Страница 14 из 19
Клянусь всеми маркетологами на свете, я совершенно не ожидала того, что произойдёт дальше. Кто бы мог подумать, что Марина Ивановна всё же настолько дура…
Она сначала покраснела, затем побледнела и гаркнула:
— Не перекладывайте на меня своих обязанностей!
Оч-чень интересно!
— То есть, вы намекаете на то, что анализ успехов данной серии у потребителей — это мои обязанности? — даже я почувствовала, что мой голос холоден, как лёд. Краем глаза я заметила, что у второго менеджера отдела маркетинга — это была девушка — руки покрылись мурашками.
— Нет, — кажется, Крутова уже реально нервничала, — я намекаю, что не обязана раскрывать название серии, это ваша обязанность!
Мне вдруг резко захотелось хихикнуть, но я сдержалась.
— Прошу прощения, — я откинулась на спинку стула и улыбнулась Марине Ивановне. От этой улыбки вздрогнула и она, и её «подопечные», — но я уже, как вы выразились, «раскрыла» название серии. Обязанность представителей отдела маркетинга — поведать мне, как дела с данной серией на книжном рынке. Кто-нибудь из вас может справиться с этой задачей?
Крутову трясло от ярости, молодой маркетолог на этот раз упёрся глазами в стол, но хоть девушка меня порадовала — она подняла руку, как первоклассница на уроке. Её зрачки были расширены от страха. Вот интересно, на кой чёрт Крутова вообще взяла с собой этот детский сад?
— Хорошо, — я кивнула. — Прошу вас, Мария.
Моим козырем всегда было то, что я очень легко запоминала имена. А уж имена менеджеров отдела маркетинга я помнила наизусть — героев надо знать в лицо, чтобы потом можно было сказать точно, кто из этих дураков напортачил в очередной раз.
Хотя было там несколько вполне достойных личностей, но Крутова их редко брала с собой на совещания. Видимо, из-за того, что я слишком явно проявляла к ним свою благосклонность. Таким образом выяснилось ещё одно непрофессиональное качество Марины Ивановны — свои интересы она всегда ставила выше интересов издательства, за что и заслужила моё презрение.
Мария — младший менеджер отдела маркетинга — неплохая девочка, но пока ещё слишком юная и с небольшим опытом работы.
Когда я назвала её по имени, Мария дернулась и с удивлением взглянула на меня. Я улыбнулась ей как можно дружелюбнее. Послышался прерывистый вздох — с этим вздохом из неё ушла добрая половина страха, и девочка сказала:
— Серия… «Говорящие магниты»… Тираж всех четырёх наименований разошёлся за полгода, что очень хорошо для подобных… подобных…
— Подобных проектов, — подсказала я ей, кивнув головой в знак согласия.
— Да, — она опять вздохнула, и продолжила уже смелее: — Но мне непонятно, какие ещё наименования планирует редакция, там ведь вроде больше нечего…
— А вот это уже по существу, — я раскрыла описание проекта. — Вот, поглядите, у нас были домашние животные, дикие животные, азбука и счёт. Следующие наименования: транспорт, формы и цвета. Формы и цвета от меня однозначно — да, это вечная тема, а вот с транспортом есть вопросы. Мария, что вы думаете?
Бедняжка. Ничего, тяжело в учении, легко в бою.
— Транспорт… это… машины?
— Да, — я опять кивнула. И тут Марии на помощь пришёл начальник отдела продвижения, Людмила Ивановна (тётка мировая, кстати).
— Транспорт — это неплохо. Многие хотят купить книжку именно мальчишескую, особенно на 23 февраля. Моя рекомендация — придумать не два, а три наименования, третьим должно быть что-то для девочек. А то получается, для мальчиков есть, а для девочек нету. Непорядок, — она усмехнулась.
— Хорошо, все согласны с этим? — я старательно писала замечание для редакции. Все, кроме Крутовой, кивнули. Она же, похоже, решила испепелить меня взглядом заживо.
И в тот момент я поняла, что она обязательно что-нибудь придумает. Пусть тупое, пусть заведомо проигрышное, но что-нибудь она непременно учудит.
