Страница 45 из 45
– Ну а при чем тут «лишняя кофейная чашка»?
– Я почти не сомневался, что ее спрятала миссис Кавендиш, но мне хотелось убедиться. Месье Лоуренс не понял, что означали мои слова, однако здраво рассудил, что если он отыщет какую-то лишнюю кофейную чашку, то с его возлюбленной снимут подозрения. И он оказался прав.
– Остался еще один вопрос. Что хотела сказать нам умирающая миссис Инглторп?
– Естественно, она назвала виновного, своего мужа.
– Боже мой, Пуаро, – вздохнув, сказал я, – по-моему, вы способны объяснить всё на свете. Как же я рад, что наше расследование так удачно закончилось! Даже Джон помирился с женой.
– И тоже благодаря мне.
– Почему это благодаря вам?
– Дорогой мой, разве вы не поняли, что именно это малоприятное судебное разбирательство вновь соединило их любящие души? Я не сомневался, что Джон Кавендиш по-прежнему любит свою жену. И она также любит его. Но они печально отдалились друг от друга. А началось их отдаление с недоразумения. Она вышла за него замуж без любви. И он знал об этом. И будучи по-своему чувствительным мужчиной, не мог навязываться, раз уж она не разделяла его чувства. И вот, когда он замкнулся в себе, ее любовь пробудились. Однако оба они необычайно горды, и именно гордость неумолимо разводила их все дальше. Джон предпочел увлечься миссис Рэйкс, а она также в отместку поддерживала дружеские отношения с доктором Бауэрштайном. Помните, как в день ареста Джона вы обнаружили меня в раздумьях, когда я пытался принять серьезное решение?
– Помню, и я отлично понимал ваши переживания.
– Простите, mon ami, но тогда вы ничего не поняли. Я пытался решить, стоит ли мне сразу оправдать Джона Кавендиша. Я мог оправдать его… хотя такой поступок мог помешать привлечь к ответу настоящих преступников. До последнего момента они совершенно не знали, каковы подлинные результаты моего расследования, и именно их неведению я отчасти обязан удачным завершением дела.
– Вы хотите сказать, что могли бы освободить Джона от судебного разбирательства?
– Да, друг мой. Но в итоге мое решение склонилось в пользу «женского счастья». Только пережитая вместе огромная опасность могла опять соединить две эти гордые любящие души.
Я взирал на маленького бельгийца в молчаливом изумлении. Какой же колоссальной самоуверенностью обладал этот человек! Кому, кроме Пуаро, могло прийти в голову использовать обвинение в убийстве в качестве восстановителя супружеского счастья?..
– Я понимаю ваши мысли, mon ami, – улыбнувшись мне, заметил тот. – На такую дерзость не осмелился бы никто, кроме Пуаро! Но вы ошибаетесь, осуждая мое решение. Во всем подлунном мире важнейшим считается счастье, обретаемое в союзе мужчины и женщины.
Его слова пробудили в моей памяти недавние события. Мне вспомнилось, как измученная и бледная Мэри лежала на софе, напряженно прислушиваясь к малейшим звукам. Наконец внизу прозвучал дверной звонок. Она вздрогнула и повернула голову. В гостиную вошел Пуаро и, встретившись с ее страдальческим взглядом, успокаивающе кивнул.
– Да, мадам, – сказал он, – я вернул его вам.
Он отступил в сторону, и я огорченно ретировался, увидев выражение глаз Мэри, когда Джон Кавендиш схватил свою жену в страстные объятия…
– Вероятно, вы правы, Пуаро, – грустно проворчал я. – Да, любовь важнее всего.
Вдруг, тихо постучав в дверь, к нам заглянула Синтия.
– Я… мне только хотелось…
– Проходите, садитесь, – вставая, пригласил я.
Она вошла в комнату, но осталась стоять.
– Мне… просто хотелось сказать вам кое-что…
– Что же?
Синтия смущенно поглядывала на нас, теребя пальцами кисточки на блузке.
– Я вас просто обожаю! – неожиданно воскликнула она и, поцеловав сначала меня, а потом Пуаро, вновь выбежала из комнаты.
– Что бы это значило, интересно? – удивленно произнес я.
Конечно, очень приятно получить поцелуй от Синтии, но публичность проявления ее чувств резко снизила градус удовольствия.
– Видимо, она просто выяснила, что месье Лоуренс относится к ней не так плохо, как она думала, – философски заметил Пуаро.
– Но…
– А вот и он.
В этот момент за нашей открытой дверью появился Лоуренс.
– Ах, месье Лоуренс, – весело окликнул его Пуаро. – Наверное, мы должны поздравить вас, не так ли?
Лоуренс смущенно вспыхнул и неловко улыбнулся. Влюбленный мужчина представляет жалкое зрелище. А вот Синтия выглядела очаровательно.
Я разочарованно вздохнул.
– Что с вами, mon ami?
– Ничего, – грустно ответил я. – Они обе восхитительны!
– И обе предназначены не для вас? – закончил Пуаро. – Пустяки, друг мой, вы скоро утешитесь. Возможно, нам предстоят новые совместные поиски! И тогда, кто знает…