Сад Сулдрун

— Нет, не безразлична, но любовь не может двигать горы. Я сделаю все, что возможно, и даже больше. Так что приготовься! Я перенесу тебя в Фароли.

— А мой чудесный замок? — жалобным голосом выкрикнул Карфилхиот. Я никогда не оставлю его! Ты должен прогнать их!

Тамурелло печально вздохнул.

— Лететь или сдаться, что ты выбираешь?

— Ни то, ни другое! Во имя нашей любви, помоги мне!

— Лучше всего тебе сдаться прямо сейчас, — сказал Тамурелло деловым голосом. — Чем больший урон ты нанесешь им, тем тяжелее будет твоя судьба.

Потом его лицо втянулось в серую пленку, которая со щелчком вырвалась из рамы и исчезла, оставив пустую буковую панель. Карфилхиот выругался и швырнул раму на пол.

Он спустился на этаж ниже и стал ходить взад и вперед, сцепив руки за спиной. Потом повернулся и позвал слугу.

— Двое детей. Немедленно приведи их сюда.

На вершине Так-Тора капитан инженеров внезапно прыгнул вперед и встал перед катапультами.

— Прекратить огонь!

Аилл подбежал к нему.

— Что случилось?

— Смотрите! — указал капитан. — Они поставили кого-то на то, что осталось от крыши.

— Глинет и Друн! — крикнул Шимрод.

Аилл поглядел через пропасть и в первый раз увидел своего сына.

— Прелестный мальчик, сильный и храбрый, — сказал Шимрод, вставший рядом с ним. — Ты будешь гордиться им.

— Как мы их спасем? Они во власти Карфилхиота. Он остановил наши катапульты: Тинзин-Фираль опять неприступен.

Глинет и Друн выглядели грязными, сбитыми с толку, несчастными и испуганными; их выволокли из тюрьмы и приказали подняться по спиральной лестнице. Поднимаясь, они чувствовали повторяющиеся удары, заставлявшие сотрясаться каменные стены башни. Глинет остановилась отдохнуть, и слуга немедленно угрожающе замахал на нее руками.

— Быстрее! Сэр Фауд торопится!

— Что происходит? — спросила Глинет.

— На замок напали; больше я не знаю ничего. Пошли, нельзя терять ни секунды!

Их обоих втолкнули в гостиную; Карфилхиот остановился и оглядел их. Его спокойное изящество исчезло; он выглядел растрепанным и обезумевшим.

— Идите туда! Наконец-то вы принесете мне пользу.

Глинет и Друн отшатнулись от него; он требовал, чтобы они поднялись по лестнице на самый верх башни. Сверху упал валун, проломился сквозь сломанную крышу и ударил в дальнюю стену.

— Быстрее! Вверх! — Карфилхиот толкнул их на просевшую и сломанную лестницу, и дальше, под свет послеполуденного солнца, где они остановились, ожидая очередного снаряда.

— Смотри, там на горе! — выкрикнул Друн.

— Это Шимрод! — крикнула Глинет. — Он пришел, чтобы спасти нас! — Она взмахнула руками. — Мы здесь! Забери нас! — Крыша застонала, когда одна из балок просела и лестница провисла. — Быстрее! Крыша под нами падает!

— Сюда, — сказал Друн и подвел Глинет поближе к сломанному ограждению; оба с восторженной надеждой поглядели через пропасть.

Шимрод подошел к краю утеса, держа в одной руке лук, в другой — стрела. Он отдал их лучнику.

Глинет и Друн с изумлением глядели на на него.

— Он пытается подать нам сигнал, — сказала Глинет. — Он хочет, чтобы мы что-то сделали. Но что?

— Лучник собирается выстрелить; он говорит нам быть настороже.

— Но для чего стрелять?

Нить с катушки Мургена была такой тонкая, что почти плыла в воздухе, хотя самый сильный человек не смог бы разорвать ее. Шимрот аккуратно выложил нить на землю, взад и вперед десятифутовыми кольцами, чтобы она могла свободно вытянуться. Потом поднял вверх лук и стрелу, чтобы две тоскливые фигуры, такие близкие и далекие, могли угадать его цель, и привязал нить к концу стрелы.

Шимрод повернулся к Каргусу.

— Ты сможешь дострелить до башни?

Каргус наложил стрелу на лук.

— Если я промахнусь, потяни за веревку и выбери для следующей попытки человека получше!

