Страница 14 из 64
По толпе пробежало смятение. Он мог так спорить с Вэйлом наедине, но никто не пререкался с ним публично.
Вэйл переступил с ноги на ногу:
- Тогда расскажи нам о своей идее, Перри. О переселении более двухсот человек на открытые земли. Думаешь, нам лучше будет без крыши над головой? Сражаясь за свои жизни на приграничных территориях?
Перри сглотнул. Он знал то, что знал. Просто он никогда не мог это внятно объяснить. Но теперь он уже не мог отступить.
- Лагерь не выстоит, если бури станут гораздо сильнее. Мы теряем наши поля. Мы потеряем все, если останемся. Нам нужно найти более безопасные земли.
- И куда же ты предлагаешь нам пойти? - спросил Вэйл. - Думаешь, другое племя с радостью примет нас на своей территории? Всех нас?
Перри покачал головой. Он не был в этом уверен. Они с Вэйлом были Меченными. Кое-что это значило, для их кровей. Но не для остальных, Немеченных, которые не были ни Знающими, ни Слышащими, ни Видящими. И которые составляли большинство племени.
Глаза Вэйла сузились:
- А что если бури усилятся на других территориях, Перегрин?
Перри не смог ответить. Он не знал, бушуют ли Эфирные бури на других территориях также, как здесь. Он знал только, что в прошлую зиму бури выжгли около четверти их территории, и ожидал, что этой зимой будет еще хуже.
- Если мы покинем эту землю, то умрем, - сказал Вэйл, его тон вдруг стал жестким: - В следующий раз старайся думать, маленький братик. Это может тебе пригодиться.
- Ты не прав, - сказал Перри. Неужели больше никто этого не понимал?
Несколько человек в толпе ахнули. Он почти что слышал их мысли в их возбужденном настрое: "Бейся, Перри. Это стоит увидеть".
Вэйл передал голову оленя Беру. Стало так тихо, что Пери услышал скрип кожаного жилета Бера, когда тот двинулся. Зрение Перри начало фокусироваться, как во время охоты. Он видел только своего старшего брата, который в детстве спасал Перри бесчисленное количество раз, но который сейчас не верил ему. Перри мельком посмотрел на Тэйлона. Он не мог этого сделать. Что если он убьет Вэйла?
Тэйлон выбежал вперед.
- Мы можем пойти на охоту, отец? Мне можно поохотиться с дядей Перри?
Вэйл посмотрел вниз, в его взгляде теперь не было угрозы:
- Похотиться, Тэйлон? Сейчас?
- Я сегодня хорошо себя чувствую, - Тэйлон поднял свой маленький подбородок: - Можно мы пойдем?
- Ты так сильно хочешь от меня избавиться, сынок?
- Да!
Громкий смех Вэйла вызвал в толпе несколько натянутых смешков.
- Прошу тебя, папа. Всего чуть-чуть.
Вэйл поднял брови и посмотрел на Перри так, будто считал, что Тэйлон его только что спас. Это взгляд чуть не заставил Перри броситься в бой.
Вэйл опустился на колени и развел руки. Тэйлон обнял его, обвив свои тощие руки вокруг массивной шеи отца, при этом цепь Кровавого Лорда скрылась из поля зрения Перри.
- Вечером мы будем праздновать, - сказал Вэйл и отклонился назад. Он сжал лицо Тэйлона ладонями: - Я приберегу лучшие куски для тебя. - Он выпрямился и кивнул Уилану: - Проследи, чтобы они не слишком отдалялись от поселения.
- Мы не нуждаемся в нем, - сказал Перри. Неужели Вэйл считал, что он не сможет защитить Тэйлона? К тому же не хотел, чтобы Уилан был рядом. Если Слышащий пойдет с ними, то он не сможет дать Тэйлону яблоко. - Я позабочусь о нем.
Зеленые глаза Вэйла уперлись в опухшую щеку Перри.
- Мой маленький братик, если бы ты себя видел, то понял бы, почему я в это не верю.
На этот раз смех в толпе был уже не такой сдержанный. Перри переступил с ноги на ногу. Тайды видели в нем объект для шуток.
Тэйлон потянул его за руку:
- Идем, дядя Перри. Пока еще на поздно.
Мышцы Перри приготовились к движению, но он не мог повернуться к брату спиной. Тэйлон отпустил его и, болезненно шатаясь и прихрамывая, побежал вперед.
