Страница 18 из 40
– Да, все это крайне прискорбно.
– Понимаете, я едва знаю семью Джорджа. Мистера Ли я видела только дважды – на нашей свадьбе и один раз после этого. Конечно, Элфреда и Лидию я видела чаще, но все они остаются для меня посторонними людьми.
Снова тот же взгляд испуганного ребенка. И снова в голове Эркюля Пуаро мелькнула мысль:
«Elle joue très bien la comédie, cette petite…»[20]
– Да-да, – кивнул полковник Джонсон. – А теперь просто скажите, когда вы в последний раз видели живым вашего свекра.
– Во второй половине дня. Это было ужасно!
– Ужасно? Почему?
– Они были такие злые!
– Кто?
– Все. Я не имею в виду Джорджа. Отец ничего ему не говорил. Но все остальные…
– Что именно произошло?
– Ну, когда мы пришли в комнату мистера Ли – он сам позвал нас, – он говорил по телефону с адвокатом о своем завещании. А потом мистер Ли спросил у Элфреда, почему тот выглядит таким мрачным. Думаю, это было из-за того, что Харри решил остаться здесь жить. По-моему, это очень расстроило Элфреда. Понимаете, Харри давным-давно совершил какой-то ужасный поступок. А потом мистер Ли заговорил о своей жене – она умерла много лет назад, – сказал, что у нее были куриные мозги. Дэвид вскочил с таким видом, словно собирался его убить… О! – Она внезапно умолкла, и в ее глазах мелькнул испуг. – Я не это имела в виду!..
– Да, разумеется, – успокоил ее Джонсон. – Вы просто выразились фигурально.
– Хильда, жена Дэвида, угомонила его и… Ну, думаю, это все. Мистер Ли заявил, что этим вечером больше не желает никого видеть. Поэтому мы все ушли.
– И это был последний раз, когда вы видели его?
– Да. До тех пор, пока… – Она вздрогнула.
– Да, понятно, – кивнул полковник Джонсон. – Где вы находились во время убийства?
– Дайте вспомнить… По-моему, в гостиной.
– Но вы в этом не уверены?
Глаза Мэгдалин забегали – она поспешно опустила веки.
– Ну конечно! Как глупо с моей стороны! У меня все смешалось в голове… Я отходила к телефону.
– Вы звонили по телефону? В этой комнате?
– Да, это единственный телефон, кроме того, который находится в комнате свекра наверху.
– Кто-нибудь еще был здесь с вами? – спросил суперинтендент Сагден.
Глаза Мэгдалин расширились.
– Нет, я была одна.
– И долго вы тут пробыли?
– Ну… какое-то время. Вечером соединяют далеко не сразу.
– Значит, это был междугородный разговор?
– Да… с Уэстерингемом.
– Понятно. А потом?
– Потом раздался этот жуткий вопль, и все побежали наверх. Дверь оказалась запертой, и ее пришлось ломать. Все это как ночной кошмар! Я никогда не смогу этого забыть!
– Ну-ну… – Очередное утешение полковника Джонсона казалось машинальным. – Вы знаете, что ваш свекор хранил в сейфе ценные алмазы?
– Нет! – В ее голосе слышалось искреннее возбуждение. – Настоящие алмазы?
– Да, – кивнул Эркюль Пуаро. – Стоимостью около десяти тысяч фунтов.
– О! – В этом возгласе звучала чисто женская алчность.
– Ну, – снова заговорил полковник, – пожалуй, на данный момент это все. Мы больше не будем вас беспокоить, миссис Ли.
– Благодарю вас.
Мэгдалин поднялась, одарила Пуаро и Джонсона чисто детской улыбкой, полной признательности, и вышла с высоко поднятой головой.
– Пожалуйста, пришлите сюда вашего деверя, мистера Дэвида Ли! – крикнул ей вслед полковник Джонсон. Закрыв за ней дверь, он вернулся к столу. – Как вам это нравится? Когда раздался крик, Джордж Ли звонил по телефону, и его жена делала то же самое! Тут что-то не клеится. Что вы об этом думаете, Сагден?
– Мне не хочется оскорбительно отзываться о леди, – медленно ответил суперинтендент, – но, по-моему, эта дамочка без колебаний вытянула бы из джентльмена деньги. Однако она едва ли стала бы перерезать ему горло. Не в ее это стиле.
– Кто знает, mon vieux[21], – пробормотал Пуаро.
Главный констебль повернулся к нему:
– А что вы думаете, Пуаро?
