Страница 38 из 56
Мы уже были час в пути, когда утреннее небо залилось розовым холодом, словно замороженным соком клюквы. Выглянувшее солнце неторопливо растапливало небо.
Наш отряд двигался длинной вереницей. Заклинатели ехали в закрытых повозках. Я предпочел верховую езду и не спеша двигался за повозками.
Переход через Долину к Холодному морю занимал два дня. Предстояло переплыть море на судне и еще день добираться до Светгора. В дорогу я снарядился основательно. Помимо теплой одежды, собрал легкие вещи и обувь. Сложил все в походную кожаную сумку. Взял с собой лук. Прицепил к поясу кинжал. Предстояло как-то выдержать жару, поэтому я прихватил флягу с водой и сушеные травы, которые собрал мне в дорогу Арий для удержания влаги в теле.
Царимир и Арий предпочли ехать в повозке в компании Вестара. Май, конечно, был с ними.
Мы шли медленно, пробираясь через снежные заносы. Пробираться приходилось через горные дорожки. Настолько узким, что в ширину умещались только один всадник или повозка. Наш отряд растянулся на целый километр.
В горах погода стояла тихая — заклинатели постарались на славу, направляя ветры вперед расчищать дорогу.
Я ждал своего отца, когда он снова придет ко мне, и вздрагивал, когда ветки неожиданно дрожали, в надежде увидеть волка. Он не появлялся. К вечеру отряд вышел из соснового бора и пересек границу Долины. Я тут же заметил изменения. Воздух стал спертым и влажным от таявшего снега. Дул холодный ветер. Это означало, что мы приближались к морю. К завтрашнему вечеру мы уже должны были попасть в портовый город.
Мы остановились поздней ночью в лоне скал. Укрытием от ветра послужила одинокая сосна. Разбив лагерь, солнцевеи и хладовеи разделились на группы. Одни, укутавшись теплее, грелись у костров с горячим супом в руках. Другие оставались в повозках. Ману постоянно мельтешил рядом. Приближаться ближе, чем на пару метров, он не решался.
Ранним утром мы собрались в дорогу и снова двинулись через горы. Ордон остался позади. Никогда я не заходил так далеко от дома. И странное чувство грусти просачивалось из глубины. Меня тянуло назад. Быть может, потому что Ордон в моей крови. Я ехал, поникнув головой, и думал о Медвежьей горе. Обещания себе забыть о людях рассыпались. Мне не верилось, что Царимир закроет Радужные Врата.
Вечером, как я и предполагал, мы добрались до порта. Место было серым и враждебным. Голые скалы обдувал южный ветер, разметая снега. Хвойный лес сменился колючим кустарником. Пахло сырой древесиной. Снега не было совсем. Кое-где пробивалась молодая зеленая травка.
Отряд остановился, скидывая часть одежды. Мантию и куртку я свернул и сложил в сумку. Лук и колчан надел обратно на плечи.
Мы заняли два корабля. Ночь встретили уже на судне с широкими кормой и палубой, от которых пахло свежей древесиной.
Несколько часов я провел под открытым небом, вглядываясь в черную бездну, усыпанную звездами.
Чем дальше мы продвигались на юг, тем более теплым становился воздух.
Около полуночи я отправился спать ко всем остальным и устроился в гамаке. Среди ночи мне стало плохо. Подкатила тошнота, и пришлось обратиться к Арию за помощью. Он заставил выпить травяной настой. Под утро удалось заснуть.
Я проснулся от невыносимой духоты. Когда вышел на палубу, обомлел, — предо мной открывался другой мир.
Наши корабли плыли вдоль высоких зеленых холмов. Разросшиеся кудрявые деревья походили на мох. Небо звенело чистотой, солнце ослепляло. Вдоль берега можно было разглядеть небольшие поселения. Разноцветные дома напоминали клумбы цветов — красные, синие, желтые.
Мы пристали к берегу. Сойдя с корабля, я ощутил тяжесть земли.
Портовый город Светгора был огромным. Солнцевеев было столько, что глаза разбегались от их мельтешения.
В основном все ходили босяком. Все жители были в ярких одеждах. Женщины — в широких шароварах и нечто похожем на юбки с разрезами по бокам до самого пояса. На большинстве мужчин были длинные кожаные брюки. В основном у всех на запястьях, шеях, в ушах и волосах были украшения.
