Страница 27 из 45
Связь между выстрелами и ненавистью очевидна. Довольно либеральный министр народного просвещения И.И. Толстой из кабинета С.Ю. Витте говорил Императору 30 октября 1905 г.: «евреи стоят во многих местах во главе нынешнего революционного движения, почти повсюду они являются его участниками или пособниками». В сводке годовых отчётов губернаторов за 1905 г. говорилось об агитаторах, устраивающих беспорядки в деревнях: это была «еврейская молодёжь, являвшаяся в городах и деревнях руководителем движения» [А.П. Бородин «Пётр Николаевич Дурново. Русский Нострадамус» М.: Алгоритм, 2013, с.428].
Так что совершенно справедливо осведомлённый краевед замечает, описывая преобладание гимназистов в революционных выступлениях на улицах Вятки и объясняя начало погромов: «антицарские выступления произошли тогда во многих местах России, спровоцированные в большинстве своём еврейским населением» (Д.Н. Казаков «Уржумские революционеры и крестьянские бунты» http://urzhum-uezd.ortox.ru/glavnejjshie_sobytija_v_istorii_urzhumskogo_uezda/view/id/1177576).
Другой современный исследователь по материалам расследования погрома в Воронеже находит, что погром был спровоцирован: «погромы возникали исключительно вследствие вызывающего образа действий революционеров, в значительной мере из евреев». Причём погром 21 октября 1905 г. совершила даже не монархическая манифестация, а группа молодёжи [В.Ю. Рылов «Правое движение в Воронежской губернии 1903-1917» Воронеж: ВГУ, 2002, с.43-44].
Ещё одна публикация судебных материалов содержит указание на роль еврейских выстрелов: «низшие чины и частные лица говорили, что отношение русского и еврейского населения враждебно, первые раздражались стрельбой». Сам губернатор требовал у еврейского общества, собравшегося в городской управе, побудить свою молодёжь разоружиться. Свидетели также дали показания о зачинщиках из подростков, которые били окна, «не разбирая еврейских и русских»; побудительные к погрому речи слышали от толпы пьяных рабочих. Во время погрома также кричали «бей полицию» и вели себя соответствующе [«Дело о погроме 18 и 19 апреля 1906 г. в Мелитополе» Мелитополь, 1906, с.10, 15, 25].
19 июня 1905 г. еврей Берман облил серной кислотой околоточного надзирателя Ефименко в Екатеринославе. 10 сентября 1905 г. в Киеве молодой еврей Невахович стрелял в околоточных из револьвера. Помимо него было арестовано 39 евреев с револьверами и революционными прокламациями. В г. Нежине 21 октября собравшаяся после дней революционных демонстраций толпа из 3 тыс. чел., состоявшая главным образом из крестьян, заставила студентов Филологического института поклясться более не бунтовать и уважать Царскую власть. «Затем проведено разоружение евреев, причём передано было жандармам до ста револьверов. Вся эта контрреволюция произведена была без капли крови». По совокупности действий террористов слева и черносотенцев справа своевременно делался вывод, что кровавые погромы возникали в том случае, когда евреи и студенты не повиновались и пускали оружие в ход против монархистов [А.Е. Алекторов «Инородцы в России. Современные вопросы» СПб.: Общество ревнителей русского исторического просвещения, 1906, с.56-57, 127].
В Варшаве предотвращение беспорядков силами полиции проходило успешно без применения оружия. Иначе было «лишь в еврейской части города, где толпа человек в 200 бросилась с палками в руках на наряд городовых и дворников, причём получили повреждения 7 человек полиции и один еврей, вооружённый кинжалом, ранен околоточным надзирателем шашкою в голову» [«Революционное движение в России докладах министра Муравьёва 1894-1905» С.-Петербург: Кн-во Летописец,1907, с.194-195].
Доходило до того, что революционеры убивали даже тех, кто словесно осуждал их, не участвуя в активной борьбе на стороне войск, полиции и черносотенцев. Убийства городовых в Москве совершались систематически, их пришлось снять с постов, что дало простор для грабежей [Н.А. Варенцов «Слышанное. Виденное. Передуманное. Пережитое» М.: НЛО, 2011, с.695-696].
21 июля в Балашове толпа напала на бастующих земских врачей, певших революционные песни и резавших портрет Царя [П.С. Кабытов «П.А. Столыпин» М.: РОССПЭН, 2007, с.122].