- Давай же, дядя Перри. Идем!
Глава 9
Ария
Когда приступ кашля прошел, Ария легла на бок. Ее ребра болели, горло воспалилось и распухло. Но она была жива. Ее кожа не расплавилась, и она не впала в шок. Возможно, все это было выдумкой. А может быть случится позже.
Ария поднялась и снова пошла. Она смирилась с тем, что никуда не дойдет, и скорее притворялась, что это не так, и что, делая шаг за шагом, она имеет шанс найти укрытие. Ария настолько сильно убедила себя в этом, что когда вдалеке показались размытые очертания, то подумала, что это мираж.
Она пошла быстрее, и по мере того, как очертания становились все более четкими, а на земле стали попадаться обломки пород и строительный мусор, ее сердцебиение начало учащаться. Острые камни причиняли ступням боль через тонкую подошву медкостюма. Ария остановилась, рассматривая целое море цемента. Из щебня торчали куски металла, изогнутые и ржавые. Она подумала, что некогда это был огромный город, довольно дерзкий и вызывающий для самого центра безжизненной пустыни. Теперь же он не сможет дать ей даже элементарной крыши над головой. Она развернулась в другую сторону и снова отправилась в путь.
Ария изо всех сил пыталась избежать своих мыслей, но в один момент они бешено завертелись в ее голове, словно перепуганное стадо. Уорд видел ее живой. Заставил ли Хесс его об этом молчать? Оплакивала ли сейчас Арию ее мама? И что было в том сообщении от Люмины?
Она села, чтобы немного отдохнуть, и вспомнила последний раз, когда была с мамой в Ревери. Это было Певчее Воскресенье.
Каждое воскресенье в 11 часов утра Ария встречалась с ней в Сфере "Парижская Опера", точной копии роскошной парижской Оперы Гарнье. Люмина всегда приходила первой и ждала в излюбленном первом ряду, держа спину прямо и грациозно сложив руки на коленях. Всякий раз она представала в одном и том же стиле: элегантное черное платье, тонкие жемчужные нити вокруг изящной шеи, темные волосы, собраные на затылке в тугой идеальный пучок.
На протяжении часа на сцене, рассчитанной на четыреста артистов, Ария для нее пела. Она становилась Джульеттой или Изольдой, или Жанной д'Арк, исполняя партии об обреченности любви и великой цели и стойкости перед лицом смерти. Их истории парили на крыльях ее печального сопрано среди позолоченных колонн и бордовых кулис, достигая фресок с ангелами. Ария выступала для мамы каждую неделю, потому что Люмина была там в течение целого часа, и это было больше, чем они виделись во все остальные дни недели вместе взятые.
Она делала это, хотя ненавидела оперу и все, что с ней связано. Неправдоподобно раздутое чувство трагедии, насилия и разврата. Никто и никогда в Ревери еще не умирал от несчастной любви и душевных терзаний. Такого просто больше не было. Теперь у них были Сферы, и они могли получать любые ощущения и проживать любые судьбы без какого-либо риска. Их жизнь стала лучше самой реальности.
Последнее Певчее Воскресенье отличалось от предыдущих с самого начала. Холодная рука Люмины на обнаженном плече Арии встряхнула и разбудила ее.
- В чем дело? - спросила Ария. Ее смарт-монитор показывал 5 часов утра. - Что случилось?
Люмина сидела на краю кровати. На ней был надет серый туристский комбинезон с отражающими полосками вдоль рукавов, а не привычный докторский халат. Но и в нем она выглядела элегантно.
- Экипаж хочет избежать непогоды. Мне нужно уйти раньше, чем планировалось.
Ария сглотнула комок в горле. Она не хотела прощаться. Они планировали встречаться в Сферах каждый день, но теперь Люмина будет далеко. Они больше не будут в одном Коконе.
- Ты споешь мне?
- Мам, сейчас?
- Я жду этого с нетерпением всю неделю, - сказала Люмина. - Не заставляй меня ждать следующего воскресенья.
Ария уткнулась лицом в подушку. Начать утро с оперы? Это было бы преступлением.
- Почему ты должна уехать? Почему ты не можешь проводить исследования в Сферах?
- Для выполнения этого задания я должна быть в Блиссе.
- Почему мне нельзя поехать с тобой? - спросила Ария.