Охота

— Да уж, — пробормотала я. — Куда забавней… А с чего вдруг дед вообще решился на расследование? Он же хотел шантажа?

— До него дошло, что твоя личная заинтересованность в Кирилле — на этот раз дело серьёзное. И решил, что внучку может отдать лишь серьёзно и скрупулёзно проверенному человеку. А тут и суд заодно можно пройти, чтобы реабилитировать Кирилла в глазах общественности.

— Значит, суд всё-таки будет.

— Будет. Но поскольку военный, слушание пройдёт при закрытых дверях. Это дело обнародовано не будет. Старый Логан надеется на единственное заседание, при котором будут выяснены все перипетии давнего происшествия. Для широкой публики-то дело давно решено.

— То есть?

— Ну, в информации космосети прозвучало уже, что военный разведчик Кирилл Эйден воскрес из мёртвых. Эта новость, по мнению СМИ, обладает достаточной романтичностью, чтобы народ быстро попереживал за своего героя и тут же забыл о нём.

— А там, в суде, не затребуют Хантера?

— Хм… Ты, оказывается, не в курсе.

И он выбросил на вирт-экран материалы по Хантеру. Не веря глазам и ушам, я читала и слушала показания свидетелей, своими собственными глазами видевшими, как погиб Хантер от взрыва одной из гранат, которыми забрасывали его и его подручных во время попытки к бегству из административного здания.

— Откуда?! Каким образом?!

— Записи были найдены на виртах двух погибших горожан. Есть моё личное предположение, что смерть Хантера инсценирована и записана заранее. А там — дело десятое: найти два трупа и подсунуть запись в их вирты.

— Значит, ещё пара дней — и в этом деле будет поставлена точка? — задумчиво спросила я.

— Пара дней — это чисто номинально, пока будет официально задействована военная судебная машина. А в общем и целом — тебе придётся потерпеть как минимум с месяц.

— Если дед добьётся, чтобы этот месяц Кирилл не находился в тюрьме, а был выпущен под залог, я согласна такое пережить спокойно.

— А если старый Логан не добьётся? — Кажется, Эрик поддразнивает меня?

— Тогда им придётся заводить ещё одно судебное дело! — фыркнула я. — Из-за очередного похищения Кирилла Эйдена.

Из рубки я гордо вышла под здоровый хохот Эрика.

В космопорту нас встречал сам дед — высоченный широкоплечий старик, которого, впрочем, язык не повернётся назвать стариком: спортивную форму он не то что поддерживал — для него занятия спортом навсегда остались привычным развлечением. Короткие седые волосы, длинный нос, глаза вприщурку и ухмыляющийся рот — вот мой дед, если без прикрас. Слава Богу — без отца и Мартена: встречи с этими двумя я сейчас не пережила бы. Да и броситься повиснуть на его крепкой шее можно с удовольствием, какого не получила бы, обнаружь их кислые (а то не знаю!) физиономии.

Мужчины: Кирилл и Эрик — обменялись с дедом рукопожатием.

— Надеюсь, моя внучка сообщила вам, Кирилл, что ваше дело будет заслушано в ближайшем будущем? — пророкотал дед. — Все материалы готовы.

— Да.

Дед выждал немного, вглядываясь в бесстрастное лицо моего жениха, но больше ничего от него не добился. После чего ухмыльнулся и спросил:

— Ингрид, ты добавить ничего не хочешь?

— Хочу. К вечеру мы с Кириллом улетаем. Поэтому, будь добр сообщить нам конкретную дату его появления в суде.

Кирилл удивился — заметно лишь для меня, которая уже умела определять движения его эмоций по малейшему признаку. Но привычно промолчал. Для него поездка куда-то — тоже неожиданность. И всё-таки показывать на людях, что чего-то не знает, — не будет ни за что. Но за время нашего полёта я поняла, почему он так вял и равнодушен. Навалилась усталость, оттого что больше не надо держаться постоянно настороже, из-за того что расслабился. И взвыли все раны и ожоги. А от обезболивающего теперь уже отказывался наотрез. Понял, что именно я ему вкалываю.

Так что в отеле мы пробыли недолго. Я взяла наш личный, логановский катер из личных ангаров и вечером свалила вместе с Кириллом с Сангри на Островное Ожерелье. О самом полёте рассказывать не буду. Ничего интересного. Главная идея, с которой я летела на Островное Ожерелье, — дать Кириллу время и возможность прийти в себя. А это встреча с двумя людьми, которые ему сейчас необходимы больше всего, — с братом и со Скальным Ключом.

