Заклинатель Белого Мира

     — Арий, расскажи мне еще о посохе.

     Наставник сощурился и взглянул на свой посох. В этом взгляде я уловил несколько чувств: сожаление, тихую радость и грусть.

     — Посох даст тебе многое, — начал Арий, не отрывая от него взгляда. — Не раз он будет тебя выручать и спасать. Ты привыкнешь к нему. Привыкнешь так, что он станет частью тебя. С помощью посоха ты поймешь многогранность Силы, ее природу. А осознав себя единым целым с посохом, ты будешь способен сотворить многое.

     — Тогда почему ты мало пользуешься им?

     — Получить Силу и власть — это то, чем соблазняются молодые заклинатели. Они думают, что смогут это сделать с помощью посоха, — Арий усмехнулся в усы.

     Я опустил глаза, понимая, что он имел в виду меня.

     — Посох не берет Силу из ниоткуда. Он берет ее из тебя и помогает формировать ее. Но ты также можешь это сделать и без посоха. Почему-то заклинателям проще поверить в какой-то артефакт, чем в самого себя. Чем больше ты отдаешь жизненную силу посоху, тем сильнее рискуешь потерять себя. Когда заклинатель чувствует себя опустошенным, чаще всего прибегает к Силе посоха, которую сам же в него и вложил. Таким образом, энергия отделяется и переходит в посох. Он высасывает ее из тебя. Пока ты без посоха, Сила внутри тебя. Хоть и спящая, но она есть!

     Я не смог сдержать разочарования. Все это время почему-то я думал о посохе иначе.

     — Ты берешь энергию из окружения, она переходит в посох и накапливается в нем. Поэтому заклинатель становится менее сильным. Посох истощает тебя самого.

     — Значит… Мне не нужен он?

     — Нет, посох не вредит. Это сама Сила вредит, если она превышает твой дух. Тогда не ты управляешь Силой, а Сила тобой. С посохом или без него. Да, можно обойтись без посоха. Но есть риск, что Сила сожжет заклинателя изнутри, когда ее накопится слишком много.

     — Значит, посох это нечто страховки?

     — Страховки? — не понял Арий.

     — Ну, например, когда ты падаешь и знаешь, что не разобьешься, потому что привязан к веревке.

     Арий усмехнулся:

     — Хороший пример.

     — А если я не хочу отдавать Силу посоху, ее можно оставить в себе?

     — Для этого нужно быть сильным и осознающим. Первое время ты не будешь замечать, как она будет перетекать в посох.

     Мне стало совершенно ничего не понятно, и Арий увидел это. Какое-то время он молчал, дав мне возможность поразмыслить.

     Если посох забирает Силу, ослабевая заклинателя, зачем тогда он вообще нужен?.. Следующая мысль прояснила все. Я округлил глаза и уставился на Ария.

     — Посохи нужны для страховки Совета! Для контроля! Чтобы Сила заклинателей не преобладала над Силой старейшин!

     Старик оценил мою догадливость.

     — С посохом ты несомненно приобретешь мощь. Но это все видимость. На деле ты даже будешь чувствовать, как она возрастает и приумножается, давая тебе обманчивые надежды. С посохом ты рискуешь и носишь змею на шее, готовую в любой момент затянуть петлю. Чем больше ты будешь пользоваться посохом, тем сильнее будешь зависим от него.

     — Посох это формальность, которую обязан принять каждый заклинатель. Чтобы подчиняться Совету, — закончил я с горечью. Теперь понятно, почему Царимир и Арий так редко прибегают к нему.

     Арий задумчиво посмотрел на меня. Похоже, у него имелся свой ответ.

     — Не спеши делать выводы. Ты научишься извлекать из этого пользу. Как только возьмешь посох в руки, он переймет всю твою сущность и природу. Ты навсегда останешься связан с ним. С этого момента он будет частью тебя. Потерять его — все равно, что потерять часть себя.

     Я вспомнил отца. Он был без посоха.

     — А с посохом я смогу овладеть Силой солнцевея?

     — Ты уже это делаешь прямо сейчас! — Арий усмехнулся, увидев мое непонимание, и продолжил. — Твое испытание началось уже после того, как мы покинули стены замка. Ты сможешь применить заклинания солнцевея, когда придет час твоей смерти.

