Страница 76 из 85
Синдром РМЛ поддается лекарственному и психотерапевтическому лечению, которое «убивает» лишние личности. РМЛ в том виде, как этот синдром описан в медицинской литературе, действительно является феноменом психиатрическим, не связанным (разве что опосредованно) с проявлениями многомировой природы сознания. Здесь, конечно, проблема заключается в умении психиатров распознавать разницу между РМЛ как психической болезнью и видимостью РМЛ как проявления мультивидуума. Первое — болезнь, второе — нормальное состояние сознания и самосознания.
В частности, в сознании Эндрю Пенроуз произошла стабильная склейка трех альтерверсов, причем у исследователей существуют большие сомнения в том, что склейки принадлежали именно к эвереттическому многомирию. Удивительно, что психотерапевт Штейнбок сумел в условиях, в которых содержалась доктор Пенроуз, распознать истинную причину возникновения видимости РМЛ.
Обычно сознание больного РМЛ расщепляется на два или больше (в случае Билли Миллигана — двадцать три) независимых друг от друга сознаний — но ни разу не было зафиксировано случая, при котором сознания эти принадлежали бы известным личностям, проживавшим не одновременно с пациентом, но значительно раньше и к моменту проявления РМЛ уже умершим. Более того, одна из трех личностей, замещавших друг друга в сознании Эндрю Пенроуз, принадлежала не реальному человеку, но литературному персонажу — впрочем, относительно последнего у исследователей существуют сомнения, поскольку у описываемого литературного персонажа (Алисы) был жизненный прототип (Алиса Лиддел), который, возможно (но не доказано!) мог быть «на самом деле» одним из сознаний доктора Пенроуз.
Если описывать случай Пенроуз не как РМЛ, но как ментальную склейку, следовало бы ожидать, что ситуация должна соответствовать комплексу решений квантовых уравнений при начальных и граничных условиях, задаваемых данными, полученными при изучении ситуации и поведения личностей, составлявших сознание доктора Пенроуз.
В нулевых годах ХХI века, когда имел место описываемый феномен, такие уравнения не только не могли бы решены, но и о том, чтобы их составить, не могло быть и речи: физики в то время оперировали только линейными частями квантовых уравнений (уравнениями Шредингера), и более того: поскольку доктору Пенроуз был поставлен официально психиатрический диагноз, описание этого случая (причем сильно сокращенное и отредактированное военной цензурой) появилось лишь в медицинском журнале Review of Psychiatry (Amistad, 2006[83]), который, естественно, физики (тем более, специалисты по квантовой физике) не читают, и потому феномен Пенроуз оставался неизвестным и не исследованным до тех пор, пока не был опубликован анализ эпикриза (Coulma
Проследим последовательность размышлений психиатра Штейнбока, который в 2005 году обследовал доктора Пенроуз,[84] пытался ей помочь и был убит во время этой попытки.[85]
«— Доктор Эндрю Пенроуз не страдает расстройством множественной личности, — перебил Штейнбок, почувствовав неожиданно, что раздражение, волнение, злость, все ощущения сползли с него, как брюки без пояса, остались только одно чувство и только одно желание. Ни о том, ни о другом он не мог сказать вслух.
— Да? — удивился Гардинер, а Амистад поднял вверх свои густые брови. Бржестовски, напротив, таинственно усмехнулся и, как показалось Штейнбоку, едва заметно ему подмигнул, хотя, скорее всего, это был нервный тик, и не более того. — Разве не вы, доктор, написали в своем предварительном заключении…
— Я был неправ. Действительно, у доктора Пенроуз наблюдаются некоторые симптомы расстройства множественной личности. Чисто внешние симптомы, как я теперь понимаю, поскольку другие признаки, более важные, этой симптоматике противоречат.
— Вы хотите сказать, — уточнил полковник, — что эта женщина попросту симулирует и водит нас за нос?
— Нет. Физически невозможно симулировать изменение цвета глаз, формы ушей и подбородка, не говоря о составе крови. Это похоже на РМЛ, но это не РМЛ. Во-первых, при РМЛ никогда не наблюдаются реально жившие личности, тем боле — широко известные. Это ведь не шизофрения, что бы там ни говорил мой коллега.
