Страница 29 из 50
Цирк продолжался, медведь продемонстрировал еще и как мужик на барщине работает, и как ребята горох воруют, а под занавес - как исправник сыск правит. Публика просто визжала от восторга, особенно многочисленные дети, здесь народ явно не избалован зрелищами, особенно сатира на чиновника пришлась по вкусу - такие же лапы загребущие, схватит не вырвешься...
Бросив в бубен копейку, Сашка повернулся уходить и вздрогнул. Прямо за ним, уставясь на поднимавшегося с земли медведя заплывшими жиром глазками и поднося к толстому носу щепоть табаку и серебрянной табакерки, точно оживший призрак прошлого стоял его старый начальник - Немец. Вот только на этот раз без привычного палаша в стальных ножнах, его заменила легкая чиновничья шпажонка.
-Здравия желаю, ваше благородие! -вполголоса сказал ефрейтор, но "фашист" не обратил на него ни малейшего внимания. Скорее всего он просто не держал в памяти никого из своих бывших солдат, почитая их безликой серой массой. Неожиданная и нельзя сказать, что приятная встреча, а говорили, что в Питер его с повышением забрали, чуть ли не в гвардию.
Стараясь не более не привлекать внимания этого неприятного субъекта, двинулся дальше, ничего бог даст когда нибудь придет время рассчитаться, приговор солдатского "мира" никто не отменял - по крайней мере для него, Сашки...
Но оставим на некоторое время нашего солдата, виноват ефрейтора, Сашку и перенесемся в пространстве и времени примерно на полгода назад в окрестности деревни Сосновки. На перекрестке проселочных дорог, чуть в стороне замер небольшой экипаж городского типа именуемый в Москве калибером. На козлах никого не видно и лошади из парной запряжки спокойно щиплют траву на обочине. За пологом непривычной для провинции повозки коротает время уже знакомый нам новоиспеченный помещик и душевладелец Виктор Степанович Голиков. Он не один, с ним его любимица дворовая девка Варька, а поодаль в кустах устроился прикорнуть кучер. Бывший историк считал ниже своего достоинства беседовать с рабами, пусть даже и с любимыми. Поэтому внутри царила тишина изредка нарушаемая сопением Вареньки, ей тоже не до разговоров, так как рот у девушки занят. Пока барин предается размышлениям бедняжка вынуждена стоя на коленях напряженно работать, "французскую любовь" она освоила совсем недавно и боится неловкостью прогневать строго господина. На расправу добрейший Виктор Степанович крут, розги закупает оптом возами и уже завел второго кучера в помощь первому для порки своих дворовых.
Что же наш бывший современник потерял, тут на развилке? Он уже вторую неделю приезжает сюда, пытаясь найти других участников проекта, это условленное место встречи. Маркеры он закопал где положено ровно через месяц после прибытия, так в чем дело? Неужели его бросили, вот сволочи вероятно испугались, никто не рискнул последовать его примеру. Да пошли они все... Жаль он не запомнил тогда с какой стороны горы располагается бункер, с северной или с южной, спешил и был сильно расстроен исчезновением телохранителя. Там конечно много интересных вещей осталось, возможно когда нибудь он попробует отыскать вход в это бомбоубежище, но не сегодня. Теперь это не важно, ему нет смысла возвращаться назад, он хорошо устроился в этом мире. Не то слово, сбылась мечта все жизни, ради которой он и увлекся историей нового времени, он Виктор Степанович Голиков стал БАРИНОМ.
-Хватит сосать милая, иди Степку позови, домой поедем, -рука в замшевой перчатке небрежно хлопает девку по щеке. Варька, путаясь в длинной юбке, пулей срывается выполнять очередное желание хозяина, попутно давясь и стараясь на ходу ничего не выплевывать, барин велел глотать.