Кирилл держался из последних сил. Ожоги, которые мне раньше казались довольно сильными, оказались ещё и опасными. Врачеватель из меня никудышный. Да и много ли хороших и тем более необходимых лекарств было на хантеровском катере?

До прилёта на Островное Ожерелье я связалась с домом и попросила предупредить Скального Ключа, чтобы был готов немедленно приступить к лечению.

Приземлились уже привычно — близко от виллы. Вышли из катера — и Кирилл вдруг улыбнулся, вдохнув всей грудью.

— Если бы не Хантер, я бы, наверное, никуда бы не уезжал отсюда.

— Тебе здесь правда нравится? — обрадовалась я, шагая по полупесчаной дорожке, едва-едва заросшей травами.

— Здесь дышать легко.

— Ага, а ещё я тебя познакомлю с «глорией». Ты любишь подводное плавание?

— Когда-то молодым я часто ездил на море, да и когда служил на планетах с хорошими водными мирами… В общем, было дело.

Он шёл рядом — спокойно. Сразу трудно сообразить, глядя на него, что он испытывает боль. Разве что, если приглядеться к походке, слишком ровной, как будто он идёт, держа в руках ведро, доверху наполненное водой, отчего приходится идти очень осторожно. Я знала, что всех своих ребят Эрик сразу по приезде разместил в стационарной больнице, где их начали лечить. Я же хотела для моего Кирилла роскоши — немедленного излечения. В чём и должен был помочь Скальный Ключ.

Тонкий и ликующий вопль раздался от виллы — и Кирилл сразу выпрямился, как будто до этого шёл не слишком прямо. К нам мчался Рольф.

Я еле успела перехватить его чуть не в прыжке на брата.

— Рольф! Погоди! Пока нельзя!

— Почему? Что случилось? Ты ранен? — мальчишка засыпал брата вопросами, а я сама смотрела на младшего братишку Кирилла с чувством, весьма самодовольным: Рольф у меня здесь совсем недавно, а вон как отъелся! И выглядит обычным мальчишкой!

Многого объяснять не пришлось.

Уже на вилле Рольф ворвался в комнату брата в тот момент, когда я помогала Кириллу снимать одежду, прилипшую к коже из-за мокнущих ран, оставшихся на месте многих волдырей, а Скальный Ключ готовил свои снадобья.

— Рольф, мы уходим, — скомандовала я.

И, схватив ошеломлённого и даже испуганного видом брата мальчишку за руку, увела его из комнаты.

… Для полного восстановления моего Кирилла понадобилось три дня из пяти выговоренных у деда. Из них дневное время Кирилл проводил с Рольфом, а ночное — со мной. Я возблагодарила Скального Ключа, который начал занятия с мальчишкой, поэтому от дневного времени нам с Кириллом тоже причиталось немного свободного — на двоих.

Это счастье — быть с ним!

Мы исследовали все места, которые мне нравятся. Я выяснила, что он тоже увлекался подводным плаванием, и уволокла его на свои любимые места. А в последний день нашего здесь пребывания уговорила его на мою самую обожаемую авантюру — спрыгнуть со скалы! О Хантере в тот миг я даже не вспоминала — нафиг он мне в этом полёте! Я выполнила то, о чём мечтала, — и счастлива, счастлива!.. Когда уже вышли на берег, безумно хохочущие от сумасшедшего полёта в океан, я вдруг вспомнила, как прыгала с криком «Кирилл!» в прошлый раз. И мне подумалось: а если я этим криком совершила колдовство? И мой крик, полный желания быть рядом с Кириллом, стал чем-то вроде выплеснутого в громадный океан отчаянного требования? А вовсе не вскриком одинокой чайки?

Рольфа не было, когда мы вместе, всё ещё смеясь, шлёпали по мелководью, разбрызгивая воду и нагибаясь ко дну, чтобы рассмотреть, как прыскают во все стороны стайки мелкой рыбки… Кирилл вдруг схватил меня за плечи и развернул меня к себе, вгляделся в мои глаза.

— Нет! Я должен это сделать сам! — сказал он сильно. — Ингрид, я люблю тебя! Согласна ли ты быть моей женой?