Собачье наследство

Криса не было очень долго. А когда он вышел из ванной, глаза у него были красные. Элла никогда не видела, чтобы Крис плакал, вообще никогда не видела его расстроенным, и сейчас ей захотелось приласкать его, успокоить — точно так же, как всего несколько минут назад она хотела, чтобы кто-то успокоил ее саму.

Вид у молодого человека был несколько смущенный, однако в его взгляде появилась враждебность. Элла не могла не почувствовать, что она направлена в ее сторону.

— Ты в порядке?

Вместо ответа Крис спросил:

— Откуда мы знаем, что это за человек? Я хочу сказать — кто нам объяснит, что происходит на самом деле? Ты никогда не говорила мне, что твоя семья так богата.

— Она вовсе не так богата.

Крис с презрительным видом пожал плечами.

— И все же тебе хочется верить, что твой отец платит этому парню за то, чтобы он разыгрывал из себя телохранителя и защищал тебя от похитителей. Кто вообще сказал, что те двое убитых собирались кого-то похищать?

— Они были вооружены!

Впрочем, произнеся эту фразу, Элла сообразила, что не помнит, видела оружие или нет.

— И что? Не исключено, что они полицейские. Этим можно объяснить и бронежилеты. Кстати, а зачем бронежилет похитителям? Неужто они боялись, что ты станешь по ним стрелять?

Слова Криса раздражали девушку, однако в них был здравый смысл. Им ведь ничего не известно о Лукасе, если это настоящее имя телохранителя, да и тот факт, что его нанял Марк Хатто для охраны дочери, пока ничем не доказан.

— А вдруг именно сейчас он звонит твоему отцу и требует выкуп? Ведь это классический трюк похитителей — ты убеждаешь своих жертв, что они в опасности и что ты их защищаешь…

Элла лихорадочно обдумывала слова Криса. Кругом — сплошной туман и вообще ничего не понятно. Лукас явно не собирается отвечать на многочисленные вопросы. Бесспорно лишь то, что телохранитель следил за ними, не раздумывая убил двух человек и у него имелись фальшивые паспорта с их фотографиями. И в то же время у него вид человека, который не врет и не шутит.

— Я верю ему, — решительно сказала девушка. — Если бы Лукас врал, то попытался бы убедить нас в своей правоте, но он этого не делает, а просто считает, что мы ему верим, поскольку говорит правду, а мы не видим оснований его опасаться… ф-фу. Понимаю, все это похоже на бред, и поверь, я действительно хочу поговорить с папой, однако думаю, что Лукас все-таки нас не обманывает.

Молча посмотрев на Эллу, Крис кивнул, как бы допуская, что она может оказаться права, затем перевел взгляд на пистолет.

— Тогда мы и в самом деле по уши в дерьме.

Элла тоже посмотрела на пистолет, но мысленно поправила молодого человека: не мы по уши в дерьме, а только я. Как бы там ни было, рано или поздно Крис, если захочет, может уйти от всего этого… и от нее, кстати, тоже.

Внезапно девушка с некоторым страхом осознала, что возникшая ситуация — жуткая реальность. Реальность, от которой ее всегда ограждали. Теперь все всплыло на поверхность, и даже если больше ничего не произойдет, она навсегда останется начеку, всегда будет высматривать в толпе очередного Лукаса.

Глава 3

У Лукаса возникло нехорошее предчувствие, будто что-то идет не так. Он дважды позвонил, допуская, что первый звонок мог только разбудить семью Хатто и Марк просто не успел дойти до телефона. Оба раза включался автоответчик. Лукас решил попробовать дозвониться утром, но все происходящее ему очень не нравилось.

Телохранитель направился в сторону отеля, не особенно уверенный в том, готов ли он к новой порции общения с клиентами. За пять дней слежки эти ребята начали ему нравиться, он даже начал чувствовать уколы зависти — молодость, юная любовь и все такое. Однако ощущать симпатию на расстоянии легко, и совсем другое дело — сидеть вместе с ними взаперти нос к носу.

