Стихийница

Мои руки и тело нещадно саднило из‑за атаки игл, сильно болела спина из‑за падения, с подбородка капала кровь из разбитого носа, но я не собиралась сдаваться.

— А казалась такой сильной, — разочарованно проговорила девушка и послала опять в атаку свои волосы.

Но второй раз я поступила по — другому и увернулась с траектории полета игл. А вот удар в левый бок все же пропустила. И согнувшись от боли, упала на колени, сплюнула сгусток крови, проведя рукой по губам.

— Я не могу проиграть… просто не могу… не имею права… — прошептала, хотя на мои глаза наворачивались слезы. — Неужели все напрасно…

И тут мне стало противно из‑за этого всего, из‑за своих слез, из‑за своей слабости, из‑за того, что себя жалею. Разве это я? Девушка, которая всегда добивается поставленных целей? Вот так просто позволила поставить себя на колени и с такой легкостью избивать себя? ДА НИКОГДА!

Кулон на моей шее ярко засиял фиолетово — голубым светов, я почувствовала прилив дикой необузданной ярости и сильная головная боль накрыла меня. На миг закрыв глаза, ощутила будто моя рука удлиняется все больше и больше. Испуганно распахнув веки, увидела у себя в руке длинную плеть. Выдохнув, поняла, что у меня настоящее воздушнее оружие. Воздух, который получилось остановить.

Увидев летящую ко мне атаку, а пробно взмахнула плетью. Она слушалась меня, будто была продолжением руки. Замечательно, теперь покажу ей, кто я такая.

Резко вскинув левую руку, отправила мощнейший поток навстречу атаке противнице. Как повторял всегда папа:

'Лучшая защита — нападение'.

Ну что же, проверим.

Пока я блокировала атаку, Ноува переместилась поближе, чтобы еще раз провернуть трюк с волосами. Но взмахнув правой рукой, я направила на нее плеть. Полупрозрачный жгут оказался быстрее, чем смертоносные волосы девушки, и обвился вокруг ее шеи. Я резко потянула на себя, и противница упала на колени. Все сильнее наматывая плеть на руку, с хищной улыбкой стала к ней приближаться. И, подойдя на расстояние примерно в пять шагов, с наслаждением сильнее потянула на себя свое оружие. Ноува захрипела и стала хватать ртом воздух. Я же закрутила вокруг нас очередной раз защиту вихря, чтобы никто не мог вмешаться в ход боя.

— Приятно, когда проигрываешь? — злобно спросила и не узнала свой голос. Таким жестоким он был.

— Скоро узнаешь, — прохрипела противница, резко вскочила и преодолела разделявшее нас расстояние.

Вцепившись в мои руки, она стала шептать что‑то малопонятное. Вдруг Вихрь, окружающий нас, приобрел розовый оттенок, а моя плеть стала спадать с шеи девушки. От ее ладоней по моему телу стала разбегаться колючая боль и меня затрясло. Из всех ран, что оставили ее иглы, потекла сильнее кровь, а боль в голове стало просто неимоверной.

Когда я, не выдержав, снова упала, сначала на колени, а потом и вовсе завалилась на бок, Ноува отпустила меня и размахнувшись со всей силы ударила в живот ногой и при этом приговаривая:

— Я всегда выигрываю. Запомни это, рабыня.

Сплюнув кровь, закрыла живот руками и подтянула ноги, чтобы хоть как‑то укрыться от ее ударов.

— Ноува, хватит! — прогремело над нами. — Она проиграла. Не калечь игрушку Адутлана!

— Да, Картиваль. Слушаюсь, — моментально отошла от меня девушка.

Я же сбрасывая странное оцепенение, пыталась хотя бы немного отдышаться и сплюнуть кровь, которая накопилась во рту.

— Хотя Адутлан и плохо постарался, проиграв этому парню, но все же это была его идея, — гремело над нами. — Вы смогли нас всех повеселить, поэтому Ноува, ты можешь забирать мальчишку. Адутлан, тебе придется немного полечить свою новую игрушку.

'Вот так… Раанан выиграл… я не смогла… как же?!'

Слезы брызнули из глаз, и мое сердце снова затопило отчаяние.

'Я не могу… так нельзя… это неправильно…'

Попытавшись подняться, заметила стоявшего надо мной сизоглазого. Мужчина присел на корточки, и, подцепив мой подбородок пальцами, заставил посмотреть в его лицо. Оно было покрыто царапинами и небольшими ожогами, а от виска по щеке текла тонкая струйка крови.

— За то, что ты смогла так долго подержаться, так и быть, в первый раз буду с тобой нежен. А потом, на протяжении всего времени, пока ты будешь отрабатывать постельную повинность, я этого не обещаю. — прошептал с предвкушением мужчина и начал вести своей рукой по мой ноге, все выше и выше, задирая прожженное и порванное платье.

Я попыталась оттолкнуть мужчину от себя, но силы оказались неравными, и он, смеясь, опрокинул меня на пол, сел на мои ноги. Проводя своими пальцами по моему лицу, Адутлан удерживал мои запястья и смеялся, громко, заливисто, с издевкой, я в ужасе смотрела на его зубы. Они все были острые как кинжалы.

— Хватит! — прогремело над нами. — Успокой свою сущность до поры. Идите и приведите себя в порядок, а потом забирайте свои новые игрушки.

Мужчина нехотя поднялся, но напоследок, красноречиво провел рукой от шеи по груди и до живота. Я уже и дышать боялась, только со страхом и отвращением смотрела в сизые глаза.

Когда Адутлан и Ноува исчезли, весь зал вспыхнул ярким светом, и появилось с два десятка людей, облаченных точно в такие же халаты. Один из них, держал серую подушку, на которой лежали кристаллы, добытые мной и Раананом. Только камни сейчас не сияли. Мужчина сделал несколько шагов в мою сторону и остановился, внимательно глядя в пространство позади меня.

Я обернулась и увидела Раанана, который стоял возле жужжащих прутьев. Он что‑то шептал, но увидев, что за ним наблюдают, замолчал и громко сказал:

— Пожалуйста, дайте мне поговорить с Малдией.

— Картиваль, может не надо? — проговорила высокая темноволосая женщина.

— Какая разница? Эти оба уже истратили почти все силы, — отмахнулся мужчина и повернувшись к нам, сказал: — Хорошо, — взмах рукой. — Это награда тебе за то, что ты все‑таки смог украсть саму 'всезнающую' книгу. Хотя, может быть у тебя все и получилось бы с кристаллами, но нас вовремя предупредили.

Мне показалось, что Раанан просто проигнорировал его слова, и, как только прутья исчезли, быстро подбежал ко мне, стал на колени и обнял.

— Я очень старалась… прости… — глотая слезы прошептала.

— Тшшш… — проложив палец к моим губам, огневик наклонился близко — близко, и, касаясь своим носом кончика моего носа, тихонько прошептал: — Твоя энергия… самую малость…

Сжав крепко мою израненную ладошку, из‑за чего я зашипела, он стал выпускать свою Силу, которая поползла по каменному полу маленькими змейками, вслед за ней устремилось едва заметное серебряное сияние. И через несколько секунд на странных людей бежал пылающий лев высотой метра в три.

Я не обрадовалась появлению 'Льва'. Мне казалось, что все уже будет бесполезно. Ведь мы оба уже были на пределе, и практически без Сил, поэтому сущность не может быть достаточно сильной, чтобы противостоять магам. Тем более, как нам выбраться из этого 'светлого' города? Почувствовав нарастающую тошноту, глухо застонала и посмотрела на огневика, который выплетал какую‑то огненную схему.

— Лыр… — прошипел парень, — мне не хватает Сил!

Я закрыла глаза и почувствовала, как по моим щекам потекли слезы. Раанан прижал меня к себе и с отчаянием шептал:

— Не бойся… мы выберемся… я не отдам тебя им… ни за что… никогда…

Крики и громоподобный рев 'Льва' обрушились на нас. Я открыла глаза и увидела перед собой ворот черной рубашки огневика. Прижавшись к нему, обняла за шею, попыталась подтянуться и поцеловать на прощание, но у меня даже на это сил не хватило. Раанан понял мое намерение, нагнулся и прикоснулся губами к моему лбу.

Дикая боль, которая пронзила все тело, заставила меня кричать. Я не смогла больше сдерживаться. Яркий фиолетово — голубой свет ослепил, но все же краем глаза заметила пылающий проход, вокруг которого, вздымая лепестки огня ввысь, взметнулся вихрь Ветра.

Мне на колени что‑то легло, и я увидела два кристалла, которые начали опять сиять и переливаться. Черный вновь напоминал бьющееся сердце, а белый небольшое облачко. Положив на них руку, прижала к себе.