Страница 10 из 13
Успокоенный, он переключил канал, осушил бокал с киром, встал и посмотрел на осенний пейзаж за окном, покачивая головой. Его все еще не покидало чувство вины: Джесс погиб после того, как Феликс оставил его и Мэгги одних в Италии. Но Ариэль была похищена, как же еще он мог поступить?
Он вынул бумажник и вытащил из него последнюю фотографию Джесса – десятилетнего, здорового, улыбающегося, полного радостной любви, лучащейся в его взгляде. Если бы он не умер, ему было бы сейчас восемнадцать.
Феликс снова переключил телевизор – любопытство взяло над ним верх. Тот человек все еще давал интервью. Он сказал, что юноша, появившийся утром в Порлецце, так взволновал толпу на рынке, что одна женщина упала в обморок, чернокожая женщина. Парень заявил, что она его мать, но они были совсем не похожи друг на друга.
Колени Феликса дернулись, он рывком встал с кушетки. Голова его шла кругом, кровь стучала в висках. То, что инспектор чуть было не узнал его, было предзнаменованием.
– Господи боже, нет! – сказал он вслух, отчаянно надеясь, что ту женщину зовут не Мэгги и что не вернулся самый огромный кошмар в жизни его семьи.
Глава 6
Мы с Джессом сидели на веранде, наблюдая за проплывающими мимо лодками. По положению солнца я знала, что миновал полдень, но у меня не было ощущения прошедшего времени. Мы не ели с тех пор, как горничная принесла нам еду, но мне не хотелось есть. Видя, как Джесс совершает чудо, я испытывала растущий страх. Если он будет продолжать творить чудеса, не внесет ли это смятение в души людей, как это уже случилось две тысячи лет назад? А вдруг его убьют?
Страх заставлял меня довольствоваться лишь тем, что я сижу рядом с ним, и я все меньше и меньше говорила. Я могла притвориться, что эти шезлонги стоят на нашей вилле в Ароне и что терраса выходит на озеро Маджоре. Мы вели себя так тихо, что я удивилась, когда Джесс подал голос:
– Теперь ты чувствуешь себя лучше, Madre?
Я кивнула, хотя спокойствие покинуло меня при этом вопросе.
– Тогда мы должны начать.
Я не спросила: «Начать что?»
Мальчик поднялся с шезлонга, и только тут меня поразило, что он почти шести футов ростом.
– Какой у тебя сейчас рост, милый?
– Пять одиннадцать.
– А вес?
– Примерно сто шестьдесят американских фунтов [28].
Я прочитала все исследования Феликса, касающиеся Туринской плащаницы. Он предполагал, что рост мужчины был пять футов одиннадцать дюймов [29], вес сто семьдесят фунтов. Будет ли лицо Джесса походить на лицо, отпечатавшееся на плащанице? Я почувствовала благоговейный страх, смертельный испуг и устыдилась своей трусости, когда до меня дошло сходство.
Стоя ко мне спиной, Джесс небрежно спросил:
– Мама, ты будешь моим апостолом?
От этого вопроса у меня голова пошла кругом.
– Я? Твоим апостолом? Мария не была апостолом Иисуса.
Он обернулся:
– Она знала, кто он такой, еще до того, как узнали другие.
Я встала с шезлонга. Самоуверенность моя была на нуле.
– Что ты хочешь, чтобы я сделала?
– Найди Царствие Божие внутри себя.
– Хорошо, но как?
– Помнишь горчичное семя?
Я слабо рассмеялась.
– Только не это опять!
Джесс подошел и взял меня за руки:
– Имей веру, мама. Верь моим словам.
– Ладно. Которым?
– «Проси́те, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучите, и отворят вам; ибо всякий просящий получает, и ищущий находит, и стучащему отворят» [30]. Ничего в Библии нет правильней этих слов, Madre, если ты не сомневаешься. Степень твоей веры определяет, насколько это обещание становится верным.
Я вспомнила, как Джесс сказал, что пришел в мир потому, что я и Феликс просили и верили. Это не было клонированием, но как такое могло быть?
– Почему так важно, чтобы я верила?
– Ты знаешь, что майя предсказали конец света двадцать первого декабря две тысячи двенадцатого года?
– Ну, он не наступил.
– В некотором роде наступил. Энергии земли восстали. Произошли подземные изменения. Для некоторых воцарится хаос, для других – великая радость. Если всё пойдет хорошо, человечество не уничтожит себя и землю. В конце концов все должны пойти по этому пути. Если моя собственная мать не отправится в путь, возможно, человечество обречено.