Крису и Элле, наверное, нужно некоторое время побыть наедине. Он побродит еще с полчасика, выпьет где-нибудь, а потом отправится назад. Возможно, если ему повезет, к его приходу они вообще уснут.

Выйдя на Соборную площадь, Лукас направился в сторону ирландского бара с небольшой террасой на улице, колченогими стульями и столами — на дюжину человек, не больше. Там сидели всего три человека, поэтому он заскочил в бар, где помноголюднее, заказал бокал красного вина и вышел на террасу.

Трое каких-то итальянцев вполне приличного, даже интеллигентного вида смотрели на Лукаса, пока он не сел, а потом вернулись к прерванному разговору. Некоторое время телохранитель прислушивался к их речи, потом она слилась с шумом, доносившимся из самого бара.

Туристы все еще гуляли по площади, но большинство зевак уже угомонилось: они больше не вертели головами с таким видом, будто в прохладной темноте забыли, где находятся. Собор, возвышавшийся над площадью, тоже выглядел умиротворенно. Именно такими Лукасу и нравятся чужие города.

Он пожалел, что не взял с собой книгу. Ему осталось всего страниц пятьдесят, и он мог бы дочитать, наслаждаясь окружающей безмятежностью и бокалом красного вина. Хотя это выглядело бы странно — уйти по срочному делу, но взять с собой что-то почитать.

Лукас сидел уже минут десять, когда в бар зашли несколько мужчин и женщин — шесть человек, англичане и американцы, явно в отличном настроении, не пьяные, но шумные и веселые. Они высыпали на террасу с энергией, которая, казалось, должна была смести трех итальянских интеллектуалов. Те некоторое время со сдержанным презрением изучали англосаксов, а потом снова увлеклись беседой и вином.

Лукас продолжал заниматься своим делом; когда одна из американок спросила, можно ли взять у него свободный стул, он улыбнулся и жестом — не желая признаваться, что знает английский — показал: да, конечно.

Кто-то из группы гуляк скрылся в баре и вышел оттуда с полным подносом напитков. Дурачась, турист направился на опустевшую площадь, разыгрывая из себя сбитого с толку официанта. Приятели звали его назад, однако весельчак продолжал в том же духе: подойдя к Лукасу, он стал кривляться и совать ему поднос чуть ли не в лицо.

Парень явно являлся главной причиной хорошего настроения компании. Этот турист действительно был забавен, но Лукас сегодня пребывал не в том настроении.

Он допил вино и направился к выходу. Одна из девушек сказала:

— Ты напугал его.

Клоун ответил на это капризным детским писком:

— О, не уходите…

Лет десять назад Лукас остался бы невозмутимым, уверенным в себе и в той силе, которой обладает, зная, что в любую секунду может выхватить пистолет и приставить его к виску парня — теперь не так смешно, а? Однако с тех пор он здорово изменился и уже не мог представить, что способен присоединиться к общему веселью. Теперь Лукас все больше ощущал себя эдаким приверженцем дзен-буддизма и успокаивал себя мыслью, что когда-нибудь все эти люди неминуемо будут мертвы.

Дойдя до гостиничного номера, он некоторое время прислушивался, стоя у двери. Крис и Элла разговаривали: голоса звучали глухо, напряженно. Спор наверняка шел о том, стоит ли доверять непрошеному телохранителю.

Лукас стукнул в дверь один раз. Голоса моментально стихли; молчание было еще более напряженным, чем разговор, ему предшествовавший.

— Это папа.

— Иду, — после паузы отозвалась Элла фальшиво-радостным голосом.

Крис стоял у изголовья постели. Лукас сразу же заметил, что в руках у него ничего нет. Он бросил взгляд на прикроватный столик, потом на Эллу и успокоился, увидев пистолет в ее руке. Она смотрится с ним весьма эффектно. Да, оружие ей точно идет.

Закрыв дверь, Элла положила пистолет на столик и спросила:

— Где вы были?

— Пытался дозвониться до твоего отца. Никто не отвечает. Утром попробую еще раз.

Крис посмотрел на часы:

— Может быть, они спят?

Он так и стоял, не сходя с места, будто одеревенел: неловко топчущийся по сцене актер-любитель из самодеятельной постановки.