если даже не помнишь?
— Помню, — возразила я, черкая пером на полях, в попытках изобразить какую-то деятельность. — Помню мамин голос, помню папин смех. Помню, как мы играли в прятки в саду, как они читали мне перед сном «Принцессу и дракона». Они сумели мне объяснить перед отъездом, что, возможно, мы не увидимся еще очень-очень долго, поэтому я берегла эти воспоминания. Хоть и не понимала, что значит — очень-очень долго.
На мгновение в комнате зависла тишина, а затем я вскинула голову и в свою очередь с интересом посмотрела на огневика:
— А ты разве не скучаешь?
— Нет. — Он запрокинул голову, прислоняясь к стене, и прикрыл глаза.
— Почему? — вопрос вырвался прежде, чем я подумала, что он все равно не ответит. Разговоры по душам нам как-то изначально не давались.
Но Янтарь, помедлив, произнес:
— Мне никогда не читали сказки на ночь. — Его голос был ровным и не отражал совершенно никаких эмоций: ни сожаления, ни злости, ни обиды, ничего. Но мне почему-то все равно стало неудобно за свое любопытство.
Впрочем, эта неловкая пауза не затянулась. Янтарь встрепенулся, соскочил с кровати и схватил меня за руку, заставляя подняться.
— Что ты?..
— Похищаю тебя, разумеется. Как в «Принцессе и драконе». Я же огнедышащий.
В качестве доказательства он набрал воздуха в грудь и дунул. Иллюзорное пламя прокатилось по комнате, не оставив и следа.
— Ты же говорил, тебе не читали. — Я подозрительно прищурилась, безуспешно пытаясь вывернуться из сжимающих запястье пальцев.
— В отличие от маленьких необразованных девочек я читал сам, — парировал Янтарь, приоткрывая дверь на какой-то лайн и оставляя без внимания мои тщетные попытки.
— Отпусти меня! — Я стукнула его по плечу.
— Будешь кричать, я один пойду осматривать место преступления.
Клокочущая в груди ярость внезапно утихла.
— Место преступления?
— В отличие от маленьких наивных девочек я гвардейцам не доверяю. Тихо!
Он заткнул мне рот ладонью, и я едва удержалась от того, чтобы цапнуть его за палец. Мимо двери мерно простучали каблуки, и когда звук постепенно затих в отдалении, Янтарь выскочил из комнаты, таща меня за собой так, что я едва касалась пола, с трудом поспевая за ним. Только вместо того, чтобы выскочить на лестницу, он втиснулся в нишу за одной из украшающих коридор статуй, принуждая меня сделать то же самое.
— Какого демона?
— Сейчас пройдет еще один, — прошипел парень мне на ухо, прижимая теснее и окончательно сливаясь с тенью.
— Ты решил примкнуть к желающим меня убить? — пропыхтела я, чувствуя легкую нехватку воздуха.
— Думай, что хочешь, только помолчи, — шикнул Янтарь, заслышав шаги на лестнице.
Это было настоящим сумасбродством: сбежать из охраняемой комнаты и отправиться на собственное расследование, когда стража наверняка с ним справится куда лучше двух магов-недоучек. Но мне внезапно захотелось сделать хоть что-то, только бы не предаваться мрачным мыслям о том, что Капля погибла из-за меня, а я даже не попыталась выяснить, кто за этим стоит. Поэтому вздорные желания Янтаря в кои-то веки совпали с моими.
Мы дождались, пока гвардеец скроется за поворотом, и бегом спустились по лестнице, прыгая через ступеньки, но я удивилась, когда вместо того, чтобы направиться к моей бывшей комнате, Янтарь продолжил спуск и свернул к запасному выходу из школы.
— Ты куда?
— На улицу. — Он даже не обернулся, и мне пришлось ускорить шаг. — Поторопись, нас специалист уже заждался.
— Специалист? — глупо переспросила я, переставая что-либо понимать.
