Страница 36 из 86
Я долго не мог сдвинуться с места, наверное теряя те драгоценные секунды, когда ее еще можно было спасти. Но я лишь стоял и смотрел. Мне казалось, что она уже мертва, и это было полной глупостью: я же видел, как льется кровь. Красный океан крови выплескивался из раны, которую Эсси сама себе нанесла, и растекался по созданному ею бумажному материку. Но она не двигалась и, кажется, не дышала. Ее тело было совершенно белым — белее, чем бумага. И выглядела она… не счастливой и даже не спокойной, а просто… безмятежной. Я никогда раньше не видел Эсси безмятежной.
А потом она очнулась — в последний раз. И закричала. Она даже успела что-то выкрикнуть, когда я метнулся к ней.
— Останови!..
Пыталась ли она сказать мне, чтобы я остановил кровь? Или чтоб остановился и не подходил ближе? Мне было все равно. Поскальзываясь на липкой крови, я бросился на колени и сжал ладонями края разреза, но никак не мог их соединить — ее кожа была тонкой, словно весенний лед. Я даже тепла не чувствовал, только липкую влагу. Мне удалось нащупать разорванную артерию, или, по крайней мере, так мне показалось, но зажать ее я не мог. Я сорвал куртку и попытался просунуть ее под ногу Эсси, чтобы сделать жгут, но она закричала громче. Я тоже кричал, а потом — кто знает, возможно, это было рефлекторное движение — она вскинула руку и ухватила меня за запястье.
— Лоуренс, — прорыдала она. — Мне больно.
И я понял. Я и сейчас считаю, что понял ее правильно. Ее уже было не спасти. И если я хотел хоть что-нибудь для нее сделать, нельзя было терять времени. Я схватил первое, что подвернулось под руку, и эта книга как будто лежала там специально для меня. «Мировая энциклопедия» 1978 года издания. Тяжелая и задубевшая на холоде, как камень.
Подняв ее, я снова посмотрел Эсси в глаза. И увидел в них вызов. Буйное, не знающее границ воображение. Невообразимую боль и, как ни странно, испуг. Потому что она думала, что я не смогу? Или вдруг поняла, что смогу?
Я не спрашивал. Я опустил книгу и раскроил ей череп одним ударом.
Не знаю, долго ли я просидел рядом с ней. Помню, как я заметил, что кровь уже не течет. Помню, как почувствовал, что замерз.
Не знаю, как мне удалось спуститься вниз. Но ребята, которые мне помогли, все еще были там. Представляю себе, как я выглядел. Весь в синяках после недавней драки, штаны и рубашка пропитаны кровью Эсси, а на пальцах ее мозги. Наверное, я как-то сумел объяснить им, что нужно подняться наверх, потому что они поднялись. А когда спустились, кто-то помог мне встать с пола и сказал: «Парень, тебе в больницу надо».
И они меня отвезли. На следующее утро в палату пришли полицейские, чтобы снять показания. И я не сразу понял, что они расспрашивают только о нападении. А об Эсси ничего не знают. Я сказал им, чтобы они вернулись в хранилище и осмотрели второй этаж под изображением феникса.
Они нашли там кровь, целые лужи крови. Но Эсси не было. «Тебе повезло, что ты выжил», — сказали они, когда разговаривали со мной в последний раз. Я дал им — свой адрес и пообещал сообщать о том, где буду жить в будущем, хотя они меня об этом не просили. А потом они ушли.
Как Саре удалось найти меня в больнице? Как она узнала о случившемся? Понятия не имею. Она такая же неугомонная, какой была ее сестра. Но не такая талантливая и забавная. Через час после того, как сказали, что меня выписывают, она позвонила мне в палату из Коннектикута.
— Где Эсси? — спросила она, как только услышала в трубке мой голос.
Я бросил трубку, отключил телефон и стал дожидаться, когда меня выпустят. Вернувшись на наш чердак, я обнаружил на автоответчике семнадцать сообщений от Сары. В последнем она заявила: «Я еду к вам».
Я собрал вещи. Одежду, туалетные принадлежности, бутылку водки. Никаких блокнотов, и уж конечно никаких книг. Пустой футляр от бритвы Эсси, но ни одно из ее творений. Я переехал в Бэттл Крик. Устроившись на новом месте, я сообщил свой адрес Детройтской полиции. И сделал то же самое после следующего переезда. Если копам удастся что-нибудь выяснить или захочется что-нибудь сделать со мной, пусть знают, где меня искать.