Среди врачей могло оказаться достаточно евреев, но пострадали они отнюдь не за еврейство. Помимо Балашова, погром интеллигенции прошёл в Нижнем Новгороде, Арзамасе и других губернских городах.
В Великом Новгороде после 17 октября «избили молодёжь, разгромили земство, женскую гимназию», и потом только решили бить евреев, владеющих магазинами. «Легенда о разорванном портрете царя – основа для разгрома гимназии». Не очень внятные записи Пришвина, если принять во внимание данные по всем остальным городам, позволяют полагать, что разорванный портрет не выдуман, и погром был вызван выстрелами той же молодёжи: «митинг молодёжи в Летнем саду (встречная толпа, выстрелы)» [М.М. Пришвин «Ранний дневник. 1905-1913» СПб.: Росток, 2007, с.605-606].
18 октября 1905 г. в Киеве, после того как евреи рвали портреты Царя и призывали к восстанию, как рассказывали, погром начали банщики. «Жиды царскую корону сбросили!.. Какое они имеют право? Что же, так им позволим?» [В.В. Шульгин «Годы. Дни. 1920» М.: Новости, 1990, с.342-349].
В газете «Киевлянин» 19 октября напечатали: «ненависть против оскорбителей разразилась в погроме евреев» [С.С. Ольденбург «Царствование Николая II» М.: АСТ, 2003, с.347].
Совсем иначе печатали новости либеральные газеты. «Ярославль, 21,Х. Вот уже два дня как город терроризирован толпой черносотенцев. Патриотические манифестации с портретом Государя переходят в отвратительные сцены избиения учащихся [!] и разгром еврейских магазинов и квартир». «Саратов, 20,Х. 19-го октября ночью разбиты все еврейские магазины и аптеки, сожжена до тла синагога. Много убитых и раненых» [«Русское слово» (Москва), 1905, 22 октября].
Корреспондент скрывает революционный террор и старания монархических организаций предотвратить разгром еврейской собственности. Следует провести сравнение с такими данными: «в Ярославле патриотическая манифестация столкнулась с революционной. Революционные боевики стали стрелять в безоружных, ранив четырёх русских людей. Ударили в набат, на который сбежалось большое количество горожан с камнями и кольями. К вечеру все революционеры и их сторонники попрятались, а улицы патрулировали группы патриотической общественности, занимавшиеся серьёзной воспитательной работой с интеллигенцией и евреями» [О.А. Платонов «Покушение на русское царство» М.: Алгоритм, 2005. С.258-259].
Не менее интересно получается с Саратовым, если искать дополнительные источники, разоблачающие избирательность информирования читателей сытинским «Русским словом». Становится ясна подрывная работа левой печати.
Как пишет дочь П.А. Столыпина, 19 октября в Саратове состоялся революционный митинг на театральной площади, где «призывали к немедленному свержению царя». Саратовский «городской голова Немировский скрылся в доме архиепископа. Толпа направилась громить этот дом, но остановилась перед запертыми воротами высокого каменного забора. Перед воротами стоял одиноко, как полотно бледный часовой. Правые, хотя и малочисленные в это время, быстро успели сорганизоваться и двинулись громить квартиры видных вожаков левых, которые на этот раз поспешили выставить в своих окнах иконы» [М.П. Бок «П.А. Столыпин. Воспоминания о моём отце» М.: Новости, 1992, с.148].
Революционерам едва не удалось разгромить дом владыки, но это у левых газет не выслужило упоминания, главное – сгорела синагога. Не говорится и о том, что убитые и раненые были жертвами типовой для тех дней стрельбы из револьверов в монархистов, которым приходилось на ходу вооружаться камнями и палками для борьбы с заранее подготовленными к бою террористами.
Зарвавшиеся в несуразно несоразмерной с реальностью апологии биографы Столыпина Дмитрий Табачник и Виктор Воронин в 2012 г. в серии «ЖЗЛ» совершенно превратно описали еврейский погром в Саратове, возлагая вину исключительно на ультраправых врагов Столыпина. В подобных биографиях всегда некритически воспроизводятся фантастические оценки исключительности Столыпина на политической арене, а в завершении непременно излагается поистине сумасшедший вздор относительно причастности монархистов к покушению на Столыпина в сентябре 1911 г.