Страница 8 из 99
Саня продолжал беззаботно щелкать на клавиатуре, уставившись в монитор. Ему что, никаких проблем. Принять товар, подсчитать баланс, поговорить с проверяющими. А он, Илья, и водила, и грузчик, да теперь ещё и продавец.
— Слушай, Саня, ты кандидат каких наук?
Саня поморщился, его задели за больное. Неприятно вспоминать о том, что осталось в далеком прошлом. Мечты о карьере ученого давно рассеялись, но не забылись.
— Ну, философских, и что?
Илья вздохнул.
— А я этих, как их… Знаешь, я ведь почти открыл теорию рассеивания лазерного луча. И почти получил движущееся голографическое изображение. Конечно, я его не получил, но мог бы. Я уверен. В теории все было красиво и правильно. Не хватило только нескольких опытов.
— Ну да! — подивился Саня. — Это что, такое голографическое кино?
— Что-то вроде этого. А теперь я решаю задачи пятого класса: сколько кило вареной колбасы сможет продать один магазин, пока она не протухнет.
Саня вылез из-за стола, подошел к нему, похлопал по плечу, заглянул в глаза. Глаза у Ильи были печальные, как у собаки.
— Дорогой мой, ты заразился вредной экзистенциальной болезнью: все время думаешь, как жить человеку, потерявшему иллюзии. А я от неё уже вылечился. Поверь мне, есть хорошее импортное лекарство — думай о хлебе насущном.
— Или о колбасе. — Илья показал ему на свою машину. — Саня, возьми ты её от греха подальше. А то я за себя не ручаюсь.
— Да, пожалуйста! — радостно согласился Саня и, открыв окно, выглянул на улицу. — Вставай, продавай! На улице много народу голодного ходит.
Не прошло и десяти минут, как Илья уже стоял за лотком с весами на улице. Мимо проходили редкие домохозяйки. Одна из них зарулила к столику Ильи, заинтересованно вытягивая нос. Илья прицепился к ней.
— Женщина, возьмите колбасы для голодного мужа. Вкусная, свежая, только что сваренная.
Дотошная хозяйка взяла отрезанный кусок колбасы, повертела, понюхала, посмотрела на цвет.
— Из чего сваренная?
— Из мяса, конечно, из чего же еще!
— А пахнет рыбой, — она положила колбасу на место и ушла.
Чуть ли не до шести вечера Илья торчал на холодном ветру и продрог, как собака с печальными глазами. У него отваливались ноги, ныла застуженная спина и гудела голова от бесконечных пересчетов граммов в рубли. Но зато он продал почти все и добился колоссальной выручки, которую обычно весь магазинчик зашибал за неделю. Директор Саня выдал ему премию в размере пятисот рублей, два пакета с продуктами и отпустил с миром. Илья решил, что лучше всего один из пакетов отвезти матери, которую он забыл уже, когда и навещал. Тем более что сегодня он был на колесах.
Он открыл дверь квартиры матери своим ключом и ввалился в прихожую.
— Привет, ма, это я! — он заглянул в комнату.
Пожилая женщина в цветастом халате сидела в кресле и смотрела очередную серию мыльной истории о неведомых нам заботах бразильской семьи. И получала от этого неимоверное удовольствие. Вообще, бесконечные телесериалы прекрасно отвлекают нашего зрителя от нашей же суровой действительности, наполняют его жизнь новыми ощущениями, которых он никогда не испытывал доселе, и позволяют скоротать время, оставшееся от сна и работы. Если бы не сериалы, на телевидении можно было бы поставить крест. Оно бы просто перестало существовать.
Мать повернула голову, вылезла из кресла, прошлепала в прихожую.
— Илья, это ты! Не ожидала. Хоть бы позвонил, что зайдешь!
— Я на пять минут, — сказал он, прошел на кухню и бухнул на стол пакет с продуктами. — Это тебе.
Мать взглянула на сына, потом на то, что он принес.
— Спасибо. Куда мне столько? Что-то ты одет легко, не простудишься? Шарфик бы повязал.
Но Илья уже повернулся к двери, чтобы уйти.
— Ну, какой шарфик! На улице теплынь!