Виктор Степанович удивлен таким рвением и усердием, зародилась в глубине сознания мысль, что девчонка влюбилась в него и выполняет все прихоти не только из-за страха жестокого наказания. Он отмахнулся то такого предположения, как от назойливого комара, это же быдло, у них нет ни разума ни чувств, пригодны только для черной работы и для удовлетворения потребностей господина. Ни малейшей жалости или сочувствия эти люди у него не вызывали. На днях он без сожаления сдал неловкого слугу в рекруты, пусть там его теперь капралы палками дрессируют. Бойцовских собачек притравленных на человека правда в Москве закупить не удалось, там все больше гончих и легавых разводят. Но с мальчишкой-форейтором он разобрался, продал негодяя одному знакомому грузину, любителю нетрадиционных развлечений, благо таких деятелей хватает и в 19-ом веке.
В Москве его ничто не держит, кроме чисто коммерческих соображений, жаль только впустую потраченных средств, потраченных на подготовку в рамках Проекта. Все точка, как сбудет последние ассигнации через купца так и в Питер, там Европа и цивилизация, а здесь лишь старая вековая грязь. Мелькают вдоль дороги елочки и березки, к ночи точно будем дома, жаль он выбрал сегодня полуоткрытый экипаж, а то бы Вареньку можно было по дороге употребить...
Через неделю после последнего визита в окрестности Сосновки, верный компаньон по сбыту фальшивок - купец первой гильдии Василий Порфирьевич тривиальнейшим образом спалился на сбыте фальшивых денег. Но и тут Виктора Степановича преследовала удача, как не поверить после такого в свою исключительность? Васька-жулик не стал закладывать компаньона, сообразил однако, что при наличии сговора наказание только увеличивается. Видел его возле тюрьмы, когда из одного экипажа высадили их степенство в кандалах и арестантском халате, поверх которого, впрочем, была накинута какая-то старая шинель. Он сам отделался лишь легкими неприятностями с полицией, за относительно небольшую мзду все уладили, а вот купец сел всерьез и надолго. Ну да бог с ними, все ассигнации к тому времени уже давно превращены в золото и серебро или недвижимость.
Перед отъездом в Петербург следовало уладить еще одно дело. Виктор Степанович после очередной бурной оргии пообещал своей наложнице Варьке дать "вольную", уговорила зараза. Он человек слова и теперь придется в точности выполнить обязательство. Гусиное перо скребет по желтой бумаге, Варенька с замиранием сердца следит за рукой барина, еще минута и она будет свободна. Дурочка распелась как птичка-канареечка, спешит порадовать барина, что у нее уже есть жених из ремесленников есть и все сговорено. Будет у Вареньки любящий сапожник Ванечка, детушки и домик на окраине Москвы в слободке. Не заметила глупая, что Виктор Степанович сегодня с утра в хорошем настроении, это дурной признак: барские шутки подчас страшнее барского же гнева. Подожди моя цыганочка будет тебе домик, веселый такой... Варька потянулась было за документами, но неожиданно получила по рукам, барин в последний момент ловко придержал заветную бумагу, ради которой она пошла на такие мучения.
-Амалия Карловна, пожалуйте сударыня сюда! -оказывается сегодня с утра радуются не два человека, а целых три.
Со скрипом отворяется задняя дверь и в кабинете появляется весьма известна в кругу почитателей продажной любви содержательница "заведений", и не одна, с ней парочка субъектов с бычьими загривками и пудовыми кулаками. Варвара сообразив наконец, что ее подло обманули, пытается закричать и позвать на помощь, но тщетно. Один из вышибал быстро подскакивает и наносит девчонке короткий точный удар в солнечное сплетение, бедняжка только воздух хватает ртом, точно рыба вытащенная из воды. Профессионалы одно слово, умеют обращаться с девками, чувствуется немалый опыт. Затем девицу подхватывают по локотки и вперед, во дворе ее уже ждет с утра закрытая карета.
-Строптивая у вас девочка сударь, но ничего у меня шелковой станет! -бандерша довольна, для нее это выгодная сделка, а Виктор Степанович вдвое.
-Никаких проблем Амалия Карловна, девка первый сорт все умеет, лично проверял, а если что, то вы мою систему знаете: "back money". Вот пожалуйста ее "вольная" и паспорт, забирайте.