Белка, голос!

Он не владел секретным мастерством древних мореплавателей, передававшимся полинезийцами из поколения в поколение. Он просто использовал ситуацию, точно так же, как и учёный. Пока ещё все шестнадцать человек экипажа с наступлением ночи смотрели в небо. Читали по звёздам. Днём высматривали, в каком направлении летели морские птицы. Не поднимая взгляда вверх, ты пристально всматривалась в линию горизонта. 12 октября тебя уже охватила тоска по дому. Ты скучала по биглям. По тем четырём щенкам, которые пробудили в тебе материнский инстинкт, тем, о которых ты заботилась всё последнее время. У тебя болела грудь. Хотя ты никогда не давала им свою грудь, десять сосков в два ряда.

В 1975 году ещё один пёс находился на двадцатом градусе северной широты. Это был Каброн из Мехико. У этого пса был всего один родственник, его второе «я». Он был человеком и в то же время собакой. Когда он закрывал своё лицо, он превращался в человека-собаку. Он был метисом тридцати лет, его звали Маска-Пёс! Таков был его псевдоним на ринге. Маска-Пёс в луча либре!

Он занимался луча либре, «свободным боем» — развлекательным видом реслинга, родившимся в Мексике в 1933 году. Он был рестлер в маске — Маска-Пёс!

Он носил маску в виде морды собаки, а на ринге превращался в человека-собаку. Фирменные приёмы — собачья атака и собачий укус в темя. Кроме того, торпедная атака — прыжок сенбернара.

Для Маски-Пса важным числом стало два. К примеру, его реальное лицо и его маска — это и есть два. В Мексике в семидесятых годах было примерно две тысячи лучадоров, и семьдесят процентов из них носили маски. Часть придерживалась полной секретности, скрывая свои настоящие имена и место рождения. К тому моменту, как Маска-Пёс дебютировал на ринге, производителям масок платили немалые суммы, чтобы сохранить в строжайшей тайне всё, что касалось реальной жизни человека. Два. Внешняя маска и теневая маска. Для восьмидесяти процентов профессиональных реслеров настоящим было собственное лицо, но это не относилось к Маске-Псу. Настоящей для него была маска человека-собаки.

И вот почему. Его реальное лицо было связано с криминальным бизнесом. Он возглавлял несколько наркогруппировок. Его статус подтверждал питомец — собака с двадцатого градуса северной широты. Каброн, единственный в своём роде беспородный пёс. Маска-Пёс был вторым «я» Каброна. Он держал Каброна, он владел Каброном, а Каброн владел им. И именно поэтому во всех «семьях» Америки его признавали официальным членом Семьи. Той самой La Familia из штата Техас.

Опять число два. Иметь второе «я», быть вторым «я».

И ещё. Маска-Пёс был вторым поколением в этом бизнесе. Он стал главой Семьи после отца. Опять цифра два. Отец повлиял на жизнь Маски-Пса. Он начал общение с Семьёй, заняв место отца. У отца тоже была собака. Дон Семьи подарил ему пса. Отец пса был сенбернаром (храбрым местным героем, на счету которого, по рассказам, было семь спасённых жизней), крупным псом. Маска-Пёс родился в 1945 году, а этого пса приняли в Семью в 1949 году. Пёс жил у них дома с тех пор, как он себя помнил. Маска-Пёс гладил его, ездил на нём верхом (это была не верховая лошадь, а верховая собака), спал, уткнувшись в мягкое, как подушка, пузо, играл, дёргая его за уши, и снова гладил. Почти все детские воспоминания были связаны с этим псом. Немножко повзрослев, он стал драться с ним, понарошку. Что-то среднее между реслингом и собачьими боями. В то время в Мексике процветали собачьи бои. Ни разу юный Маска-Пёс не смог на равных противостоять этому сенбернару-полукровке. Псевдореслинг, псевдособачий бой, в котором он будто бы противостоял какому-то известному борцу. Ночью, после праздника по случаю седьмого дня рождения, в патио около их дома мальчик вдруг понял: «Я никогда не буду равным тебе!» Поплакав от обиды, он стал называть сенбернара «учитель»!

С юношеских лет Маска-Пёс обладал пылкой натурой. Если он уступал псу, то пёс становился его учителем. Таким образом, его связали узы с дворнягой, полученной его отцом от Семьи, — семейные узы, узы учителя и ученика. В то время он освоил прыжок сенбернара. От рождения он обладал превосходными физическими данными, поэтому с первых классов школы, стоило ему рассердиться, как он сбивал противника в воздушной атаке,[17] будь то его одноклассник или кто-то из старшеклассников.