По моей щеке скатилась слеза, и во мне взорвалась горечь, которой я никогда прежде не испытывала. Я выпустила его руки, чтобы заломить свои.
– Думаешь, я не просила, Джесс? Каждый день твоей жизни я на коленях просила бога защитить тебя!
Я воздела руки.
– Я просила, но мне было в этом отказано. Бог допустил, чтобы ты умер у меня на руках в десятилетнем возрасте, невинный и полный любви.
Джесс снова устремил на меня задушевный взгляд. Я закрыла глаза, решив снять этот груз со своей груди.
– Думаешь, я не искала, Джесс?
Я почувствовала его руку на своем плече.
– Я искала тебя день и ночь – на берегу озера, в твоей комнате, в саду, в твоей лодке на озере Маджоре посреди ночи. Я искала и не нашла тебя, Джесс!
– Мамочка…
– Думаешь, я не стучала? Я колотила в небесные двери каждым биением своего сердца. «Открой и верни мне его!» – умоляла я. Я стучала, но двери не открылись. Ты не вернулся.
– Разве ты не видишь? Это было даровано тебе, дверь открылась, и ты нашла, что искала. Я не умер. Я здесь.
Ошеломленная, я молча заходила по комнате. Это было правдой, мои молитвы были услышаны.
– Между прочим, стоит ли мне продолжать цитировать Библию, Madre?
Джесс в детстве путался в Библии.
Я подумала, что нужно пресечь это в зародыше.
– Это книга христианства, а ты – реинкарнированный Христос. Что еще ты процитировал бы, Джесс Джонсон?
Он ухмыльнулся:
– «Тот, чьи сомнения полностью разрушены силой трансцендентного знания, действительно осознал свою истинную сущность» [31].
– А?
– Это индусский способ сказать, что Царствие Божие внутри тебя. Это из «Бхагавад-гиты», книги, которую ты заставила меня швырнуть в озеро, помнишь?
Я прижала ладони ко лбу, потому что у меня начала болеть голова.
– Ты серьезно? Ты, Иисус, приводишь цитаты из индуизма?
– Не только из индуизма. Правда написана повсюду. Ты слышала про Каббалу [32]? Там много правды. И в «Упанишадах» [33] говорится: «Правда одна; провидцы выражают ее по-разному». Писатель Франц Кафка сказал: «Вам не нужно покидать собственную комнату. Продолжайте сидеть за своим столом и слушать. Вам не нужно даже слушать, просто ждите. Вам не нужно даже ждать, просто учитесь спокойствию, неподвижности и уединению. И мир свободно предстанет перед вами в своем незамаскированном виде. У него не останется выбора; он в экстазе бросится к вашим ногам». В Библии это сокращено до: «Учитесь спокойствию и знайте, что я – Бог». Гуру называют это медитацией.
– Но христианство…
– Это не то, чему я положил начало.
Я уставилась на него с открытым ртом.
– Ну да, технически ему положили начало Павел и Петр, но… мое религиозное послание содержало притчу о добром самаритянине. Самаритянин был язычником и в те времена смертельным врагом евреев… Как в наши дни члены «Аль-Каиды» для христиан. Когда грабители бросили еврея умирать, представители его религии прошли мимо него, жрец и левит. Только самаритянин ему помог – человек неподобающей религии и чужого племени.
– Ты говоришь, что религия ничего не значит?
– Если нет веры, религия не значит ничего.
– Я выбрала христианство и пытаюсь жить по этой вере.
Когда я это сказала, что-то произошло. Физическое тело Джесса осталось прежним, но он словно стал больше; глаза его сделались добрее, но пронзительнее.
28
То есть около 72 кг.
29
Около 180 см.
30
Матф. 7:7–8.
31
«Бхагавад-гита», глава 4, стих 41. Полная цитата: «Тот, кто занимается преданным служением, не испытывая привязанности к плодам своего труда, чьи сомнения полностью разрушены силой трансцендентного знания, действительно осознал свою истинную сущность. Поэтому он не запутывается в сетях действий и их последствий, о завоеватель богатств». «Бхагавад-гита» (санскр. «Божественная песнь» или «Песнь Господа») – памятник древнеиндийской религиозно-философской мысли на санскрите, часть шестой книги «Махабхараты», является основой индуистской философии.
32
Каббала – древнееврейское религиозно-мистическое учение, основанное на толковании цифр и букв еврейского алфавита.
33
«Упанишады» – древнеиндийские религиозно-философские трактаты.