Страница 5 из 41
— Бен сейчас не должен спать. Впрочем, он не всегда снимает трубку, — пожала плечами Элла, как бы отвечая сама себе на незаданный вопрос.
Лукас посмотрел на нее, хотел было что-то сказать, но передумал и включил телевизор. Пощелкал пультом: футбол, телевикторина, какое-то шоу. Остановился на чем-то, напоминающем новости.
Глядя на экран, он ощущал их обоих у себя за спиной. Крис застыл, как будто не был уверен, чья реплика следующая. Казалось, парень панически боится, что его заставят говорить. Элла выглядела более спокойной, от нее исходило некое слегка смущенное понимание.
Боковым зрением Лукас увидел, как девушка присела на край кровати и тоже уставилась в экран телевизора. Там показывали какую-то политику: Берлускони, незнакомые важные лица… европейцы, одним словом.
Когда сюжет закончился, ведущий продолжал говорить минуту-другую, и все услышали, как он упомянул Монтекатини. Это вернуло Криса к жизни — он присел рядом с Эллой. Пошли кадры с места происшествия: растерянная толпа, полиция, неподвижное тело на тротуаре, укрытое простыней.
Последним предметом, мелькнувшим на экране, был пистолет, оброненный одним из нападавших. Он лежал на мостовой: серьезная штука, «МАК-10». Именно из-за него Лукас вычислил преступников так быстро: будь они вооружены чем-то менее заметным, им скорее всего удалось бы сделать пару выстрелов до того момента, как он успел бы среагировать.
Но было кое-что еще, о чем сказал Лукасу «МАК-10» и чем он ни за что не поделится с Эллой. Это не попытка похищения. Это попытка убийства. Лукас не знал, в какую грязную историю вляпался Хатто, однако Марк должен был кому-то очень крепко насолить, чтобы рассматривать случившееся как адекватную расплату.
Интервью с полицейским: страж порядка вещал с похоронным выражением лица, которое совершенно не вязалось с бурным потоком итальянской речи. Лукас сосредоточенно вглядывался в экран, просто смотрел, и ему не приходило в голову задуматься, о чем же полицейский может говорить.
Неожиданно Элла спросила:
— Что такое? Что он сказал?..
Лукас обернулся к ней и пожал плечами:
— Я говорю только по-английски.
Девушка улыбнулась:
— Вы и на нем не очень-то много говорите.
Лукас кивнул, улыбнувшись в ответ. Ему хотелось что-то сказать, но ничего не шло в голову. Он никогда не был мастером светской болтовни, которой люди обычно заполняют паузы.
— А полиция будет нас искать?
Это Крис. Да, он в шоке, поэтому так долго молчал.
— Меня. Впрочем, может быть, и вас.
Крис выглядел растерянным.
— А почему бы нам просто не пойти в полицию?
Лукас покачал головой:
— Не раньше, чем я пойму, что происходит.
— Так что же мы будем делать?
— Вам нужно поспать. Завтра тяжелый день.
По выражению лиц он понимал, о чем они думают: едва ли будет тяжелее, чем в эти последние несколько часов.
Хотя… пока ведь ничего не понятно. Лукас почувствовал себя неуютно, думая о том, что может ожидать их впереди. Он не знал, как вести себя с людьми, потерявшими почву под ногами, как ободрить их. Наверное, он просто забыл, как вообще вести себя с людьми.
Телохранитель выключил телевизор и сел в небольшое кресло в углу комнаты, которое явно указывало на то, что владельцы гостиницы пытаются подражать стилю более дорогих отелей.
Элла взглянула на Лукаса и сказала:
— У нас нет вещей.
— Я знаю.
Забавно, как люди беспокоятся о мелочах вроде отсутствия зубной щетки и смены белья, что кажется им гораздо важнее того факта, что двое убийц сделали попытку похитить их или убить.
— Мы пробудем здесь только одну ночь.
— У вас есть хотя бы зубная паста?
— Конечно.
Он достал из своей сумки тюбик и протянул девушке.
— Спасибо.
Она прошла в ванную, а Лукас уселся поудобнее и раскрыл книгу.
Крис все еще сидел на краю кровати, сняв туфли с таким утомленным видом, будто ему далеко за пятьдесят. Лукас переключил внимание на свою книгу, перечитал пару страниц, чтобы освежить в памяти содержание.