Нам снова пришлось пересесть на повозки и лошадей и отправиться в путь. Мы поднялись на холмы. Здесь царствовало жуткое пекло. Я чувствовал себя ящерицей на раскаленном песке. Жара душила и затрудняла дыхание, смыкаясь огненным кольцом вокруг шеи. Горло саднило. Источник Силы был повсюду, куда ни глянь. Появилось огромное искушение взять хотя бы его крохотную часть, но я не стал этого делать и выставил защиту.
Перейдя холм, мы остановились возле белокаменной башни. Впереди произошла какая-то возня, и мы надолго застряли у берега реки. Я допил всю воду, которая была у меня в запасе, и теперь страдал от жажды. Эти мгновения особенно казались мучительно долгими. Я понял, что лучше двигаться, чем стоять под палящим солнцем. Мокрую спину кололо, руки и лицо жгло. Я провел рукой по волосам — горячие. Ткань, которая была обмотана вокруг шеи для защиты от пыли, я накинул на голову, спасаясь от солнца.
Внимание стало ускользать, а концентрация на защите рассеивалась, теряя свои свойства. Внезапные порывы тошноты заставали врасплох.
— Может воды?
Я обернулся. Марта рассеянно оглядела меня. Ее кудри трепал горячий ветер. При свете солнца волосы казались еще ярче и походили на желтый цвет мимозы, которая росла здесь повсюду. Мне даже показалось, что Марта и пахнет как мимоза.
Она улыбнулась и, не дожидаясь ответа, потянулась к сумке, достала фляжку и протянула мне. Я жадно схватил ее и сделал большой глоток. Прохладная вода оживила. Марта покосилась на меня.
— Хладовеи сложно переносят наш климат, — сказала она.
Я не мог привыкнуть к ее хрипловатому голосу. Я обернулся — вокруг только воины.
— Тебе лучше держаться подальше — твой отец рассердится...
Марта улыбнулась.
— Если он о чем-то и беспокоится, то только не в Светгоре. Сейчас мы все вместе. Когда такое еще будет?! — сказала она с воодушевлением. — А ты ничего, еще держишься. Обычно многие хладовеи сдаются еще в порту.
Я ухмыльнулся — девчонка с юмором.
Светгор открылся нам, когда мы поднялись на холмы. Я изумился его красоте. Это был очень красочный, насыщенный цветами город. Каменные дома тесно примыкали друг к другу. В отличии от них, дома Ордона были деревянными, не считая, конечно, Горного замка. Потом я понял, что это были не жилые дома, а кузницы, лавки, мастерские. К центру города их становилось все больше. Через некоторое время мы оказались на большой круглой площади. Здесь было столько народа, что не протолкнуться даже верхом на лошади. И поэтому мы шли медленно. Улицы стали уходить вниз, ведя нас к скалам. Марта сопровождала меня всю дорогу и рассказывала о достопримечательностях города. Я слушал ее краем уха, борясь с тошнотой.
Из-за раскидистого дерева неизвестной породы проглядывала зеркальная гладь. Мы спустились на берег реки к длинным ладьям. Воздух был пропитан резким запахом цветов. Ветер доносил свежую прохладу от воды и шевелил листвой. Под лучами солнца трава блестела и переливалась.
Оставив лошадей со слугами, мы пересели на ладьи. Здесь нам с Мартой пришлось расстаться. Обе стороны реки подпирали отвесные скалы, покрытые извилистыми деревьями. Повсюду слышались оглушительные всплески водопадов, которые словно косы девиц струились в реку, взметая алмазные искры. От мерного покачивания шла кругом голова. Я держался за поручни и вглядывался в бирюзовую гладь, тихо бившуюся о борт. На плечо опустилась чья-то рука. Я поднял голову. Арий улыбнулся.
— Мы почти добрались, — тихо сказал он.
Я еле заметно кивнул. Наставник сжимал посох, давно истертый и исцарапанный символами. Я редко его видел в руках Ария.
— Во дворце много мест, где будет хорошо хладовеям, — подбодрил он.
Говорить я не мог, и я попросил наставника: