Страница 6 из 36
— Все хорошо, да? Вы не пострадали?
— Да, похоже, я очень легко отделалась.
Застыв в его объятиях, я предалась раздумьям. Что все-таки случилось? До меня только сейчас доходило, как я испугалась. Сердце до тех пор бешено колотилось, и, вспомнив, что было, я вдруг снова ощутила сухость во рту.
— Вы убили того мерзавца, да, Александр?
— Да. И его, и лошадь.
Лицо моего мужа исказилось гримасой.
— Боже праведный, какая глупость с моей стороны! Да будь я проклят! Ехать вместе с Ле Пикаром!
— А при чем тут Ле Пикар? — спросила я машинально.
Он не ответил, все так же прижимая меня к себе. Я понемногу переводила дыхание, и все произошедшее начало казаться мне ужасно странным. Вот тебе и Корсика… Вспомнив, как это было нелепо, я вдруг неожиданно для себя почувствовала, что меня душит смех. Это загадочное похищение — прямо как в романах. Только мое отнюдь не героическое падение не вписывается в знакомую схему…
— Ну, с чего вы смеетесь? — невольно спросил Александр. — Вы думаете, это была игра?
— Не знаю… Но меня впервые в жизни похитили! Это так нелепо, Александр!
Я невольно рассмеялась. Герцог какой-то миг молча смотрел на меня, потом ласково коснулся моей щеки.
— Вы сейчас похожи на чертенка, моя желанная.
Да, вероятно, с растрепанными волосами, в разорванной одежде, в одной туфле и с расцарапанной щекой я выглядела именно так. Нежность в его голосе тронула меня. Больше того, в недрах моего тела совершенно неожиданно шевельнулось и куда более волнующее чувство… Подавшись к мужу, я обвила его шею руками, заглянула ему в глаза.
— Вы мне так нравитесь. У вас такие синие-синие глаза, я ни у кого таких не видела.
— О, никак моя жена начинает говорить мне комплименты?!
Улыбаясь, я нашла его губы, коснулась их своими губами. Два или три поцелуя, последовавшие за этим, были коротки, словно краденые, и Александр отстранил меня.
— Давайте сначала позаботимся о вас, carissima. Вы чувствуете где-нибудь боль?
— Нет, нигде, — ответила я медленно.
Он снова ощупывал меня, теперь уже с тщательностью опытного офицера, разбирающегося в медицине. Я внимательно наблюдала за ним, ощущая, что в этот миг мне все больше хочется чего-то другого… Он проверял мои ноги — нет ли вывиха или растяжения, его голова склонилась передо мной. Протянув руку, я погладила его волосы — такие густые, теплые, удивительно темные по сравнению с моими…
— Здесь болит? — спросил он, поднимая голову.
— Нет, — прошептала я. — В другом месте.
Александр почувствовал что-то необычное в моем голосе и оставил свои изыскания. Взгляд его синих глаз был спокоен, но я уже по опыту знала, что это лишь видимое спокойствие. Внутри у меня все вибрировало от его прикосновений. Глядя на мужа затуманенными от страсти глазами, я придвинулась к нему и едва слышно прошептала, почти касаясь его рта:
— Ну, пожалуйста… покажите, как вы умеете лечить, господин доктор…
Сжимая в руках мое лицо, внимательно глядя на меня, на мои вздрагивающие от ожидания губы, он откинул меня назад, опрокидывая на землю, и я ощутила на себе осторожную тяжесть его тела. Рука Александра глубоко зарылась в мои волосы, словно для того, чтобы удержать меня, хотя, в сущности, мое тело было открыто ему навстречу, ждало его и молило об этом.
Он вторгся в меня. Слияние наше было неистово, безмолвно и грубо.
5
— Так что же это все-таки было? — спросила я, когда мы поднимались по склону. — Объясните мне!
— Я и сам пока не все хорошо представляю.
Он рассказал мне, как, услышав мой крик, сразу устремился мне на выручку. Человек, похитивший меня, похоже, желал лишь отвлечь внимание, ибо в тот миг, как герцог бросился за мной, на оставшихся у хижины Ле Пикара, Гариба и Люка напали какие-то незнакомцы, по всей видимости, обычные корсиканские бандиты, и нет сомнения, что на наш след их навел Дуччо. Человек, которого Ле Пикар выбрал в проводники, присоединился к нападающим. Чем закончилась стычка, Александр не знает, но уверен, что бандитам не поздоровится.