Он старался не поднимать глаз от книги, когда Элла вышла из ванной раздетая до белья, со стопкой аккуратно сложенной одежды в руках. Однако Лукас не смог оторвать взгляда от ее стройных ног, изящных линий бедер и талии, дразнящего минимализма черного белья.
Элла положила одежду возле кровати, побарахталась немного под пуховым одеялом, прежде чем добавить в стопку свое белье. Лукас посмотрел на него — бесформенный клубочек легкой ткани, вызывающий мысли о дразнящей наготе, спрятанной под тонким покрывалом.
Очевидно, Крис перехватил его взгляд, потому что поднялся и уставился на Эллу с недовольным выражением лица, будто возмутившись тем фактом, что она ходит в таком виде в присутствии незнакомого человека. Потом вновь сел и начал надевать туфли.
Лукас опустил книгу и очень спокойно спросил:
— Что ты делаешь?
Крис закончил завязывать шнурки и вызывающе посмотрел на него:
— Пойду пройдусь. Подышу свежим воздухом. Хочу прогуляться.
Элла подняла голову и тоже посмотрела на Лукаса, ожидая его реакции. У Криса был напряженный вид; в молодом человеке явно бурлила решимость выбраться отсюда хотя бы ненадолго, а еще на лице читалось нежелание выслушивать какие-либо доводы. Лукас надеялся, что девушка хоть что-нибудь скажет, попросит его остаться, но она продолжала молчать — возможно, чувствовала, что это бесполезно.
Конечно, были и другие способы остановить парня, но Лукас полагал, что их едва ли стоит применять. В конце концов, он сам виноват: не следовало соглашаться на эту работу. Охранник, телохранитель, сиделка — это не его специальности. Однако же вот, пожалуйста, любуйтесь — акула, которая разыгрывает из себя дельфина, прыгает через обруч, но никого не может обмануть.
— Дай-ка мне телефон.
Крис вынул из кармана мобильник и швырнул его на кровать. Милый жест, от которого ему самому тут же стало неловко.
Крис с серьезным видом посмотрел на Лукаса и сказал:
— Я недолго. Просто хочу на улицу, понимаете? Подышать.
Лукас кивнул.
— Только не наделай глупостей. Никому не звони, ни с кем не разговаривай. Когда вернешься, стукнешь один раз и скажешь: «Это Крейг».
— Ладно, — кивнул Крис и повернулся к Элле: — У тебя все нормально?
Она откинула голову на подушку.
— Да, спасибо, все хорошо. Он правильно говорит, Крис, не наделай глупостей.
Молодой человек вышел, не сказав ни слова, и Лукас закрыл за ним дверь.
Когда он снова уселся, Элла обернулась к Лукасу:
— Простите за его выходку.
Лукас поднял на нее глаза. Он собрался было сказать, что все в порядке, но почему-то подумал, что девушка ожидает другого, и поэтому спросил:
— Как ты, держишься?
— Не особенно.
Она села на кровати, подложила под спину подушки, все время внимательно следя за тем, чтобы не раскрыться.
Лукас покосился на нее, потом устроился поудобнее, и тут Элла заметила у него в руках книгу.
— Что вы читаете?
— «Песнь о Нибелунгах».
— Что?
— Немецкий средневековый эпос, сюжет которого использовал Вагнер в «Кольце Нибелунгов». Конечно, опера не так хороша, как книга.
Девушка даже не улыбнулась, отметил Лукас, но в этом нет ничего странного — она обеспокоена и расстроена, а он слишком много времени проводит наедине с собой, отчего его чувство юмора деградировало до такой степени, что и самому бывало не очень-то смешно.
— И вы получаете удовольствие от такой ерунды?
— Это интересная книга.
Элла пожала плечами и спросила:
— Вы учились в колледже?
Лукас покачал головой. Перед тем как задать следующий вопрос, девушка задумалась на пару секунд.
— А вы читали Джейн Остен?
— Вряд ли это мое.
— Вам нужно прочитать «Доводы рассудка». Я только что закончила. Дала бы вам, но книга осталась в моей сумке.
Лукас улыбнулся. Хорошо, что они говорят о книгах. Самая что ни на есть непринужденная беседа.