Страница 4 из 9
Вяло перекусив супом, я выслушала виталиста - он попытался выжечь вирус, но только ускорил течение болезни - видимо, зараза вцепилась крепко и проще было переболеть, чем тратить на исцеление большой резерв. Лейб-виталист вызвал врача, и они вдвоем развели вокруг раздражающую суету, закончившуюся выпиской лекарств, которые я и сама знала, и строгим пожеланием не перенапрягаться, лежать в постели и честно отболеть несколько дней.
Я с чистой совестью пообещала, что так и поступлю, выпила жаропонижающее - температура была уже ощутима, а уж нос мой не пробивали никакие капли, нацепила маску и, чувствуя противную ломоту в костях и стараясь не чихать, поползла в лазарет.
По пути заглянула в бальный зал, впечатлилась. Интересно, хоть один большой праздник у нас пройдет без происшествий? Что у нас там следующее - день рождения Полли? Даже не знаю, что должно случиться, чтобы перебить явление гигантского муравья или массовую драку на коронацию Василины, которой предшествовало умыкание Ани.
Я брела по дорожке черного облетевшего парка, кутаясь от порывов ветра в куртку и обвязав шею огромным шарфом, и мне было одновременно холодно и жарко, сильно лихорадило - лоб был весь мокрый. За мной медленно, подстраиваясь под мой неуверенный шаг, шли охранники. Кажется, идея с посещением Кембритча была глупостью. Но возвращаться обратно не было смысла - я уже прошла больше половины пути.
"И все равно ты хочешь его увидеть"
Увидеть не получилось. Я несколько секунд пялилась в стекло операционной, пока не сообразила, что он должен быть в реанимации. Пошагала туда, чувствуя, как свербит в переносице и между бровями, и опасаясь - а вдруг он будет в сознании? И увидит, что я пришла? И решит...да что решит-то, черт возьми? Я просто хочу убедиться, что с ним все в порядке, так что прекрати панику, Марина!
А вдруг решит, что я простила?
"Но ведь ты и на самом деле простила"
Но не забыла, что его нужно опасаться. Тем более, что он все еще помолвлен с Ангелиной. И спал с Катькой, чтобы выведать информацию о нас. И у меня есть Мартин. И...
"И еще тебе страшно".
- Добрый день, Ваше Высочество.
- Добрый день. Подскажите, пожалуйста, - голос у меня был замечательно гнусавый, будто я бормотала в бутылку, и дежурная медсестра взглянула на меня с впечатляющей смесью профессионального недовольства и почтительности, - в какую палату перевели после операции лорда Кембритч?
- В восемнадцатую реанимационную, - угрюмо и устало ответила медсестра, - но теперь его там нет.
Ладони мгновенно стали влажными, и я с ужасом поняла, что открываю рот и не могу вздохнуть - словно нахожусь глубоко под водой, и грудь сдавливает удушающей тяжестью, вспарывает изнутри острой, невыносимой болью.
- ...Инляндию. Хотя врачи были против! - сурово добавила пожилая медработница.
- Повторите, пожалуйста, - через боль сипло попросила я, ухватившись за стойку.
- Пациента транспортировали в Инляндию, по распоряжению Ее Величества, - недовольно повторила медсестра. - Ваше Высочество, - она поколебалась, - если позволите, вас посмотрит врач? Вас лихорадит.
- Благодарю, - просипела я, - меня уже осматривали. Извините за нарушение распорядка.
- Всегда рады помочь, - сдержанно улыбнулась моя собеседница.
Я дошла обратно до своих покоев и рухнула в кровать. Наглоталась микстур так, что во рту стало кисло и вязко, задремала. Вирус буйствовал, поднимая температуру, тело ломало, и думать ни о чем не получалось. Ко мне то и дело кто-то заглядывал, но общение получалось урывками, мозг отказывался соображать, а эмоции сменились болезненным равнодушием.
Очнулась оттого, что мне полегчало - присмотрелась - рядом сидел Март и держал надо мной руки.
- Я тебя заражу, - сказала я жалобно. С ним можно было себя пожалеть.
- Тшш, - прошептал он, - я тут контрабандой. В гостиной твоя горничная, так что, если что, полезу под кровать.
