Дао Кенгуру

То, что, к моменту прихода туземных колонистов, на Пингелапе уже сложился кампус интернациональных резервистов Народного флота, которые создали в середине лагуны планктонную ферму (плафер), а на берегу построили ветровые генераторы и несколько ангаров – мини-фабрик, было для туземцев только плюсом. Плафер привлекал в лагуну обильные стаи рыбы, а в кампусе можно было купить всякую малую технику, получить медицинскую помощь, или в случае чего – попросить быстрой полицейской защиты. А туземные колонисты дарили коллективу кампуса чувство причастности к мифу (или к псевдо-мифу) об эре Мауна-Оро, великого древнего короля – объединителя Гавайики.

В этом симбиозе обе стороны не совсем четко представляли себе мотивы друг друга: резервисты думали, что «Paruu-i-hoe» (Закон Весла – кодекс Мауна-Оро, приведенный магистром Ахоро О'Хара в «Эпосе Tiki») – это обычай туземцев. Туземные колонисты понятия не имели о книге О'Хара и думали, что Paruu-i-hoe – это правила резервистов. Кодекс был краткий, несложный и учитывал специфику жизни на атолле, поэтому его соблюдение не напрягало ни резервистов Народного флота, ни туземных колонистов. Примечательно, что дети туземных колонистов уже воспринимали кодекс Paruu-i-hoe ДЕЙСТВИТЕЛЬНО как часть своих родных мифов (без всякой приставки псевдо-).

…Экс-консул Ури-Муви Старк глотнул пива и кивнул головой в направлении стайки микронезийских мальчишек и девчонок среднего школьного возраста, которые сейчас устроились на парапете платформы-паба. Платформа была установлена на сваях над мелководьем между дамбой аэродрома и песчаным пляжем на северном (выходящем в лагуну) пляжем островка Пелелап. Сверху платформу прикрывал навес из армейского парашюта «T-11» (самого массового в США и Канаде).

– Симпатичные юниоры, – оценил Корвин, глянув на этих подвижных ребят, одетых по нынешнему Tiki-стилю только в очень короткие, легкие и яркие килты с простейшими трубками-коммуникаторами, закрепленными на поясе под правой рукой.

– Симпатичные, – подтвердил Ури-Муви, – а как тебе кажется, о чем они думают?

– Ну, – Корвин почесал свой бритый затылок, – типа, они изобретают какой-то заход.

– Однозначно, изобретают, – согласилась с ним Лирлав, – глаза у них хитрющие.

– Вот, – Ури-Муви кивнул и сделал еще они глоток пива, – юниоры прикидывают, как напроситься в пассажиры на вашем гибриде корзины-тележки и ветряной мельницы.

Рыжая кйоккенмоддингер возмущенно ударила кружкой по столу.

– Вот не надо так о нашем йологлайдере!

– Это я от зависти, – признался знаменитый капитан авиа-партизан Африки, – у меня не укладывается в голове, как такая простая идея так долго оставалась ненайденной.

– Не такая уж простая, – заметил Корвин, – я сложил три дюжины разных оригами, пока нашел дизайн, показавшийся перспективным, а потом еще неделю крутил виртуальную модель на компьютере. Заметь, Ури: программа «виртуальная аэродинамика объектов произвольной формы» еще 20 лет назад существовала только для больших компов, а в полноценном варианте для ноутбука появилась, когда я уже заканчивал институт.

– Э, нет, – Ури-Муви выразительно покачал указательным пальцем, – фокус вовсе не в компьютере, а в интуиции. И не говори, что интуитивная идея принадлежит Шриверу. Знаешь, я посмотрел работы Шривера. У него воздушное колесо существенно иное.

– Ури, а тебе правда понравилось? – спросила Лирлав.

– Смотря что, – ответил он, – если ты про машину, то да, и у меня есть кое-какие идеи о будущем такой схемы. А если о твоем полете, то ты бешеная экстремистка. Не лезь в потоки больших трамплинов над океаном на сверхлегкой игрушке! Вероятно, Корвин предупреждал, но у тебя синдром самоуверенности, как у многих пилотов на третьем месяце учебно-полетной практики.

– Я не сообразил предупредить, – признался штаб-капитан, – до меня дошло, что этого лучше не делать, когда Лирлав уже вошла в ядро потока. И мне стало страшно давать команду на выход оттуда сквозь турбулентную границу на средних высотах.