— Работа подсознания… — пробормотал Амистад и выразительно пожал плечами.
— Повторяю, — Штейнбок повысил голос, не надо было этого делать: убеждает спокойствие, — ни в одном известном случае расстройства множественной личности не наблюдались реально жившие персонажи.
— Это Бернал — реально живший? — вскинулся Амистад, демонстрируя хорошее знание не только исторической реальности, но и конкретных обстоятельств истории болезни: видимо, за спиной Штейнбока майор Бржестовски показывал записи этому так называемому специалисту и, возможно, даже советовался с ним о том, как быть с консультантом, если он начнет возражать против необходимых для расследования методов воздействия. — Как, доктор, звали физика, получившего Нобелевскую премию мира?
— Джон его звали, — спокойно (действительно, спокойно!) сказал Штейнбок. — Джон, а не Рене, вы правы, коллега. Только выводы мы с вами делаем разные. Вы, видимо, полагаете, что если профессора зовут Рене, а не Джон, если он, как утверждает, работал в Кембридже, в то время как Джон Бернал был сотрудником Гарварда, то, следовательно, эта личность является порождением больного подсознания Эндрю Пенроуз?
— Это настолько же очевидно… — завел свою песню Амистад, но Штейнбок не позволил ему допеть.
— Вы утверждаете, что это шизофрения, коллега? — сказал он. — Вы прекрасно знаете, что шизофреник, вообразивший себя Наполеоном или президентом Рузвельтом, тщательно придерживается известной всем — и больному, конечно, тоже — биографии великого человека. Если Наполеон почил на острове святой Елены, а Рузвельта свел в могилу паралич, то шизофреник так и будет утверждать, не выдумывая несуществующих деталей. С этим вы согласны, коллега?
— Нет, — буркнул Амистад. — Известны и противоположные случаи.
— Вам — возможно, — отмахнулся Штейнбок. — Мне такие случаи не известны. Поэтому — не только поэтому, но, в частности, — я делаю вывод о том, что Рене Бернал, Тед Диккенс (заметьте, никому из больных шизофренией еще не приходило в голову изображать юного Наполеона, все еще живущего на Корсике) и Алиса Лидделл — реальные люди, физические лица, выражаясь юридическим языком, только существующие не в нашей реальности, а в одной из параллельных. Сознание доктора Эндрю Пенроуз является своеобразным окном из одной реальности в другую. Вы же видите сны, господа. Во сне каждый человек — можете мне поверить, сны были темой моей магистерской диссертации — проживает множество жизней, но обычно если и осознает себя, то не в привычной реальности, а в мирах, сильно от нашего отличающихся.
— Послушайте, доктор, — перебил полковник, — нас сейчас не интересуют выводы вашей диссертации. Вы можете определенно сказать: является Пенроуз психически больной или нет? Симулирует она или не симулирует? Больна она шизофренией или расстройством множественной личности, что, на мой непросвещенный взгляд, практически одно и то же? От ответов на эти вопросы зависит выбор препаратов, действию которых она будет подвергнута для получения нужных показаний.
— Вы задали три вопроса, полковник, — сказал Штейнбок, стараясь держать себя в руках. — Ответ на первый: нет, доктор Пенроуз не является психически больной. Она совершенно здорова.
Амистад эмоционально взмахнул руками и выразительно пожал плечами. Штейнбока его мнение не интересовало, и он продолжил:
— Ответ на второй вопрос: нет, не симулирует. На третий вопрос: поскольку я полагаю, что госпожа Пенроуз психически здорова, то говорить о шизофрении или РМЛ нет никакого смысла, хотя различие между этими двумя диагнозами, безусловно, существует. Три субличности — не порождение больного разума доктора Пенроуз. Это — реальные люди.
83
Рауль Амистад в нулевых годах был штатным психиатром в тюрьме Гуантариво.
84
Доктор психиатрии Йонатан Штейнбок, работавший в клинике Хьюстонского университета, был вызван в Гуантариво для обследования Эндрю Пенроуз.
85
Цитируется по тексту апокрифа «В полдень за ней придут» (Амнуэль, 2055).