Главное, чтобы в стремлении унизить меня Крутова не унизила кого-нибудь другого… так, случайно. И этого я боялась даже больше…
От мстительных дураков никогда не надо ждать гениальных планов. Я и не ждала. Просто Крутова вполне может промахнуться и попасть своей стрелой мести в другой огород, подставив даже целый отдел.
И я пока не представляла, насколько окажусь права в своих мыслях…
Когда мы вышли из конференц-зала, Громов подошёл ко мне и, улыбнувшись, подал руку. Я тоже улыбнулась и протянула ему свою ладонь.
Его рука была тёплой, сухой и большой. И от этого рукопожатия у меня даже чуточку улучшилось настроение.
— Я восхищен, Наталья Владимировна. В вашем возрасте я не смог бы так… а вы очень смелый человек.
Помолчав, он добавил:
— Для меня будет настоящей честью с вами работать.
Ого! Вот это уже круто.
— А для меня — с вами, — вернула я комплимент. Максим Петрович взял все мои бумаги, и мы вместе спустились вниз, в редакцию, обсуждая прошедшее совещание.
Когда мы отошли уже достаточно далеко от конференц-зала, Громов наклонился и прошептал:
— Крутова, похоже, вас не просто недолюбливает — она вас ненавидит. Поосторожнее бы вы с ней, она всё-таки… связана с генеральным.
Я вздохнула.
— Максим Петрович… что вы мне прикажете делать? Единственное место, где мы с ней видимся — это совещания. Я и так практически никогда к ней не обращаюсь, а сегодня я и подумать не могла, что она тоже не слушала ничего из того, что я говорила! Я просто хотела поставить на место этого сопливого мальчишку — маркетолога. Он всё время пялился на меня вместо того, чтобы работать.
— О да, — Громов рассмеялся, — я заметил. Я только не понял, зачем она вообще взяла с собой именно этих двоих, они же ещё…
— Зелёные, как огурцы, — заключила я, кивнув.
— Можно и так сказать. Так зачем?
Надо же, а ведь Максим Петрович тоже любит задавать этот прекрасный и бессмысленный вопрос — «зачем?».
— Затем, что на их фоне она не выглядит прям уж такой… тупой. Знаете, фильм такой есть — «Тупой и ещё тупее». Вот это про них. Хотя, каюсь, про Марию я пока не могу сказать ничего плохого — для своего возраста и опыта она очень даже неплохо справилась. Я вообще удивилась, что она при мне раскрыла рот.
— А что, — Громов весело улыбался, — при вас обычно боятся открывать рот?
— Угу. Вы должны были слышать, как меня называют в коллективе.
— Честно говоря, нет, пока не слышал. Ну, кроме слов Светочки… что-то насчёт снежной королевы.
Ну вот. Где-то внутри неприятно кольнуло — он слышал её фразу о том, что меня кто-то соблазнил.
— Снежная королева, железная леди, фурия, Медуза Горгона, — отчеканила я. — Последнее особенно подходит — под моим взглядом собеседники часто каменеют, да и волосы у меня вьющиеся, как змеи.
— И совсем не как змеи.
Я взглянула на Громова. Он тоже смотрел на меня и по-прежнему улыбался.
— Рад, что вас не задевают такие глупости.
— На правду не обижаются, — я пожала плечами.
— А вы это правдой считаете?
В этот момент мы как раз зашли в наш со Светочкой кабинет. Я опять пожала плечами, подошла к своему столу, села и взглянула на Громова. Он уже стоял рядом с дверью в свой кабинет и улыбался. Я не могла понять, как — то ли весело, то ли… нежно?
— А по-моему, вам больше подходит прозвище спящая красавица, — и, сказав это, Максим Петрович скрылся за дверью.
Почти тут же раздался оглушительный грохот и не менее оглушительный мат. Обернувшись, я увидела, что Светочка уронила свою чашку с чаем прямо на стопку важных бумаг.
— Полундра! — завопила я, хватая тряпки.
Один раз у нас уже такое было, и пока я бегала за тряпками, чай успел залиться даже туда, куда он заливаться совсем не должен был.
Светочка обошлась не только «полундрой», она вспомнила, кажется, весь словарь русского мата. И только вытерев тщательно весь стол и посчитав ущерб — всего две испорченных служебных записки, которые легко восстановить — она посмотрела на меня и возопила: