Особенные. Элька

— Это что такое? — неожиданно взвизгнул Крыс, тыча пальцем, в смысле лапой, в нарисованную картинку.

— Песочные часы, не видишь?

— Во что ты еще влипла, идиотка, — перешел на ультразвук крысеныш.

— Не твое дело. Ты мне помогать не желаешь, тогда не лезь.

— Да не могу я, — горестно пропищал грызун, — Не могу, понимаешь. Мне имя нужно. А ты такая тупая, что не можешь его сказать.

— Все, ты достал уже. Раз я тупая, ищи себе другую хозяйку, — разозлилась я, схватила его за хвост, сунула в коробку и потопала к двери.

— Эль, что-то случилось? — выглянула из комнаты мама.

— Нет, ничего. Просто мусор хочу выбросить.

— В полпервого ночи? — удивилась она.

— Да, этот мусор за ночь может провонять. Не волнуйся, мам, я быстро. Мусоропровод был у нас на втором этаже. Всего-то два пролета. Легко. Конечно, я не зверь. Не стала выбрасывать коробку, просто поставила рядом. Не соображала, что делаю тогда. Просто хотелось сделать хоть что-то, чтобы забыть, как резко изменилась моя жизнь. И выместила злость на грызуне. Знаю, не права и по-хорошему, следует развернуться и отнести коробку назад, но я этого не сделала.

Вернулась к себе, закрыла дверь и облокотилась о нее. Сползла вниз и уперла голову в колени.

— Не хорошо делаешь, Элечка. С хранителем так нельзя.

Я подпрыгнула от незнакомого голоса и вовремя зажала рот ладонью. Огляделась. Никого. Так, либо это очередная странность моего мозга, либо внутренний голос, либо совесть.

— А ему со мной так можно? — прошептала я.

На этот раз я увидела краем глаза шевеление на кухне. Но когда смотрела в упор, ничего необычного не видела.

— Ты кто? — спросила, пробравшись на кухню.

— Я дядюшка Петр, хранитель дома. Домовой.

— А, да. Крыс что-то говорил. И давно вы здесь живете, дядюшка. Петр?

— Так с самого переезда сюда и живу. Меня Алевтина Георгиевна к вам пригласила.

— Что значит, пригласила? — удивилась я, но домовой ответить не успел. Женька заявилась на кухню.

— Сама с собой беседуешь, — хмыкнула сестрица.

— А что, тебя это беспокоит?

— Нет. Это даже хорошо. Может, родители, наконец, поймут, что взяли домой больную и сдадут тебя в дурдом, — беззлобно ответила она, — Тебе полегчало?

— Немного. Спасибо, что хоть иногда беспокоишься обо мне.

— Пользуйся, я сегодня добрая, — хмыкнула сестра и немного нахмурилась, — Странно, вот я точно знаю, что тебя терпеть не могу, а беспокоюсь. Может, ты одной ногой в могиле уже?

— Иди уже, каркуша нашлась.

Сестрица налила стакан с водой и ушла. И тут вернулся голос.

— Элечка, с Женечкой беда творится, — доверительно проговорил мой невидимый собеседник.

— Вижу, не слепая. Скажите, дядюшка Петр, а нити. Вы их видите?

— Нет. Мне людские жизни не доступны. Я больше по дому.

— Понятно. Пойду-ка я спать. Спокойной ночи.

— Э… Элечка, а ты мне молочка не нальешь? И печенье очень хочется. Давно твоя бабушка не заглядывала, а я скучаю по печенькам.

Странный он, дядюшка Петр. Но добрый. А ведь еще один сказочный персонаж пьет молоко и ест печенье. Санта Клаус. Интересно, а если домовые существуют, то и Дед Мороз тоже? Эх, хотелось бы. Хотя, мои новогодние желания всегда исполнялись, что бы ни попросила.

Утро выдалось суматошным. Мама с папой поругались на почве поиска его любимой рубашки и ключей от машины, но быстро помирились и распрощались счастливыми, влюбленными супругами. Я, по понятным причинам, в школу не поехала. Ирина Зауровна им еще вчера позвонила, беспокоясь о моем здоровье. Они, конечно, поохали, мама пообижалась, что я не позвонила сама и заставили пообещать, что не буду торопиться с возвращением в школу. Пришлось обещать.

— Мам, Женьку возьми. Она не хочет сегодня пешком идти, — поведала я, когда обе обувались. Мама немного удивилась, а Женька зыркнула злобным взглядом, не обещавшим мне ничего хорошего. Но, уговор есть уговор. Увиливать я не дам.