В это время бразильский муж застукал жену с любовником и теперь мучительно размышлял над проблемой: сразу её застрелить или немного обождать. Любовник лежал в постели и с равнодушным видом слушал пререкания супругов, но скоро ему это надоело, он вылез из постели, оделся, поцеловал жену в щечку на прощанье, пожал руку мужу, бросил что-то вроде «Крепись, старина!» и ушел. Муж принялся за жену с новой энергией.
— Вот подлец! — в сердцах высказалась мать. — Ну, чего он к ней прицепился? Она же ему сказала, что не изменяла. Чего ещё надо? Неужели не может поверить! Вот издевается над бедной женщиной! Чтоб им, проклятым мужикам, пусто было!
— Ну все, я побежал, — сказал Илья. — Не буду тебя отвлекать.
— Уже уходишь, — удивилась мать, продолжая переживать за несчастную женщину. — Посидел бы!
— Некогда, ма. Времени нет. Ты-то как себя чувствуешь?
Жена продолжала оправдываться перед мужем, убеждая его в том, что он ошибается. Муж продолжал делать вид, что ей не верит. Может, он бы ей и поверил, но тогда нечего было бы дальше снимать и пришлось бы закрывать сериал. Поэтому бразильская жена продолжала убедительно врать, а бразильский муж пытался найти новые доказательства её измены, рассыпавшиеся на глазах.
— Вот прицепился, мерзавец! — осудила мать и переключила внимание на Илью. — Да я что! Я все одна сижу. Ходить некуда. Телевизор смотрю. И ты знаешь, много чего интересного показывают. Вот сейчас в «Вестях» показывали, как президент на горных лыжах… И на чем он только не ездит, и куда только не летает. Разве только в космос… Тяжелая все-таки у него работа. Поди попробуй, на лыжах-то, на горных…
Илья окинул взглядом комнату и сказал:
— Да, тяжело одной! Надо к тебе, что ли, отца привезти. Пускай у тебя поживет немного. Все-таки вдвоем веселей. Да и мне спокойней.
— Что ты! Он не поедет, — засомневалась мать.
— Почему не поедет?
— Не поедет и все! Гордый слишком. Не был бы таким гордым, знаешь, кем стал бы!
— Кем?
— У-у! — мать махнула рукой. — По таким бы коридорам ходил! На таких бы совещаниях заседал! Вот как эти, депутаты. Сидят себе, обсуждают что-то непонятное. Зарплата идет, пенсия капает. Чем не жизнь? Сказали: «Покажите нам министра финансов». Раз им, и показали. «Хотим, говорят, теперь поглядеть на министра энергетики». Вот он, пожалуйста! «А министр подземного транспорта кто у нас?» А вот этот, который с лысиной. Не знаю, я бы на их месте лучше артистов каких-нибудь заказывала. Или писателей-сатириков. Все веселее, чем на министра-то плешивого пялиться.
— Ты, мам, поменьше телевизор смотри, — пробормотал Илья. — Вредно для здоровья. Ну, пока!
Он открыл входную дверь и ушел.
Во второй половине дня подъехал Тихий. Парни уже изрядно поддали, и он застал их в совершенно развязном состоянии. Видно, они решили нагваздаться до умопомрачения, чтобы забыть этого мужика, который так и не смог проехаться на машине перед смертью. Киря уже лыка не вязал. Он все пытался забыть его печальные глаза, в которых стоял ужас. Почему-то этот ужас передался и самому Кире, заставляя его содрогаться от предчувствия собственной смерти. Димон же казался ещё крепким. Похоже, у него-то причины для тоски не было.
Весь стол в кухне был завален остатками разнообразной закуски, а пол — пустыми бутылками. Тихий мельком прошелся взглядом по пустой посуде. Водку парни разбавили крепленым вином и отлакировали пивом. Значит, коктейль будет «молотовский», и назавтра они уже не работники. Хотя, как раз завтра и надо будет поднапрячься.
— Хватит пить! — резко сказал он и схватил со стола начатую бутылку водки. — Дело есть! Серьезное.
Но это заявление не родило в душах парней энтузиазма. Трудно представить киллера, который радовался бы, получая заказ.
— Ты бабки привез? — спросил Киря, мутным взглядом уставившись на прораба.
— Нет! — рявкнул Тихий, налил себе в стакашек пятьдесят грамм, выпил, быстро чем-то зажевал. Больше не стал, за рулем все-таки.
— Как это нет! Как это нет! — Киря возмущенно привстал. — Ты че, нас, за лохов держишь? Базар был, бабки сразу, как клиента причешем.