Но не Сара. Я не мог взглянуть Саре в лицо.
Я посмотрел на Уилла, который глядел на меня своими детскими заплаканными глазами. Детскими, потому что он все еще верил, что у его истории может быть продолжение. А впрочем, возможно, он и был прав.
— Прости, — сказал я, и в каком-то смысле я не лгал. — Я никого не видел.
Тогда он просто нахлобучил шляпу. Ссутулился. Запахнул пальто и повернулся к выходу. Он уже открыл дверь, когда я схватил его за руку.
— Ты на мой вопрос не ответил, — напомнил я ему.
Вот теперь он выглядел по-идиотски. Слепой, сбитый с толку Эдип. Или это я такой, а не он?
— Как ты меня нашел, Уилл?
— Я… не помню, — пробормотал он. — Постой-ка, помню! Мне пришел имейл.
— Имейл?
Возможно, из полиции? Кто-то начал проверять чаты и форумы в надежде собрать информацию?
— Там был указан твой адрес.
— От кого?
— Не знаю. Они же редко подписываются. — Уилл шагнул наружу под пронизывающий маркеттский ветер, но вдруг обернулся: — Похоже, это девушка из Аризоны.
На этот раз я уставился на него в недоумении:
— Из Аризоны?
— Это всего лишь догадка. Там был обратный алрес: phoenixgirl@gmail. com.[22]
Пустая водочная бутылка затряслась у меня в руке. Запульсировала. Футляр из-под бритвы бил в мою грудь.
— О боже, — добавил Уилл, — прости, чуть было не забыл. Она попросила меня передать тебе сообщение.
— Сообщение.
Неужели я плачу? От страха? Перед тем, что может сделать Эсси, когда отыщет меня? Или перед болью осознания, что ее последняя великая попытка провалилась, и Эсси не может прорваться туда. Или оттуда. Или куда там она так отчаянно хотела попасть?
Да и уверен ли я, что эта девушка-феникс — Эсси? Если это Сара, значит, Саре все уже известно.
Я ухватился за обледеневший дверной косяк. Пальцы обожгло холодом. Но я продолжал за него держаться.
— Сообщение совсем короткое, — сказал Уилл.
Оно, мне кажется… звучало так: «Скажи ему, что мы скоро увидимся».
Трент Гергенрейдер
ХОДАГ
Мне никогда не забыть тот холодный октябрьский день 1936 года, когда старая енотовая гончая по кличке Мэгги, принадлежавшая Уайти Макфарланду, скуля и подвывая, выползла из леса. Ее шкура свисала с боков кровавыми лохмотьями, глаза были выпучены. Она рухнула на землю и завыла.
Все мы, дети, любили Мэгги, но она рычала и скалила зубы, и поэтому мы боялись к ней подойти. Бенни Карпер бросил биту и удрал, Айра Шмидт просто стоял и смотрел, как умирающая собака скребет лапами мерзлую землю. Я потянул Уайти за рукав и сказал, чтобы он оставался с Мэгги, а я тем временем приведу своего папу — отец Уайти был пьяницей, и его трудно было найти. Когда Уайти наконец сообразил, что я ему говорю, и кивнул, я бросился бежать.
Когда я пробегал мимо возвращавшихся с работы лесорубов, все лицо у меня было в слезах. Осуиго — маленький городок в лесах северного Висконсина, и в нем все знакомы друг с другом, но когда эти парни меня окликнули, я даже не остановился. Мой папа был на фабрике, собирал инструменты, и, когда я подбежал к нему, он обхватил меня своими здоровенными ручищами. Всхлипывая, я рассказал ему, что кто-то очень сильно изранил Мэгги и она умирает. Он поджал губы, и в его глазах появилось обычное для него выражение озабоченности. Он поднял меня на руки и побежал к дому. Я чувствовал, как в щеку мне бьет ветер. Я и сейчас помню запах папиной фланелевой рубашки.
Папа с такой силой распахнул дверь, ведущую на кухню с веранды, что чуть не сбил маму с ног. Она и рта открыть не успела, как он велел ей готовить теплую ванну, потому что собака Макфарланда, похоже, столкнулась то ли с волком, то ли с пумой, а может, и с самим мистером Макфарландом. Не добавив ни слова, он заглянул в кладовку, вытащил старое одеяло и выбежал из дома, остановившись только для того, чтобы придержать передо мной дверь.
22
Слово phoenixgirl в адресе электронной почты может означать как «девушка-феникс», так и девушка из Феникса, столицы штата Аризона.