До объяснений Янтарь не снизошел; впрочем, они понадобились еще больше, когда у калитки запасного входа к нам из тени вынырнул Лист.
— Я уже думал, вы не придете. — Он широко улыбнулся.
Я перевела взгляд с мага земли на огневика и замерла, уперев руки в бока, решив, что не сдвинусь с места, пока не вытрясу из них всю подноготную. И в первую очередь…
— Что вы задумали?
— Она не знает? — искренне удивился Лист. — Ты же сказал, это ее идея!
Янтарь с невинным видом возвел глаза к потолку.
— Какая идея?
— Вы точно парочка? — землянник подозрительно прищурился.
— Парочка? Мы?! Я его ненавижу!
— Милые бранятся — только тешатся…
— А в лоб ледышкой?
— Маленьких обижать нехорошо!
— Кто тут маленький?! Ты себя в зеркало видел, каланча?
Дальнейший обмен любезностями прервал Янтарь — подхватил нас обоих под руки и, пинком распахнув дверь, вытащил на улицу, где мы моментально притихли.
Граница школы на самом деле начиналась не прямо за стенами. С севера к ней примыкал небольшой парк, а на юге имелся полигон для крупных практических экзаменов, испытаний и соревнований. А с остальных сторон, чтобы дойти от стены до слабо фосфоресцирующей магической границы, нужно было пройти не менее пяти ярдов.
По правилам адептам запрещалось преодолевать именно эту, магическую, границу, но за стены школы все равно выходить никто не спешил, не видя особого интереса в прогулках меж кустов и буреломов. Каждый ректор непременно собирался обустроить эту площадь, снабдив ее дорожками, беседками и фонтанами, а также возвести глухую стену на месте невзрачной линии, но… то ученики полигон разнесут, то в Огненной башне потолок рухнет, то случайно вызванный водный элементаль уничтожит все запасы еды на кухне, то еще что. Одним словом, денег у школы на это все почему-то не находилось.
Несколько сомнительных тропинок здесь, конечно, были протоптаны пылкими влюбленными, жаждущими уединения, да незадачливыми любителями подглядывать в окна женских ванных комнат. Так что мы оказались на одной из них, ведущей от запасного выхода к собственно этим самым женским комнатам Водной башни.
— Эй! Я в этом не участвую, извращенцы! — шепотом возмутилась я, высвобождаясь из хватки Янтаря.
— О чем ты только думаешь? — Он разочарованно покачал головой. — Скажи мне, Ледышка, ты в курсе, что среди магов земли лишь каждый тысячный имеет способность разговаривать с растениями?
— К чему мне это? — Я нахмурилась, по-прежнему ничего не понимая.
— К тому, что нам страшно повезло и друг наш Лист родился юбилейным. — Янтарь похлопал парня по плечу, тот в ответ лишь хмыкнул. Не видя ни тени озарения на моем лице, огневик вздохнул и пояснил: — Декан Воздушной башни не смог отследить убийцу. Землянник говорит, что все отпечатки стерты. Адепты в один голос твердят, что никого не видели. А с нами есть человек, который может попытаться опросить других свидетелей. Не хочешь поздороваться с этим очаровательным шиповником? Вдруг он видел нашего преступника?
Я уставилась на Листа такими изумленно расширенными глазами, что тот даже слегка смутился и потупился.
— Ты правда можешь спросить у… растений?
— Я могу попытаться, — лаконично отозвался землянник. — Это не так просто, как звучит. Язык растений несколько… м… своеобразен, они говорят и… э… мыслят другими категориями.
Он явно не радовался своей исключительности, а словно даже стеснялся ее. Интересно, как часто его подначивали, предлагая «поговорить с ромашкой» или «обсудить новости с дубом»? Сдается мне, не раз.
— Стража, — негромко предупредил Янтарь, утаскивая меня за ближайший куст.