Страница 12 из 27
Самые сильные, с молчаливым упорством, пролагали тропу в глубоком и рыхлом снегу. Арктический ветер тысячью ледяных кинжалов пронзал даже самую плотную одежду.
Браги и Хаакен совсем недавно сумели обнаружить на своих подбородках намек на хилую растительность, а у некоторых из их спутников бороды уже давно серебрились сединой. У Харальда Половинки отсутствовала рука, которой обычно держат щит. На голове каждого красовался рогатый шлем. Все они, как старые, так и юные, были воинами.
Их всех объединяла одна цель.
Ветер стонал, вторя печальному вою волка. Браги содрогнулся при мысли о том, что скоро некоторые из его спутников станут волчьей сытью.
Его отец Рагнар поднял руку. Все замерли.
— Дым, — произнес Рагнар, известный во всей Тролледингии под прозвищем Дроконбрингский Волк.
Из-за сосен слегка потянуло дымком. Они находились неподалеку от родового дома Тана Хъярмла. Воины все как один присели на корточки, чтобы немного передохнуть.
Прошло несколько минут.
— Время, — бросил Рагнар. Его также называли Безумный Рагнар, и о его неудержимой ярости в бою знали все вокруг на тысячи миль.
Воины проверили щиты и мечи. Рагнар, разбив отряд на две группы, одну направил налево, а другую — направо. Затем предводитель провел короткий военный совет со своим сыном Браги, приемным сыном Хаакеном и другом по имени Бьерн. Мальчишкам доверили нести глиняные горшки и поддерживать жизнь тщательно уложенных в них тлеющих углей. Но помимо горшков юноши хранили и обиду. Отец категорически запретил им ввязываться в схватку.
— Хаакен, ты пойдешь с Бьерном и Свеном. Ты же, Браги, остаешься со мной.
Последние полмили оказались самыми долгими. Браги не забыл об иных, более дружественных посещениях этих мест. Еще свежи были в памяти летние, немного неловкие, тайные объятия дочери Тана Ингер. Но теперь старый король умер. Началась борьба за трон.
Хъярлам объявил себя сторонником претендента и своим могуществом держал в благоговейном страхе всех соседей. Только Рагнар, Безумный Рагнар, не считал нужным скрывать своей верности Старому Дому.
Гражданская война в клочья порвала пеструю ткань государственной и общественной жизни Тролледингии. Друзья принялись истреблять один другого. Отец Рагнара пошел на службу к претенденту. Семьи, в течение многих поколений резавшие друг другу глотки, теперь стояли плечом к плечу в одном боевом строю.
Браги с самого детства помнил, как отец уходил вместе с Хъярмлом в море. Их драккары шли борт о борт, заставляя пылать все южное побережье. Им неоднократно приходилось спасать друг другу жизни. Они вместе праздновали удачные налеты с хорошей добычей и вместе страдали, скованные одной цепью, в подземной темнице короля Итаскии.
Теперь же они изо всех сил стремились убить друг друга, движимые той кровожадной яростью, которую порождает только политика.
Новость принеслась на юг на крыльях слухов. Говорили о том, что претендент захватил Тондерхофн и что Старый Дом рухнул.
Люди Хъярмла сейчас должны праздновать победу. Но нападающие передвигались крайне осторожно — жены, дети и рабы оставались трезвыми.
Они преодолели рвы и деревянную ограду, миновали внешние строения. Не доходя пятидесяти футов до главного дома, Браги повернулся спиной к ветру и, бросив в горшок сухой мох и куски коры, несильно подул на уголья. Его отец и несколько воинов стали зажигать факелы, в то время как другие принялись доливать стены дома горючим маслом.
Предполагалось, что у каждого окна встанет воин. Лучшие бойцы займут позиции у дверей и будут убивать тех, кто попытается выскочить из пламени. Старый Дом снова воспрянет здесь, у голых, покрытых льдами склонов хребта Крачнодиан всего за пять минут до полуночи.
Таков был план Безумного Рагнара. Это был один из самых смелых и решительных ударов из тех, что когда-либо задумывал Волк.
И он вполне мог осуществиться.
Но Хъярмл уже ждал его.
Впрочем, бойня все равно получилась что надо. Хъярмла успели предупредить всего за несколько секунд до удара. Его бойцы в растерянности тянулись за оружием, пытаясь стряхнуть с себя хмель.