Муж также сказал мне, что нападение наверняка было вызвано присутствием среди нас Ле Пикара. Известный роялист и друг англичан, он нещадно преследовал на Корсике республиканцев, загоняя их высоко в горы. Наверное, теперь на нем отыгрались сторонники Саличетти[1], желая и отомстить, и поживиться.
— Если бы не этот чертов Ле Пикар, на нас бы никто не напал, — произнес Александр с яростью. — Черт возьми, мне следовало предвидеть, какие неприятности он на нас навлечет!
— Не упрекайте себя. В конце концов, он действовал в интересах роялизма.
— Он — да. Но разве для этого мы отправились в путешествие?
Он обнял меня за талию, поднимаясь по склону к дороге. Подумав, я спросила:
— А зачем им нужна была я?
— Меня тоже это интересует. Может быть, они следили за нами, видели, как я люблю вас, и хотели бы получить за вас выкуп. Они далеко не такие идейные, как представляются.
— Видели, как вы меня любите? — переспросила я.
Не отвечая, он улыбнулся, поднося мою руку к губам.
Отвязав от дерева лошадь, Александр взял меня к себе в седло и обнял так сильно, что вздох облегчения вырвался у меня из груди. Боже, как хорошо, когда у тебя такой муж — сильный, смелый, мужественный, готовый тебя защитить от любых неприятностей.
Наша компания собиралась воедино по кусочкам. Сначала мы в двух туазах от хижины пастуха обнаружили стонущего Ле Пикара — он был ранен в плечо, но умирать, похоже, не собирался. Лицо Александра изменилось: я видела, что герцог раздосадован и чувствует себя виноватым за то, что невольно втянул меня в эту переделку. Вид Ле Пикара вызывал у него сейчас только раздражение. Александр хотел ему что-то сказать, но крики, донесшиеся со стороны дороги, остановили его.
К нам направлялся Гариб, крича что-то по-тамильски. Он потрясал в воздухе ружьем и гнал перед собой бородатого Дуччо. Руки у Дуччо были связаны сзади ремнем, лицо разбито.
— Я взял эту собаку в плен, хозяин!
Александр сжал челюсти так, что белые черточки появились в уголках его рта. Я увидела, как страшно потемнело его лицо, как в глазах вспыхнул дикий блеск, что так пугал меня раньше. Что с ним? Я давно не видела его таким… Он рванулся вперед, к Дуччо, его рука лихорадочно рванула из-за пояса пистолет.
За какие-то считанные секунды он выхватил его, зарядил, взвел курок и, высоко подняв руку, выстрелил прямо в лоб Дуччо, не дав последнему не то что произнести ни слова, но даже опомниться.
Хриплый возглас ужаса вырвался у меня из груди, но я не успела даже пошевелиться, как Александр с лицом, искаженным жестокой гримасой, способной устрашить любого, снова поднял руку. Он был в крайнем бешенстве, без сомнения, и выстрелил во второй раз. Дуччо рухнул на землю с окровавленным лицом, из головы его вылетели куски мозга.
Я застыла на месте от всего увиденного. Гариб, ничуть не взволнованный, брезгливо обошел корсиканца.
— Это было правильно, хозяин!
— Это было глупо, — со стоном отозвался Ле Пикар. — Надо было сначала допросить его…
— Убирайся ко всем чертям со своими допросами!
— Но мы же ничего о нем не знаем!
— Если тебе угодно знать, жди, когда на тебя снова нападут. Я не для того высадился на Корсике, чтобы подвергать опасности свою жену!
Он подошел ко мне, попытался взять за локоть, но я невольно отступила, глядя на пистолет, все еще остававшийся в его руке. От всего увиденного меня тошнило.
— Да что это с вами?
В моих глазах застыл ужас. Александр отстранился, лицо его помрачнело еще больше.
— Не надо было этого делать, — пробормотала я.
— Сюзанна, — примирительным тоном сказал он. — Этот мерзавец завел нас в западню, это его приятель чуть не убил вас. Неужели вы этого не поняли?
— Поняла. Но все-таки… не надо было так! Это ужасно — то, что вы сделали…
1
Уроженец Корсики, убежденный республиканец.