Страница 79 из 81
Петерс в это время был полномочным представителем ВЧК и членом Туркестанского бюро ЦК РКП(б)[806]. Поручение формально было логичным. Правда, бороться с незаконными расстрелами должен был «Кошмар революционной Москвы», как прозвал Петерса познакомившийся с ним в заключении у большевиков генерал А.А. Брусилов…
В 1921 г. высшее военное руководство продолжало отстаивать идею о необходимости сохранения армии в полнейшей неприкосновенности. 1 января совещание Реввоенсовета Республики с членами и командующими Реввоенсоветов фронтов и армий, заслушав доклад начальника Полевого штаба Павла Лебедева о реорганизации армии, признало «безусловно необходимым организовать борьбу с теми тенденциями», которые наблюдались «в смысле ослабления роли и значения Красной армии»[807]. Если в РСФСР взгляды на вопрос о численности и составе армии расходились, то в отношении армии на Украине все было предельно ясно. 19 марта 1921 г., заслушав доклад М.В. Фрунзе «Об организации вооруженных сил на Украине», РВСР постановил: «Так как в ближайший период украинский военный аппарат имеет по-прежнему своей основной задачей содействие общеправительственному аппарату на Украине в деле установления прочного государственного режима и полную ликвидацию бандитской и всякой иной анархии на Украине — существование не только политического, но и объединенного военно-политического аппарата (в тех или других пределах) имеет за себя веские основания, почему упразднение в ближайший период объединенного военно-политического аппарата на Украине до установления твердого режима представляется невозможным»[808]. Наконец, 21 сентября РВСР под председательством Троцкого срочно передал телефонограммой в Политбюро ЦК предложение: вследствие польского ультиматума и «необходимости держать армию наготове, что совершенно несовместимо с демобилизацией, реорганизацией и вызываемыми этим демобилизационными настроениями», — приостановить «действие всех постановлений и приказов об увольнении в бессрочные отпуска, расформировании частей и учреждений до уяснения создавшегося положения». СТО согласился с аргументами высшего военного органа Советской России[809]. Работы у Особого отдела меньше не становилось.
В результате январской реорганизации 1921 г. начался новый период истории отечественной военной контрразведки.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Отечественные спецслужбы формировались в условиях рождения и первых шагов Красной армии, недоверия большевиков и левых эсеров к военным специалистам, и притом далеко не всегда неоправданного. Процесс поиска оптимальной структуры органов военной разведки и военной контрразведки усиленно шел весь 1918-й и начало 1919 г., однако он не завершился даже в 1919 г., когда Красная армия уже вовсю одерживала победы на фронтах Гражданской войны.
Первым органом, который взял на себя непосильную ношу отвечать за все аспекты военного строительства одновременно, а именно: руководство частями Красной армии, ее снабжение, разведывательное и контрразведывательное обеспечение ее деятельности — стал Оперативный отдел Наркомвоена. Фактически Оперод превратился в альтернативный Штабу Высшего военного совета и центральному военному аппарату орган военной власти. Лидирующую роль в Опероде, под покровительством московского большевика из меньшевиков-интернационалистов Семена Аралова, заняла талантливая и амбициозная группа фронтовых офицеров — выпускников ускоренных курсов Императорской Николаевской военной академии, во главе со своим лидером и идеологом Георгием Теодори. При этом практически сразу эту группу отстранили от ведения военной контрразведки, оказавшейся в руках партийных работников-прибалтов со значительным опытом подпольной работы.
После создания в сентябре 1918 г. принципиально нового органа высшего военного руководства — Реввоенсовета Республики — руководство Оперода ждали резкие перемены. На основе Штаба Высшего военного совета и Оперода к 11 ноября 1918 г. организовали Полевой штаб РВСР, в частности, на базе двух отделений Оперода (Разведывательного и Военного контроля) были созданы Агентурный отдел и Отдел военного контроля Регистрационного управления Полевого штаба — предшественники современных Главного разведывательного управления Генерального штаба Министерства обороны РФ и Департамента военной контрразведки ФСБ России. Дореволюционные органы военных разведки и контрразведки не были взяты за основу при формировании центрального аппарата советских спецслужб. Костяк Регистрационного (развед) управления — центрального органа советских военной разведки, военной контрразведки и военной цензуры — составили бывшие сотрудники Оперода. По сути военную разведку и военную контрразведку РСФСР формировали вчерашние фронтовики, без опыта работы в спецслужбах.