Пламя ворвалось в дом сквозь разбитые боевыми секирами окна.
— Оставайся на месте! — рявкнул Рагнар сыну. — Все ко мне! — скомандовал он, обращаясь к остальным.
— Эй! Это же Рагнар! — взвыл один из людей Хъярмла.
Светловолосый гигант бился с мечом в одной руке и боевой секирой в другой. Его не зря прозвали Безумным Рагнаром. Впадая в безумную боевую ярость, он превращался в неукротимую, сеющую смерть машину. Люди шепотом говорили, что жена Волка — колдунья Хельга — сделала своего мужа непобедимым.
Потери врага превосходили потери Рагнара в три, четыре, может быть, даже в пять раз. Но победить он не мог. Численное превосходство противника было огромным.
Пожар теперь стал помехой. Если бы его не было, люди Хъярмла возможно бы и сдались. Теперь же они дрались до конца, спасая свои семьи.
Браги отправился на поиски Хаакена.
Оказывается, Хаакен думал точно так же, как и Браги. Однако он уже успел разжиться мечом. Отец не позволил им принести с собой собственные клинки. Рагнар не хотел, чтобы у мальчишек возникали опасные мысли.
— Что теперь? — спросил Хаакен.
— Отец не отступает. Во всяком случае, пока..
— Как они смогли узнать?
— Был предатель. Хъярмл, наверное, подкупил кого-нибудь в Дроконбринге. Смотри!
По направлению к ним полз один из защитников дома. За ним волочились внутренности из вспоротого живота.
— Прикрой меня. Я возьму его меч.
Юноши сделали то, что требовалось сделать. После этого их едва не стошнило.
— Кто же все-таки мог нас продать?
— Не знаю кто. И не знаю как. Но мы выясним.
Через несколько секунд они оказались слишком заняты, чтобы рассуждать дальше. Несколько обгорелых защитников дома вылезли через окна и теперь спотыкаясь брели в их сторону.
Дом пылал. Изнутри раздавались вопли женщин, слуг и детей. Люди Рагнара отошли, у них не было сил слушать эти душераздирающие звуки.
После короткого обмена ударами Браги и Хаакен уложили троих, а четвертого вынудили скрыться меж сосен. Но и сами они получили свои первые раны.
— Половина наших полегли, — сказал Браги, взглянув в сторону основной схватки. — Боре. Рафнир. Тор. Тригва. Оба Харальда. А где Бьерн?
Рагнар издавал дикий рев и раскатисто хохотал, заняв позицию чуть в стороне от места главной схватки. Вокруг него валялись трупы, а сам он походил на пещерного медведя, атакованного собаками.
— Мы должны им помочь.
— Как? — спросил Хаакен. Мыслителем он не был, но зато был надежным, крепким парнем и человеком действия.
Браги же унаследовал ум своей матери и чуть-чуть безумной отваги отца. Но сейчас он толком не мог понять, что происходит, и не знал, что делать. Больше всего ему хотелось убежать. Но он не сделал этого. Взревев в подражание отцу, он ринулся в наступление. Однако судьба сама сделала за него выбор.
Он узнал, что произошло с Бьерном. Главный помощник Рагнара атаковал своего благодетеля со спины.
Никакой предупреждающий вопль был сейчас не способен пробиться к сознанию упоенного боем Рагнара. Браги мог лишь попытаться перехватить Бьерна на пути к его добыче.
Добежать он не успел, но сумел, сделав выпад, отклонить клинок Бьерна. Удар оказался несмертельным. Острие клинка вонзилось в спину Рагнара на уровне почек. Рагнар с воем обернулся. Страшный удар рукоятки боевой секиры отбросил Бьерна в снег.
В то же мгновение сам Волк упал на колени.
Браги, издав победный клич, принялся наступать с новой силой.
Рагнар с трудом поднялся на ноги. При этом он ревел так, как ревут гигантские тролли, обитающие на вершинах хребта Крачнодиан.
В схватке наступило затишье. Противники молча пожирали друг друга глазами.
Боль сорвала завесу ярости с глаз Рагнара, и к нему вернулась способность соображать.
— Сейчас здесь была потеряна корона, — пробормотал он. — Предательство всегда дает жизнь новым изменам. Мы ничего сделать не сможем. Собирайте раненых.