Страница 23 из 64
Ой, как мы славно набрались! Особенно я. В магазин сходил все тот же Дима, принес три бутылки водки и закуси к ней, а для меня — какая прелесть — шоколадку. Я старательно добивала вино, а ребята, оказавшиеся очень милыми и даже в своем роде интеллигентными, быстренько выкушали первую бутылку и разговорились за жизнь.
— Ир, вот ты скажи, — спрашивал у меня Ромка, усатый серьезный дядька, — че ты забыла в этом подвале вонючем? Ладно, мы лазим, работа у нас такая дерьмовая, а ты-то че?
— Должник у меня там живет, — призналась окончательно окосевшая я. — Вот и приходится в таком виде разыскивать.
— В смысле должник? Опять бомжи в подвале завелись, чтоль? — заинтересовался Дима.
— Не-е. Эт не бомж, эт привидений, — с трудом пояснила я.
— Эт тот, которого ты звала? Как его там, Ромуа, что ли?
— Ромео! — обиделась я за друга. — Он у меня стеснительный, от гостей прячется. Не, не его, в подвале другой живет. Напугал меня на днях, сволочь. Вот хотела отомстить и вас встретила.
Вторая бутылка пошла в раздачу. Я приближалась к отключке.
— Да заливаешь ты, нет никаких привидений, — засомневался Ромка.
— Ромео, светик, покажи личико, — заорала я в ответ.
— Интересно, каким образом? — раздался рядом рассерженный голос. — Меня на свету почти не видно!
Мужики как-то притихли и начали нервно коситься по сторонам.
— Свет выключи, уже научиться должен, — парировала я.
— Точно! — возликовал призрак, и через секунду в кухне стало темно. Затем на пороге медленно вырисовался силуэт Ромео. Силуэт вытянул руки и глухо, протяжно застонал.
— Мама! — взвизгнул по-бабьи Дима. — Уберите его отсюда. А-а-а!
Я пьяненько захихикала.
— Это он, мой привидений.
— А-а-а! — надрывался Дима.
— Ромео, включи свет, видишь, как его заколбасило, — укоризненно обратилась я к призраку, затем не удержалась и снова хихикнула: — Шалунишка!
Кухню залило светом, причем стало видно третью пустую бутылку и абсолютно трезвые лица слесарей.
— М-мы п-пойдем, — заикаясь, с трудом выговорил Дима.
— Да, нам пора, — подтвердил Рома. — Ночь на дворе, спать надо ложиться. Баю-баюшки-баю, не ложися на краю, — рявкнул он так, что я подпрыгнула от ужаса.
Третий, так и не представившийся индивидуум, молча рыскнул в коридор.
— До свиданья, до свиданья, — кланялась я чуть ни не в пояс. — Заходите еще!
— Нет, уж лучше вы к нам, — трясясь как банный лист, ответил на мою любезность Дима. — В любом виде, в любое время.
И мужики шустренько выскочили на площадку, а я повернулась к Ромео.
— Милый, не подскажешь ли мне, почему тебя не было в подвале? Решил бросить меня на рас… рос… рыстырзание врагам?
— Ирина, ты забыла, что я тоже призрак? На меня все это твое биологическое оружие крайне плохо действует. Ощущение, как будто второй раз умираю.
— Ой, — смутилась я. — Извини. Я уж привыкла, что ты мой рыцарь и все такое, как-то не подумала, как это на тебе скажется.
— Ладно, чего уж там, — засеребрился обрадованный и польщенный призрак и полетел смотреть ночной сеанс.
Я поплелась спать.
На следующий день я пришла на работу в черных очках, с нежно-салатовым цветом лица и диким похмельем.
— Что с тобой? — ужаснулась Машка.
— Я всю ночь бухала со слесарями, — кое-как выговорила я и уползла к себе, оставив Машку переживать глубочайший в ее жизни шок.
Все утро при виде еды меня дико мутило. Вот и хорошо, тоскливо радовалась я, заодно сброшу пару килограммов, положу, так сказать, начало диете. Осталось только выбрать собственно вид исхудания и с завтрашнего дня приступить к фанатичному приведению плана в жизнь.
С этими благими намерениями я набрала в поиске интернета волшебное слово «Диеты» и, старательно пытаясь не замечать прилагающихся картинок, принялась вчитываться в процесс и обещаемый результат.