Склонившись вперед, Пуаро поправил блокнот с промокательной бумагой и стряхнул микроскопическую пылинку с подсвечника.
– Я бы сказал, что перед нами начинает вырисовываться характер покойного мистера Симеона Ли, – ответил он. – Думаю, что в этом деле самое главное – характер жертвы.
Суперинтендент Сагден озадаченно посмотрел на него.
– Я не вполне вас понимаю, мистер Пуаро, – сказал он. – Какое отношение характер жертвы имеет к ее убийству?
– Характер жертвы всегда имеет отношение к убийству, – мечтательно произнес Пуаро. – Искренность и доверчивость Дездемоны явились причиной ее смерти. Более подозрительная женщина смогла бы разгадать козни Яго и вовремя их расстроить[22]. Нечистоплотность Марата привела к его гибели в ванне[23]. В результате темперамента Меркуцио его жизнь пресек удар шпагой[24].
Полковник Джонсон потянул себя за ус.
– К чему вы клоните, Пуаро?
– К тому, что характер Симеона Ли привел в действие определенные силы, которые, в свою очередь, привели его к гибели.
– Значит, вы не думаете, что тут замешаны алмазы?
Пуаро улыбнулся при виде недоумения на лице Джонсона.
– Mon cher[25], именно в силу особенностей характера Симеон Ли хранил в своем сейфе неотшлифованные алмазы стоимостью в десять тысяч фунтов! Обычный человек так бы не поступил.
– Истинная правда, мистер Пуаро, – кивнул суперинтендент Сагден с видом человека, понявшего наконец, о чем говорит его собеседник. – Мистер Ли был очень странным. Он хранил эти камни в сейфе, чтобы иметь возможность прикасаться к ним и чувствовать, что к нему возвращается прошлое. Поэтому он и не отдавал их отшлифовать.
Пуаро энергично закивал:
– Вот именно. Вы необычайно сообразительны, суперинтендент.
Комплимент явно показался Сагдену сомнительным, но тут вмешался полковник Джонсон:
– Есть еще кое-что, Пуаро. Не знаю, обратили ли вы внимание…
– Mais oui[26], – прервал Пуаро. – Я знаю, что вы имеете в виду. Миссис Джордж Ли проболталась, сама того не понимая. Рассказывая о последней семейной встрече, она с очаровательной наивностью отметила, что Элфред сердился на отца, а Дэвид выглядел так, «словно собирался его убить». Думаю, оба заявления правдивы. Но благодаря им мы можем по-своему реконструировать происшедшее. Для чего Симеон Ли собрал всю семью? Почему, когда они пришли, он разговаривал по телефону с адвокатом? Parbleu[27], это не было оплошностью! Он хотел, чтобы они это слышали! Прикованный к креслу, бедный старик лишился развлечений своей молодости, поэтому придумал новые. Он забавлялся, играя на алчности, свойственной человеческой натуре, на ее эмоциях и страстях! Но из этого можно сделать еще один вывод. Возбуждая алчность и эмоции своих детей, старик не стал бы пренебрегать никем из них, в том числе и мистером Джорджем Ли! Супруга последнего об этом благоразумно умолчала. К тому же Симеон Ли мог и в нее выпустить одну-две отравленные стрелы. Думаю, мы узнаем от других, что он говорил Джорджу Ли и его жене…
Пуаро умолк, так как дверь открылась и вошел Дэвид Ли.
12
Дэвид Ли полностью держал себя в руках. Он выглядел почти неестественно спокойным. Подойдя к столу, он придвинул себе стул, сел и вопросительно посмотрел на полковника Джонсона.
Свет лампы падал на прядь волос у него на лбу, подчеркивая выпуклые скулы. Дэвид казался слишком молодым, чтобы быть сыном высохшего старика, чей труп лежал наверху.
– Чем я могу помочь вам, джентльмены? – осведомился он.
20
Она отлично ломает комедию, эта малышка… (фр.)
21
Старина (фр.).
22
В трагедии У. Шекспира «Отелло» Яго обманом пробуждает в Отелло ревность, приведшую его к убийству Дездемоны.
23
Марат, Жан-Поль (1743–1793) – один из вдохновителей кровавого террора во время Французской революции. Страдая кожным заболеванием, он принимал просителей, сидя в ванне, где и был заколот Шарлоттой Корде.
24
В трагедии У. Шекспира «Ромео и Джульетта» острый язык Меркуцио приводит к смертельному для него поединку с Тибальтом.
25
Мой дорогой (фр.).
26
Ну да (фр.).
27
Черт возьми (фр.).