Огненный Зверь

  - Простите, ради бога, - промямлила я, опустив глаза и отчаянно пытаясь сморгнуть выступившие от досады слезы. - Я..

  - Потом покаешься, - раздалось в ответ, и меня бесцеремонно толкнули в спину, - проходи, давай, чая дам, околела небось.

  Я послушно сбросила свою бесповоротно испорченную обувь, и позволила себя вытолкать в другое чуть менее ярко освещенное помещение, оказавшееся кухней.

  Кухонька была маленькой, но очень аккуратной, шторки с ромашками на окнах, на подоконнике цветы в горшках, маленький стол, такая же миниатюрная плита, над ней подходящего размера шкаф.

  - Садись! - меня практически силой усадили на трехногий табурет, сама женщина взяла чайник и завозилась у плиты.

  Теперь я, наконец, смогла рассмотреть хозяйку жилища. Она была маленькой чуть сгорбленной старушкой, по размеру идеально подходившей к этому помещению. Одета пожилая женщина была в синее шерстяное платье почти до пят, на голове ярко-красный платок, из-под которого выбивались непослушные седые пряди волос. Хозяйка выглядела очень опрятной и ухоженной и для своего возраста и для того места обитания, за которое держалась.

  - Как, гришь, тебя зовут? - старушка повернулась ко мне с кружкой в руках.

  - Изольда, - ответила я и почему-то покраснела.

  - Нина Ивановна, - представилась та в ответ. - На, вот, держи, - она поставила передо мной чашку, из которой валил пар. - Пей, ромашковый.

  - Спасибо, - поблагодарила я, обхватив кружку озябшими пальцами, - я бы хотела еще раз извиниться, что ворвалась вот так бестактно.

  - Молодежь нынче этим самым тактом не страдает, - хмыкнула Нина Ивановна и очень бодрой походкой прошествовала к другому табурету.

  Двигалась она совсем не как человек в возрасте, походка пружинистая, движения четкие, да и взгляд очень ясный для такого сморщенного, покрытого морщинами лица. Сколько ей, гадала я, восемьдесят? Девяносто?

  - Ну чего отмалчиваешься? - ясные глаза хозяйки уставились на меня в упор. - Выживать меня приехала?

  Я отхлебнула из кружки, чай действительно оказался ромашковым и вкусным. По телу разлилось тепло, и я немного расслабилась.

  - Скажем так, я приехала, чтобы обсудить ваш переезд на выгодных ВАМ условиях, - отчеканила я заранее приготовленную фразу. Голос не подвел. Все прозвучало, как нужно: уверенно и доброжелательно.

  Взгляд старушки оставался пристальным и требовательным. Она пожевала губу, а потом выдала:

  - Долго фразочку учила?

  Я опешила.

  - А ты думала, ты тут первая? - хозяйка правильно истолковала мое замешательство. - Много вас тут уже перебывало. Золотые горы обещали, так что можешь не стараться. Чай допивай, в себя приходи и проваливай восвояси. Ливень почти закончился.

  И правда, я прислушалась, шум дождя за окном начал стихать.

  - Может быть, все же рассмотрим несколько вариантов? - не желала я сдаваться. Все-таки проделала такой путь, и уехать ни с чем.

  Но старушка только руками развела.

  - Милочка, даже не старайся, нервы себе сбережешь. Мне нельзя в город, здесь век доживу, вот и получите все. Детей у меня нет, все государству после смерти перейдет, вот и полакомитесь.

  - Но...

  - Без "но", - в голосе появились властные нотки. - Нельзя мне в город.

  - Если вы чем-то больны, - ляпнула я первое, что пришло на ум, - то в городе много высококвалифицированных специалистов...

  Я не договорила, старушка с недюжинной для ее возраста силой громыхнула кулаком по столу.

  - Мне-нельзя-в-город! - с расстановкой произнесла она.

  Честно говоря, я растерялась, я ждала чего угодно, ну, например, дряхленькую сельскую жительницу, привязанную к своему огороду и переживающую, как же она без своих грядочек. Но никак не эту хозяйку непонятного возраста, нагоняющую на меня страх. Прямо мурашки по коже.

  - Иди подобру, - старушка встала, уперев руки в бока.

  Тон не приемлил возражений.

  Я поднялась на ноги, кивнула, как китайский болванчик, и потопала к выходу, гадая, как теперь передвигаться по грязи еще и на одном каблуке.

  Хозяйка проводила меня до двери.

  - И начальнику своему передай, пусть не старается. Меня отсюда подъемным краном не сдвинешь.

  Я закусила нижнюю губу и молча кивнула, что тут скажешь, плакало мое повышение, да я и сама виновата, тут не на кого вину перекладывать, надо увольняться и перестать испытывать ни свое терпение, ни Лосева...

  Я не додумала мысль, что-то громыхнуло прямо возле самой двери, возле которой мы стояли, неясная вспышка, полетели щепки.

  - Ложись! - закричала старушка громоподобным басом и повалила меня на пол.

  - Что... что происходит? - я отчаянно вертела головой в поисках опасности, ойкнула, почувствовала, что разбила коленку при падении.

  - Тш-ш-ш, - шикнула на меня Нина Ивановна. - Они пришли...

  - Кто - они? - я начала здорово сомневаться в своей первоначальной оценке здравомыслия старушки, ну, точно, маразм.

  Нина Ивановна же будто мне не слышала, бормотала что-то себе под нос.

  Я прислушалась.

  - Пришли-таки... а говорил, не придут...пришли... знаю, что нельзя тебя им... знаю все...

  Похоже, тут не только маразм, тут раздвоение личности какое-то.

  Дом сотряс очередной удар, лопнула лампочка, на голову посыпались осколки. Я всхлипнула.

  - Тихо! - похоже, старушка снова вспомнила обо мне. - Вот что, милочка, не таким я представляла своего приемника, но выбора у нас нет. Нельзя им Его.

  - Кого - его? - мне хотелось забиться в угол и хныкать там.

  - Скоро узнаешь, - она крепко схватила меня за руку и потянула за собой, - не вставай, пригнись.

  Присев, мы добрались до двери, ведущей еще в одну комнату.

  - Под кровать, - скомандовала Нина Ивановна.

  - Что? - ахнула я.

  Старушка повернулась ко мне, и я не узнала ее лицо, оно выглядело по-настоящему жутким, с перепугу мне показалось, что у нее красные зрачки.

  - Жить хочешь? - зарычала она. - Тогда лезь!

  Я всхлипнула и полезла в темноту, трясясь, как осиновый лист.

  Кто-то выламывал дверь.

  Боже мой, во что я вляпалась?

  От страха меня трясло, зуб на зуб не попадал. Мысли путались.

  Слава богу, под кроватью не обнаружилось ни вековой пыли, ни пауков, которых я до жути боялась, и, распластавшись на полу, я забралась как можно дальше, потом легла набок, прижавшись спиной к стене, подтянула колени к подбородку и обхватила себя руками.

  Как только я заняла свою позицию, старушка встала на колени возле кровати и протянула ко мне свою морщинистую ладонь. Я еще сильнее вжалась в стенку.

  - А ну не дури! - ее голос был для меня подобен грому, нормальные старушки таким голосом не разговаривают. Да о чем это я? У нормальных старушек и двери не выламывают с громом и искрами! - Руку давай! - я не пошевелилась, и только дрожала крупной дрожью в своем укрытии.

  В режиме нормального времени прошло не больше пары секунд, но мне показалось, что Нина Ивановна стоит передо мной с вытянутой рукой целую вечность. Я готова была поклясться, что в глубине ее глаз я видела нечеловеческий огонь, языки адского, как мне казалось, пламени пылали прямо по центру зрачков.

  Звук выламываемой двери смолк, послышались голоса и громкие шаги.

  Старушка опасливо оглянулась и смачно выругалась. Такого трехэтажного мата я за всю свою жизнь не слышала, даже от мужиков на стройке, тем более от бабушки-божьего одуванчика. Может, она инопланетянка, которая просто очень удачно замаскировалась под старушку, и живет в глуши в ожидании, пока собраться заберут ее на космическом корабле? Я тут же отругала себя за подобные мысли. А это тогда кто там? Воинственно настроенная раса зеленых человечков?

  - Зверь, не надо прятаться! - донесся до меня голос из коридора.

  - Сволочи, - пробормотала старушка, и, видимо, наконец, догадавшись, что никаких действий от меня ждать не имеет смысла, нагнулась ниже и сама схватила меня за предплечье.