Я слабо улыбнулась, шмыгнула носом.
- А вообще у меня абсолютный иммунитет, - добавил он и подмигнул, - так что я могу, ничего не опасаясь, воспользоваться твоим безвольным телом.
- Я измажу тебя соплями, - пообещала я язвительно. Он тихо засмеялся, поглядывая на дверь.
- Всегда знал, что ты отличаешься от других женщин. Чем меня только не мазали, девочка моя красноносая, но ты и тут соригинальничаешь.
Я достала руку из-под одеяла, потрогала свой распухший нос. Дышать после манипуляций Мартина стало куда легче, да и горло перестало так саднить.
- Я так же жалко выгляжу, как ощущаю себя?
- Куда хуже, - успокоил меня фон Съедентент. - Как обкурившаяся улитка. Расскажи-ка мне, где ты ухитрилась подцепить простуду? Вчера ночью ты была вполне даже живенькой, в отличие от меня.
- Перекурила в открытое окно, - призналась я. - Переживала.
- Даже не буду льстить себе предположением, что переживала ты за меня, - пробормотал он с ехидством, и мне стало стыдно. - В следующий раз буду знать, что надо сразу тебя усыплять или по крайней мере брать в охапку и не пускать из кровати. Ты знаешь, что твоего Кембритча увезли в Инляндию? Луциус настоял, там при центральном храме Белого Целителя лучшие виталисты на континенте.
- Знаю, - пробурчала я, даже не возмущаясь на "моего Кембритча". - А ты-то откуда в курсе?
- Его Величество Гюнтер отличается повышенной болтливостью и широтой души, - вздохнул Мартин. - Собственно, я за этим к тебе и заглянул, а тут ты с красным носом. Пришлось лечить, кто еще будет не давать мне высыпаться?
- Спасибо, - прогнусавила я.
- Увы, не за что, потому что валяться тебе еще минимум три дня.
Я вздохнула. Придется звонить завтра на работу, предупреждать, что не выйду. Хотя я и так думала просить Эльсена, чтобы он заменил меня кем-нибудь на две недели. Переживала, мучилась - как сказать, ведь работала всего неделю, но все равно решила просить. Ведь теперь, когда я чувствую старшенькую, я могу привести к ней поисковую группу.
- Гюнтер предложил мне должность придворного мага, - вдруг произнес Мартин и потрепал ладонью волосы. - Разливался соловьем, что впечатлился моей работой против тха-охонга. Муравья этого, - дополнил он, увидев мое непонимающее лицо. - Ему надо защиту дворца проверить, придворных. Предложил титул ландграфа за год работы, земли, привилегии - все, что захочу. Сказал, что должность ректора магакадемии останется за мной, а работать могут замы.
- Так это же хорошо? - по кислой физиономии блакорийца было понятно, что он не рад.
- Это мне воздаяние за то, что глумился над вашим Зигфридом, - сказал он трагическим шепотом. - Это же собачья работа, Марин. Пусть он предложил мне набрать сильных помощников, все равно - случись что, и плакали наши с тобой свидания. Одна радость, что он вдовец и дети у него еще небуйного подросткового возраста, так что у меня проблем на порядок меньше, чем у вашего придворного мага будет.
- Ты согласился? - спросила я с сочувствием.
- От таких предложений не отказываются, - вздохнул он. - Так что ухожу в рабство на год. Будем видеться по выходным, если не найдешь себе какого-нибудь знойного красавчика и не выгонишь меня, когда я, печальный и уставший, приду к тебе напиться и поплакать в твое крепкое плечо.
- У меня уже есть один красавчик, - сказала я серьезно, и Март погладил меня по волосам, потом поцеловал руку и ушел. И вовремя - буквально через минуту заглянула Мария, увидела, что я не сплю, и принесла поднос с чаем, стаканом горячего молока и разными закусками.
А еще через десять минут ко мне заглянули взволнованные сестры и отец, с известием, что от Ангелинки пришло письмо.
Письмо было объемным, даже увесистым. Я с нетерпением ждала, пока рассядутся родные, пока Василина развернет его и начнет читать.
Ангелина писала деловито и сухо. И только к концу стало понятно, как она волнуется и скучает.