Он натянул тетиву, поднял изогнувшийся лук так, чтобы стрела полетела как можно выше и выстрелил. Стрела взлетела высоко в небо, а потом устремилась вниз, к крыше Тинзин-Фираля, таща за собой веревку. Глинет и Друн подбежали и схватили веревку. По сигналу Шимрода они привязали ее к мерлону на дальней стороне крыши. В то же мгновение нить утолщилась и стала двухдюймовым канатом из переплетенных волокон. Солдаты на Тик-Торе обвязали канатом плечи, вытянули слабину и натянули его, как струну.

Тремя этажами ниже Карфилхиот сидел в гостиной. Он успокоился, хотя и оставался мрачным: благодаря своей изобретательности, он сумел остановить обстрел. Но что дальше?

Сейчас все обстояло не дурно, но могло измениться. Он должен проявить чудеса изобретательности и использовать все свои таланты для мгновенной импровизации; только так он сможет спасти себя и лучшую часть своих владений из этого ужасного положения. Но, несмотря на все, мрачное убеждение, как черная тень, начало просачиваться в его голову. У него очень мало места для маневра. Его лучшая надежда, Тамурелло, бросил его. Даже если ему удастся неопределенно долго удерживать Друна и Глинет на крыше, он не сможет вечно сопротивляться осаждающей армии. Он горько вздохнул от душевной боли. Пришло время для поиска компромисса, для приветливости и умной сделки. Какие условия предложат ему враги? Если он отдаст пленных и инструменты Шимрода, сохранит ли он власть над долиной? Вероятно нет. А замок? Тоже вероятно нет... Наверху царило молчание. Что происходит на вершине Так-Тора? Мысленным зрением Карфилхиот представил себе врагов, стоящих у края утеса; ветер уносит их бесподные ругательства.

Он подошел к окну, посмотрел вверх и увидел тонкую линию, протянувшуюся по небу. Герцог испуганно вскрикнул. На краю Так-Тора стояли люди, приготовившиеся соскользнуть вниз по веревке. Карфилхиот подбежал к лестнице, наклонился над ней и проревел приказ капитану стражи.

— Робнет! Взвод на крышу, быстро!

Он пробежал по своей разрушенной комнате. Лестница, ведущая на крышу, прогнулась под его весом, застонала и заколебалась. Герцог стал подниматься, как можно более легким шагом. Он услышал восклицание Глинет, попытался пойти быстрее и почувствовал, как ступеньки уходят из-под ног. Карфилхиот рванулся и, схватившись за расщепленную балку, подтянулся. Глинет, с белым лицом, стояла над ним. Она взмахнула какой-то сломанной палкой и изо всех сил ударила его по голове. Карфилхиот, ошеломленный, соскользнул вниз и повис, держась одной рукой за балку; потом, отчаянно взмахнув второй рукой, он схватил Глинерт за щиколотку и потянул к себе.

Друн бросился вперед, протянув руку в воздух.

— Дассенах! Мой меч Дассенах! Ко мне!

И Дассенах возник в руке Друна, прилетев из леса Тантреваллес, из чащи, в которую Карфилхиот забросил его. Мальчик высоко поднял меч и ударом сверху пригвоздил запястье Карфилхиота к балке. Глинет брыкнулась, освободилась и отползла в безопасное место. Герцог пронзительно вскрикнул, соскользнул вниз и повис на пригвожденном запястье.

Сидя на петле, приделанной к веревке, вниз соскользнул квадратный широкоплечий человек с темной суровой внешностью. Он спрыгнул на крышу и подошел к Карфилхиоту. Взлед за ним с Так-Тора соскольнул другой. Они подняли герцога на крышу, связали ему руки и ноги веревками, потом повернулись к Глинет и Друну.

— Меня зовут Яне, — сказал человек поменьше Друну, — а это Каргус. Мы — друзья твоего отца.

— Моего отца?

— Вон он, стоит рядом с Шимродом.

Один за другим солдаты Тройса соскальзывали вниз по веревке. Лучники Карфилхиота пытались стрелять по ним снизу, но бойницы не предназначались для стрельбы вверх и стрелы летели мимо.

Тинзин-Фираль опустел. Его защитники погибли один за другим: меч, огонь, недостаток воздуха в запечатанных туннелях и топор палача. Остался последний, Робнет, который вскарабкался на верх стены, окружавшей плац. Он стоял, расширив ноги, ветер раздувал его седые волосы.

— Идите сюда! — громко и хрипло проорал он, вызывая врагов на бой. — Кто хочет встретиться со мной с мечом в руке? Где ваши храбрые воины, ваши герои, ваши благородные рыцари? Идите сюда! Скрестите вашу сталь с моей!