Для подготовки к работе в спецслужбах партийных работников Георгий Теодори организовал осенью 1918 г. Курсы разведки и военного контроля (впоследствии подчеркивал, что эти Курсы были «уникальными в Европе»). Однако «товарищам» было трудно освоить специальные предметы, и прошло немало времени для отлаживания новой системы подготовки кадров.
В конце 1918 — начале 1919 г. ВЧК перетянуло военную контрразведку из военного ведомства, что объясняется целым рядом факторов: стремлением ВЧК к гегемонии в области борьбы с контрреволюцией, недовольством главы Реввоенсовета Республики Троцкого деятельностью Отдела военного контроля РУ, недоверием партийных руководителей ОВК к Теодори сотоварищи и крайней амбициозностью первого председателя Особого отдела ВЧК — старого большевика и соратника Ленина по эмиграции Михаила Кедрова. Для ликвидации «группы давления» из лелеявших идею Большого Генерального штаба выпускников Николаевской Императорской военной академии 1917 г., в Полевом штабе и в штабах фронтов и армий в марте 1919 г. арестовали лидера генштабистов и одного из членов «коллегии выпуска» Георгия Теодори. Таким образом, в заключении оказался один из основателей ГРУ. Весьма показательный в истории взаимоотношений ГРУ и ДВК эпизод. История советских военных разведки и контрразведки разошлась до июля 1922 г., когда руководство разведки ввело «за правило не принимать ни одного нового сотрудника без согласия на то ГПУ». А фактический ультиматум однокурсников Теодори В.И. Ленину привел, наряду с рядом других факторов, к их арестам летом 1919 г. Кедров, лично занявшийся генштабистами 1917 г., показал себя как талантливый военный контрразведчик. Принадлежа к элите по происхождению, пройдя путь революционера, имея опыт работы за границей в эмиграции, он сумел на аудиенции, которой добились в связи с делом Теодори генштабисты, обвести их всех вокруг пальца: ценных сведений не дал, а интересующий его вопрос о способах связи выпуска выведал. «Группу давления» уничтожил. Если бы Кедров и в остальных случаях действовал столь же ловко, он, несомненно, надолго бы задержался в руководстве Особого отдела.
Работа с агентурой никогда не была сильной стороной царских офицеров, но генштабисты ускоренных курсов в данном вопросе разбирались еще меньше. Регистрационное управление сохраняло их в своем составе вплоть до лета 1919 г., когда поставленный во главе РУ анархист Тимофей Самсонов (Бабий), некогда отчисленный Теодори с Курсов военного контроля, очистил советскую военную разведку от офицеров-«золотопогонников». Эта чистка, как это ни парадоксально, имела и положительные результаты: Самсонов изменил порядок работы с агентурой, при нем получила значительно большее распространение совершенно необходимая в деле агентурной разведки конспирация. Основную ставку Самсонов, в отличие от прежних руководителей РУ, сделал на зарубежные партийные организации, и не ошибся в выборе, хотя постоянный недостаток выделяемых центральному органу советской военной разведки средств привел к ситуации, когда сотрудники стали именовать Регистрационное управление «мертвым трупом». К тому же РУ полностью сосредоточилось на агентурной разведке и не уделяло должное внимание войсковой разведке и радиоразведке, а потому, по выражению одного из преподавателей Академии Генерального штаба РККА С. Савицкого, «в то время когда Гражданская война придавала большое значение агентуре, последняя, будучи несогласованна с войсковой в едином аппарате, не смогла дать соответствующих удовлетворительных результатов».
806
РГАСПИ. Ф. 17. On. 1. Д. 1474. Л. 5.
807
См. подр.: Сб. РВСР. Т. 2. С. 163 и след.
808
Сб. РВСР. Т. 2. С. 181–182.
809
См. подр.: Сб. РВСР. Т. 2. С. 233–236.