Ой, мама! И чего только люди не напридумывают, чтобы вдоволь поиздеваться над организмом! От количества предлагаемых диет у меня зарябило в глазах. Чего тут только не было! И яичная, и крупяная, и молочная, и кефирная, и творожная (вот интересно, а что, творог и кефир — это немолочные продукты? Или я чего-то не понимаю?), и яблочная, и… Караул!
Желудок немедленно свело нехорошим спазмом. Я походила по кабинету, выпила меленькими глоточками стакан воды и продолжила изыскания. Так, это не подходит, это тоже, от этого проще помереть, чем похудеть… Ага, вот оно! Японская диета. Потеря 7–8 кг за две недели. Стойкий эффект сохранится на два-три года без каких-либо дальнейших усилий.
Я посмотрела на представленный слева, счастливо улыбающийся суповой набор, мысленно добавила сверху свое лицо и содрогнулась. Какой ужас! На что только не идут женщины, лишь бы соответствовать придуманным какими-то извращенцами идеалам!
И все-таки с весом надо что-то делать, печально размышляла я, разглядывая картинки с тощими плоскими девицами. Весила я семьдесят пять кило при росте метр шестьдесят и нежном возрасте тридцати лет. После изучения многочисленных таблиц с нормами веса при разном возрасте я уныло признала, что зажирела. И даже не слегка. Ох, Машка, Машка! Может, все-таки попробовать эту японскую диету?
Представилось, как я в ярко-красном кимоно, сидя в позе лотоса, небрежно подхватываю палочками одну-единственную рисинку с большой тарелки, медленно кладу ее в рот и замираю в блаженстве, ощущая, как вся энергия космоса устремляется в мое очищенное диетой тело. Бр-р-р! Вечно мне всякая чушь в голову лезет. Нет, это не пойдет. Будем искать дальше.
Машка, узнав о моем решении «объявить голодовку», в свою очередь объявила мне бойкот. И уже второй день перед обедом курсирует возле моего кабинета с чем-нибудь аппетитно пахнущим, втайне надеясь таким нехитрым образом меня переубедить. Честно говоря, приходится мужественно стискивать зубы. В основном, чтобы по подбородку не текла слюна, как у бешеной собаки.
Нет, нет, о еде не думать. Еда — это табу. Еда — это зло. Еда — это куча лишних складок и выступов на организме. А-а-а, как же хочется кушать!
Желудок сразу зло взбунтовался. Пришлось сбегать в ближайший магазин за кефирчиком, так сказать, за обедом и лекарством два в одном. Сразу полегчало, даже Машка с дымящейся тарелкой в руках стала не так раздражать.
Пересмотрев кучу информации и убедившись, что все диеты приводят к каким-либо хроническим заболеваниям, начиная от аллергии заканчивая язвой желудка, я поняла, что выход только один: надо меньше жрать. Лучше бы, конечно, не жрать вообще, но так недолго и ноги протянуть, а, стало быть, решила я, нужно просто сократить количество употребляемого вдвое. Осталось только определить это самое количество.
Я принялась подсчитывать, сколько же я в среднем съедаю за день. Вышло так много, что я испугалась. Нет, ну не могу же я столько есть!
Память услужливо подсунула сцену, как я в один присест ухомякиваю пять сочных котлеток машкиного производства размером с ладонь, закусывая их картофельным пюре, а на десерт потребляю два больших куска бисквитно-масляного торта. Ой, мама, мамочка! Странно еще, как меня не разнесло до размеров молодого мамонта.
Все, твердо решила я. С сегодняшнего дня ем только три раза в день и порции не больше чайного блюдечка.
А как известно, благими намерениями устлана дорога в ад.
Вечером того же дня мне позвонила мамуля.
— Ирочка, деточка, это просто кошмар! Отец мне только что все рассказал. Я просто в шоке!
Я, мучимая мыслями о похудении и зверским чувством голода, не сразу поняла, о чем это она.
— Об этом мерзком типе, милая, об Артуре. Ах, я сразу поняла, что он проходимец, каких свет не видывал, но ты выглядела такой счастливой рядом с ним, что у меня язык не повернулся сказать об этом.
Если я правильно помню, в тот злополучный вечер мамуля была единственным человеком, который говорил, причем перебить ее и вставить хотя бы слово было просто нереально.