Однако, с тех пор как он пошёл в школу, его охватили душевные переживания. Прежде мальчик считал семейный бизнес легальным, но теперь стал замечать, что он всё же связан с преступностью. Родители остальных школьников не были членами мафии. Как же так? Наш семейный бизнес незаконный? Мы что, занимаемся наркотиками и убийствами? Но ведь это… ведь это же… плохо. Мальчик переживал из-за этого. А затем наступил 1957 год. В этом году сдохла его собака. Его пёс, который был для него семьёй, учителем и лучшим другом, отправился на тот свет. Двенадцатилетний мальчик был подавлен. В сердце поселилась пустота. Чтобы помолиться за упокой души пса, он регулярно ходил в католическую церковь. Это произошло в воскресенье, три месяца спустя после смерти сенбернара.

Во время проповеди святого отца. Местный патер накануне вечером выпил слишком много текилы, ведь после четырёхлетней разлуки он встретился со своим двоюродным братом из деревни. Поэтому патер был не в духе. Он монотонно читал проповедь с кафедры, большая часть прихожан начала засыпать. Мальчика тоже стало клонить в сон. И тут ему предстало видение. Божественное послание. Сначала он услышал голос мужчины, который звал его: «Эй… эй». — «Кто это?» — испугался мальчик и огляделся по сторонам. Христос на распятии по правую руку от патера шевелил губами. Их взгляды встретились. Вспыхнул божественный свет.

«Послушай! — прозвучал голос Иисуса Христа в его голове. — Ты молишься о том, чтобы твой пёс оказался в раю, но ты должен кое-что исполнить! Ты должен искупить грехи твоей семьи!»

В этот момент в опустевшее после смерти собаки сердце мальчика снизошло откровение.

Пронзило его.

Нельзя забывать о том, что мальчик был пылкого характера. Поэтому он легко отреагировал на слова и образ, представший ему в видении. С его характером ему легко было принять божественное откровение.

Четырнадцать лет. Мальчик впервые выступил на ринге в качестве лучадора. В течение двух лет он тренировался по четыре часа ежедневно и стал подающим надежды новичком, прекрасно выполнявшим воздушные атаки. Четырнадцать лет для дебюта — не слишком рано. Прежде в Мексике любимейшим развлечением для простого народа было именно луча либре. На ринге разворачивалась борьба добра со злом, это опьяняло людей. Ведь можно было болеть за хорошего героя (или бранить его), бранить плохого героя (или болеть за него), что позволяло избавляться от повседневного стресса. Это был мир фантазий. Вот поэтому молодой человек и поднялся на ринг. «Смотрите на мой бой, — думал он. — Отбросьте в сторону тревоги!»

Таким был его метод. Вот так он решил проблему морали.

Если семейный бизнес несёт зло, то надо развлекать публику как лучадор и тем самым служить народу!

Так он смягчил угрызения совести.

На ринге он взял сценическое имя Маска-Пёс. Разумеется, он выбрал персонажа человека-собаку в память о своём потерянном члене семьи, учителе, лучшем друге. Навыки, приобретённые в детстве в играх со своим псом, он теперь превратил в отточенные приёмы. Таким образом, в четырнадцать лет он стал Маской-Псом. По доброй воле он стал превращаться из человека в человека-пса.

Однако он не был профессиональным рестлером. До шестнадцати лет он продолжал ходить в школу, а затем начал помогать отцу. Маска-Пёс уже разрешил для себя проблему морали. Своей работой лучадора он творил добро, и поэтому не было никакой проблемы в том, чтобы заниматься преступными делами. Делая оба дела, он соблюдал баланс.

То есть опять два.

Внешняя маска и теневая маска.

Зимой, когда ему было уже двадцать два года, отца убила противоборствующая группировка. Маска-Пёс, разумеется, не ушёл с ринга и, выступая как Маска-Пёс, продолжил дело отца. Два. Он стал Вторым. В течение двух лет он сражался в двух лицах. До настоящего момента все, кто знал о его деятельности в качестве лучадора, были людьми из их группировки (менеджер, ассистент, водитель и другие). Проверка посетителей на входе в зал была очень строгой, они избегали необходимости уничтожать тех, кто мог случайно увидеть истинное лицо лучадора. Приняв дела отца, он взвалил на себя столько дел, что пришлось ограничить бои районом Мехико и окрестными провинциальными городами. При этом нормой для него было сто пятьдесят матчей в год. Находясь в своей теневой ипостаси, он старался не уменьшать размеров унаследованного от отца бизнеса. В наркокругах Северной и Центральной Америки о нём пошла слава как о подающем надежды новичке, который умело пользовался коррумпированной полицией штата и подкупал чиновников таможни.

17

Воздушные атаки используются в реслинге, чтобы показать скорость и технику рестлера. Эти движения в основном проводят маленькие рестлеры, которые не могут проводить силовые приёмы.