Поэтому невинно ей улыбнулась, и даже проводила до второго этажа. До мусоропровода то есть. Коробки уже не было. Я не ожидала. Совесть начала грызть так, что завыть хотелось. Я дура. Оставила беспомощного Крыса в подъезде, где его любой кот мог съесть, или уборщица выкинуть в мусоропровод. Бедненький. Он теперь как крыс Реми из мультика будет жить в канализации и сражаться с жирными крысами или даже ондатрами. Крыс, мой крыс. Я его убила.

Совесть вызвала панику. Я бросилась к мусоропроводу, открыла люк и прошептала: «Крыс, миленький, ты там? Отзовись, если ты там. Прости меня, дуру. Я не права, я глупая, безмозглая. Крыыыссс».

— Кхм.

Я подпрыгнула от покашливания за спиной.

— Фух, тетя Нина, вы меня напугали.

— Да это ты меня напугала, Элечка. Ты чего воешь?

— Я Крыса своего потеряла. Вы не видели? Он тут стоял, в коробке.

— У мусоропровода? — уточнила тетя Нина.

Я неуверенно кивнула и почувствовала себя настоящей гадиной. Нет, мне не надо перекрашиваться. Я самая настоящая блондинка. Совсем без мозгов. А еще мне было очень неловко и стыдно.

— А ну пойдем, — проговорила тетя Нина и схватила за руку. Мы пошли к ее рабочему месту. Небольшая стеклянная будка, в которой есть маленький стол, кресло, чайник и телевизор, который очень много каналов показывал. Даже любимый тетей Ниной «Домашний». Я заглянула туда и обомлела. Мой Крыс лежал на спинке кресла и жаловался тети Нининому коту Ваське на мое непростительное поведение. И что удивительно, кот ему отвечал. Эх, если бы видела это в первый раз, непременно бы грохнулась в обморок. А так, ничего. Валерьяночки только захотелось, очень.

— Не, ты представляешь, я к ней со всей душой. А она?

— Неблагодарная, — согласился кот, — Я, свою по молодости, знаешь, как дрессировал. Чуть что, сразу лапой по ноге.

— Помогало? — с надеждой спросил грызун.

— Как сказать, — замялся кот, — Не особо. Ко мне применяли стратегическое оружие.

— Пытали?

— Почти. Веником гоняли. А сейчас вообще адову вещь купили. Пылесос называется. Я ее жуть как боюсь.

— Вот и я боюсь, что Элечка моя не вернется, — заплакал крыс и утер мокрую морду кошачьим хвостом, — Она ведь у меня хорошая, только имя никак назвать не может и злится. А я ведь знаешь, как обрадовался, когда ее увидел. Ведь она первая у меня из таких.

— Да ты что? — удивился Васька.

— Да. Я и сам не очень знаю, как ей помочь. Вась, подскажи, а?

Я еще хотела послушать, но тетя Нина закрыла дверь.

— Пусть выговорится. Ему полезно. А нам с тобой, детка, тоже надо кое-что обсудить.

Тетя Нина жила рядом, на первом этаже. Она открыла дверь, и жестом пригласила меня.

— Проходи, не стесняйся. Чаю хочешь?

— Хочу, — на автомате проговорила я, разглядывая ее, совершенно обычную, квартиру. Ни тебе трав, ни развешанных повсюду засушенных насекомых, ни банок, ни склянок, ни котла. Обычная квартира, где палас на полу, диван в зале, большой ЖК телевизор, микроволновка на кухне, посудомоечная машинка и даже кофеварка.

— Значит, так живут современные ведьмы? Ой. Это я вслух что ли?

— Да не стесняйся, Элечка. Здесь все свои. Ты лучше отвар выпей. Специальный, нервы успокаивает и голову прочищает от разных ненужных мыслей.

— А вы не… ничего не будет, если мы с вами тут, а они там?

— Не будет, — улыбнулась тетя Нина, — Если что, Васька кликнет.

— Он ваш хранитель?

— Да. С того самого дня, как обрела силы. Просто открыла дверь, а он уже сидит. Маленький пушистый котенок. Мы росли вместе с ним. Вон, какой котяра вымахал.

— И давно он у вас? То есть с вами?

— Да, уже лет двести, — задумалась женщина, — Плюс минус год.

Я рассмеялась, приняв ее высказывание за шутку, вот только, похоже, ее слова шуткой не были.

— Я — ведьма, Элечка. А мы живем очень долго. Впрочем, как и ты.

— Я?

— Думаю, пришло время кое-что тебе объяснить. Конечно, это не я должна была тебе рассказывать, да я многого и не знаю. Точнее, вообще мало что знаю. Но, думаю, вместе разберемся.