– Почему страшно? – удивился Ури-Муви Старк.

– Ну… – Корвин сделал пару глотков пива, – …Визуально стала наблюдаться сильная болтанка, и я опасался, что пилот получит травмы от встрясок кресла.

Экс-консул сложил губы трубочкой и издал громкий гудок, потом похлопал по плечу Лирлав и сообщил:

– Гло, тебе зверски повезло. Лишь лучшие из лучших инструкторов разрешают своим курсантам такие экстремальные штуки, и выводят оттуда нежно, как в колыбельке.

– Я понимаю, – лаконично ответила кйоккенмоддингер.

– Ури, хватит меня хвалить, – попросил Корвин, – лучше скажи: какие минусы у йоло?

– Не скажу, пока не налетаю на этой штуке хотя бы сто минут.

– Тебе показать, как?..

– Вот уж нет, – Ури-Муви покачал головой, – я должен сделать это сам, по инструкции, которую ты сочинил. Я ее уже скачал с сайта вашей авиа-верфи.

Тут один из мальчишек-туземцев, видимо, самый бойкий, соскочил с насеста и быстро оказавшись рядом с экс-консулом спросил:

– Капитан Африка, а ты когда будешь лететь на штуке с колесом вместо крыла?

– Вот же какие чудесные уши у тебя, Хоэно! – восхитился Ури-Муви, и слегка потрепал мальчишку за левое ухо, – Реальные локаторы! Значит, так: летать я буду завтра утром. Подходи к военной парковке аэродрома через час после рассвета. К твоим друзьям это относится в равной мере. Как понял меня?

– Я понял, команданте! Mauru-roa! – обрадовался мальчишка, и метнулся к остальным юниорам. Еще миг – и вся стайка, перевалившись через парапет, плюхнулась в воду.

– Они классные! – высказала свое мнение Лирлав.

Ури-Муви Старк кивнул знак согласия, и негромко сказал:

– Они наше близкое будущее, которое мы создаем. Пардон, что с таким пафосом, но я действительно считаю, что им будет принадлежать этот океан и это небо. Причем, мы оглянуться не успеем, как это произойдет просто силой вещей. Точнее, силой Tiki. Мы осторожничаем, опасаемся вражеской силы, которая вообще-то иллюзорна, мы в плену предрассудков относительно экономической и военной мощи государственных систем Первого мира. Опыт уходящей эры давит нам на плечи. А эти юниоры начинают расти другими. И через несколько лет они так врежут Объединенным Нациям, что засранцы, считающие себя планетарным правительством, попрячутся под столы в своих офисах.

– А ты не опасаешься, что это будет уже слишком? – спросил Корвин.

– Не опасаюсь, – тут экс-консул улыбнулся, – если я чему-то научился за 20 лет войн в Африке, так это тому, что с финансовой олигархией следует договариваться только с позиции силы, когда они тебя боятся, а ты их – нет. Надо глушить их страхом, чтобы в мозгах у них образовался рефлекс: прятаться под стол, когда мы оскаливаем клыки!

– Какая-то каннибальская философия, – недовольно пробурчала Лирлав.

– Зато работает, – лаконично ответил он.

Корвин вздохнул и снова почесал в затылке.

– Черт с ней с политикой, Ури. Скажи лучше, как дела в «Kraken-Kraal»?

– Хэх… – экс-консул, а теперь директор сетевого партнерства верфей «Kraken-Kraal», улыбнулся, – …Я хотел поговорить об этом завтра за обедом, если не возражаешь.

– Не возражаю. Но, как консультант, я хочу заранее психологически подготовиться.

– Да, Корвин, тебя не переспоришь. Излагаю вкратце. Основная верфь, что на атолле Фараулеп, работает в режиме, который ты задал зимой. Переработка битых танкеров и сухогрузов и переделка старых тральщиков в ультра-яхты. И, мы организовали вторую площадку, на атолле Ифалик, под заказ киношников киви на продвинутую копию 200-метрового колесного парохода «Левиафан» Брюнеля 1854 года.

– Ни хрена себе… – протянул штаб-капитан.

– То-то же! – Ури Муви был доволен произведенным впечатлением, – А с тобой я хочу посоветоваться про движок. Нужно немного, 8 тысяч лошадиных сил. Нам предлагают компактную треугольно-роторную паровую машину схемы Ванкеля. Что скажешь?