Страница 28 из 50
Однако он понимает, что в этом случае без автоматического управления не обойтись: «В этом
случае и в противоположность тому, что имеет место в авиации, можно заставить штурвал
двигаться автоматически при помощи маятника. Например, при уклонении ракеты с пути
электрический контакт перемещает реактивный двигатель в желаемом направлении. Само собой
попятно, что если сила тяги проходит вне центра тяжести аппарата, то последний, благодаря
моменту изменит положение и траектория искривится» [5, с. 384].
Эсно-Пельтри высказывает интересную и плодотворную идею о возможности программного
изменения траектории, что широко используется в современных системах управления: «Можно
производить подобные отклонения и по желанию, помещая по сторонам электрические контакты
маятника так, чтобы положение равновесия цосдед-
110
него не соответствовало направлению тяги, параллельной скорости в известный момент» [5, с.
384].
Управление по крену Эспо-Пельтри предлагает осуществлять с помощью специальных
реактивных двигателей, что находит широкое применение в современных конструкциях ракет, или
с помощью «электромотора с маховиком достаточного момента инерции».
Как на перспективный, Эсно-Пельтри указывает на очень интересный способ управления, который
можно назвать методом управления с помощью рассогласования-«Возможно применение
нескольких двигателей, располо женных вне оси симметрии аппарата (например, по окружности
данного диаметра). Можно заставить один из этих (двигателей) работать сильнее, а другие слабее
и т. п.
Как бы то ни было, аппарат в пустоте не окажется беспомощным. Законы механики ясно
показывают, что можно сообщить ему тягу и управляемость, как земным повозкам, водным и
воздушным кораблям» [5, с. 384].
И опять вслед за мажорными мыслями об управлении космической ракетой следует тема
безысходности, возвращающая читателя «с небес па землю», как будто автор задался целью не
воодушевить его идеей полета в космос, а отвратить от нее: «Если же в нашем распоряжении будет
лишь смесь Н2 + 02, то я не вижу возможности полетов, так как применять ускорение Г = 10 g
опасно при отправлении, а при возвращении возможно изжариться в атмосфере. Даже в лучшем
случае получим отношение масс 2022=40000, что неосуществимо» [5, с. 385].
И еще: «Не забудем, что мы предполагаем возможность обращения атомарного водорода в
жидкость и сохранения его в этом состоянии, не опасаясь взрыва, т. е. предполагая все то, о чем
теперь пока ты не знаем и что, к несчастью, кажется невероятным.
Чтобы мечтать о дальнейшем, нам придется ждать, пока физики глубоко изучат атом и способы
воздействия на него. Эти знания пока лишь весьма примитивны и почти нулевого значения, если
не считать опытов Резер-форда...» [5, с. 387].
Беспристрастность ученого берет верх, и Эсно-Пельтри с методической последовательностью, как
будто все сомнения позади, продолжает рисовать картины будущего, вычисляя продолжительность
межпланетного путешествия (па Венеру — 48 сут 14 ч и на Марс — 90 сут 8 ч
111
при условии использования атомного двигателя), и отмечает, что «количество работы, затраченной на
это путешествие, не будет очень превосходить то, которое необходимо для отлета с Земли.
Действительно, раз аппарат нерестал подвергаться значительному земному притяжению, уйдя на
большое расстояние, он продолжает свой путь по инерции.
Таким образом, трудность заключается в преодолении земного притяжения, и раз она побеждена, то
уже нетрудно достичь и удаленных, и близких планет» [5, с. 389].
Естественно, что Эсно-Пельтри задумывался над вопросом о цели космических путешествий на другие
планеты. В свое время Фербер называл имя Эсно-Пельтри среди тех, кто разделял точку зрения о
возможности «тепловой смерти» Земли, а выход в космос считал способом спасения человечества.
Продолжая изучать возможности космического путешествия, Эсно-Пельтри отказался от такой точки
зрения и подошел к вопросу как бы с другой стороны: главной целью он стал считать поиски жизни на
других планетах.
Вначале он констатирует: «Не следует ожидать, что у наших соседей мы откроем новые элементы.
Гелий, найденный на Солнце тогда, когда он еще был неизвестен на Земле, позднее был открыт и на
ней, и Солнце с химической точки зрения не дает нам того, чего мы не имеем в наших лабораториях.
Далее, наши знания о законах радиоактивности позволяют думать, что на телах того же происхождения,
как и Земля, содержание разных элементов должно быть почти таким же. И мало надежды на
отыскание не только новых элементов, но даже и на более легкое нахождение тех, которые редки на
Земле» [5, с. 390].
В этой позиции проявлялась глубокая эрудиция Эсно-Пельтри в различных областях знаний и трезвый
подход к делу без лишних надежд на новые Эльдорадо, что находит подтверждение в наши дни, когда
земляне уже изучают образцы лунного грунта.
Эсно-Пельтри не обходит стороной и такую постановку вопроса: «Какой интерес представляет
посещение иных светил? Подобный вопрос, конечно, зададут скептики со своей всегдашней
саркастической усмешкой, такой же, какой они встречали появление паровых двигателей, автомобилей
и, уже на моей памяти, авиации. Они, может
112
быть, найдут, что „на этот раз вопрос несколько иной". Конечно, „иной". Этим скептикам я отвечу
так же, как не раз уже отвечал. Научные исследования, с виду совершенно бесполезные, в конце
концов оказывались полезными в совершенно неожиданной форме» [5, с. 390].
Однако Эсно-Пельтри не может остановиться на этой вполне трезвой точке зрения, внушающей
полный оптимизм, если вспомнить, как протекало развитие других областей знаний, началом
которых — всех без исключения — была только смелая идея.
В конечном счете его интересует, «населены ли планеты живыми существами» [5, с. 390]. И он так
объясняет необходимость поисков ответа на этот вопрос: «Жизнь является для нас загадкой,
волнующей нас более всего, так как мы сами являемся живыми существами и боремся за
сохранение жизни с другими живыми существами.
Но мы знаем жизнь лишь в ее земных формах. Если бы мы узнали о внеземных формах жизни,
разве не расширилось бы наше понимание о ней? Не нашли бы мы ответа на пока неразрешенные
вопросы? Конечно, да» [5, с. 390]. Очень характерно для Эсно-Пельтри как ученого, что он не
останавливается на этом и старается найти ответ на вопрос, что такое жизнь, потому что в
зависимости от ответа может подтвердиться необходимость космических путешествий.
Эсно-Пельтри высказывает соображения, соответствующие последним научным гипотезам:
«Солнцу мы обязаны не только сохранением, но и зарождением жизни ...явления жизни весьма
своеобразны, они — результат особых условий, благодаря которым возникает материя со
специфическими свойствами, и все живые существа должны развиваться за счет этой материи. С
этой точки зрения, казалось бы, маловероятно, чтобы столь исключительные условия могли
повториться в другом месте, и будущие межпланетные путешественники вряд ли найдут жизнь и
на других планетах» [5, с. 390].
Хотя такого рода умозаключения ставили под сомнение целесообразность космического
путешествия для поисков жизни на других планетах, он решительно восстает против попыток
объяснить происхождение жизни в форме акта высшей воли или переноса жизни с других
планетных систем согласно теории Свента Аррениуса, подчеркивая с самого начала свое полное
недоверие к ней. Он поочередно разбирает все положения этой теории, такие,
113
например, как: «Когда зародыши летят от одной небесно! системы к другой, они находятся в