     Увидев мой ошеломленный взгляд, Арий улыбнулся:

     — Ты все еще изо всех сил держишь барьер, потому что тебя пугает неведение. Если хочешь пройти испытание, тебе нужно сначала победить самого себя — это сказал тебе Валемир, если ты внимательно слушал его. Он сказал, в чем будет заключаться твое испытание.

     Я нахмурился, пытаясь вспомнить, что говорил мне Валемир. И снова подступила тошнота.

     — Сбросить барьер… Легко говорить, когда тебя не выворачивает наизнанку, — буркнул я вполголоса и уставился на воду, пытаясь унять недомогание.

     Арий захохотал так отрыто и громко, что своим смехом заразил и меня. Он потормошил меня за плечо. В его тонких руках еще чувствовалась былая сила.

     И не представлял, как этот разговор поможет мне при испытании, но все равно я был благодарен Арию за поддержку.

     — Ты справишься, — подбодрил меня старик, переводя взгляд на скалы. По его выражению лица я понял, что мы почти прибыли на место.

     Каньон сужался. По отвесным скалам тянулись зеленые лианы. Переплетаясь, они создавали множество мостов через реку. В обильной зелени иногда проглядывали жилища солнцевеев, пестрящие красочной черепицей крыш.

     Неожиданно узкий каньон расширился, и мы вплыли в обширную заводь. Здесь не было пристаней, зато лодок было много. Мы подплыли к отвесу и взошли на мосты. К нам спустились лиановые подъемники. Мы перешли на них и взмыли ввысь вдоль сколы.

     Наверху мы оказалась под арками из кустарников. Я огляделся и заметил, что нас стало значительно меньше. Впереди меня шли Арий, Вестар и Царимир. Впереди всех Арзу с дочерями. Позади отставали Ману и остальные заклинатели. Валемира не было видно. Часть воинов осталась внизу.

     Пройдя через арки, мы оказались на небольшой площадке, выложенной красочной плиткой. По центру шумел фонтан. Я уже к ним привык — фонтаны встречались повсюду.

     За деревьями возвышался сам дворец. С монументальными колоннами, многочисленными арками, колышущимися на ветру знаменами, коридорами, огромными дверями. Над самой главной башней сверкал огромный овальный диск, олицетворявший солнце. Ничего общего с замком Ордона. Совершенно другое зодчество. Отражение южной культуры присутствовало во всем — в мебели, одежде, разве что оружие делали как в Ордоне, и язык был один. Даже трудно подумать, что Ордон и Светгор — одно единое царство.

     Слуги в легких одеждах тут же радушно встретили нас и пригласили пройти во дворец.

     Лицо Ману сияло детской радостью. Он истосковался по теплу.

     Мы прошли под аркой и оказались в тени купола, в центе которого было застекленное отверстие. Через него пробивался солнечный свет. Его блики мерцали на стенах и зеленой листве, обвивающей столбы под самый купол. Откуда-то сверху доносился звук гуслей. Они напомнили мне Ордон — и душе как-то стало легче.

     Здесь стояла такая же жара...

     Послышались шаги. На мраморной лестнице появилась стройная женщина с темными вьющимися волосами и радостным блеском в глазах. На ней было малиновое платье, а лодыжки переплетали шнурки. Я не сразу догадался, что это обувь, — больше походило на украшение.

     Она оглядела гостей и остановила взгляд на Арзу. Женщина широко улыбнулась, открывая ряд белоснежных зубов. Лицо ее напомнило лицо Лияны. «Марина», — понял я.

     Она сбежала вниз по лестнице. За ней всколыхнулся шелковый шлейф платья.

     Подбежав к Арзу, она заключила его в объятия, потом отпрянула и коснулась ладонью его лба, как когда-то касался меня Царимир. Она что-то торопливо сказала. Затем Марина по очереди обняла дочерей и медными глазами поприветствовала всех прибывших. Последовали долгие приветствия. Арзу начал распоряжаться, чтобы нас наконец распределили по комнатам.

     Марина обратилась к Царимиру:

     — О, Царимир, как я рада вновь видеть тебя!

     Она неожиданно обняла дядю, и точно так же коснулась рукой его лба. Тут я вспомнил, что у них так принято со всеми почетными гостями, как сказала Марта. Я тут же поймал взгляд девчонки, как бы говоривший «все в порядке».