Из рук врага

— На каждую ступень кроме самой первой есть дополнительные Правила. — Оторвал меня от осмотра голос Тирка. — Обычно мы не допускаем к такой задаче нового ученика, но ты показал себя самым подходящим для выполнения задания. Книгу Правил тебе принесут с первой трапезой, в остальном ты не должен и не сможешь отлучаться отсюда пока тебя не заменят другим достойным. Важно! «Термин» не должна переставать касаться поверхности под корнями хотя бы одной частью тела и поверхности дерева другой… в дневное время. В остальном ты должен обеспечивать ее здоровье и жизнь: поить, кормить, следить и оказать первую помощь в случае… непредвиденного происшествия. Прошлая жизнь ученика остается за стенами, но нам из наблюдений ведомо — ты можешь справится. Делай все для этого. Испытываем нужду в тех, кто может справляться… В случае успеха поощрения не заставят себя ждать.

Магистр замолчал, молчал и я — согласно Правила спрашивать можно было только после слова «Ясно?». Вопросов у меня была просто куча — из «одобренных» «как мерить успешность?», а из «не по делу» лидировал на данный момент «какого хрена тут творится?!» Хотя последний я, кажется, понимал — девушка, равнодушно смотрящая глазами куда-то вверх без всяких признаков сознания служила чем-то вроде… преобразователя, что ли? Вопрос — зачем через нее в деревья вкачивать столько мощности ежесекундно… хотя — водопровод и прочие… растительные фокусы наверняка «стоят» куда больше, чем способно дать обычное дерево… кстати хорошее объяснение, почему слишком самостоятельные «бонсаи» не светились — иной тип… хм, «маны»? А (как Тирк там сказал?) «термин» на камне вроде как друид, получается? Интересно девки пляшу… валяются. И куда больше напоминает пресловутую магию, а не технологию. Получается, продажа пластинок со «значками» — все-таки торговля амулетами? А косвенно упомянуты в Правилах ранг окончания обучения — это способность из не-структурированной зелени создавать значки? Как все складно получается. Вот тебе и «бункер с древними технологиями» — получается я почти угадал?

— Характеристика успешности процесса… — Что-то для себя решил магистр. — …это яркость свечения камня под «термин» в дневное время. Чем ярче и ровнее — тем успешнее. Ясно?

Моя тщательно выстроенная теория громко хрупнула и осыпалась виртуальными осколками мне под ноги — разбитая одним предложением. Первичными получателями энергии были эти заросли вокруг и над головой! Настоящая солнечная батарея! Причем именно солнечная — не даром время суток упоминается! Дерево дает силу, та неведомым образом трансформируется внутри живого переходника и питает все системы Башни! Поправка — «переходник» не один, об этом Тирк заявил почти прямым тестом.

— Ясно. — Ответил я и поспешил уточнить важную информацию, припомнив «обслуживание» тюрьмы. — Вопрос: каких самостоятельных действий можно ожидать от «термин?»

— Никаких. — Отмахнулся магистр, но через несколько секунд неохотно пояснил: — Ее разум был поврежден… до утраты самой себя. Специально. Еще вопросы?

— Смогу задать их после чтения Правил для этой ступени?

— Верный подход. Сможешь. Приступай, ученик. — Тирк, как это было принято в башне, развернулся на каблуках и, не прощаясь, ушел в сторону подъемника. Я же, выполняя прямое указание, склонился над женским телом в «растительном» (какая грустная ирония) состоянии. От моей новой «работы» пахло деревом, листвой и пробивались нотки грязного тела и естественных испражнений: кто бы не ухаживал за «переходником» вместо меня — это явно можно было сделать лучше.

Честно сказать, меня к концу разговора слегка трясло — надеюсь, это было не очень заметно со стороны. Я уже успел убедить себя, что пакость, в которой я участвовал, была подсунута мне как испытание… разовое. Но нет. Откинув длинные спутанные светлые волосы со лба девушки я сразу заметил характерные шрамы: пусть я о таком только читал, и то мельком, нужный термин на русском мгновенно всплыл в моей памяти. Лоботомия. Они повредили ей лобные доли головного мозга — те, что отвечают за мотивацию действий и личность. Это был необратимый процесс. До того я думал что хуже чем «съедение» растениями мне тут ничего не увидеть, но сейчас мой собственный разум был как никогда близок к тому, что бы впасть в истерику: кто-то проделал… такое… непоправимое… над молодой женщиной — и продолжает ее использовать! И я теперь — главное звено в обслуживании этого процесса… техподдержка, так сказать. Мне пришлось прикусить губу — истерические смешки так и пытались сорваться с моего языка: воистину черный юмор в том, что бы попасть так! Разница между серверной и электроподстанцией конечно есть — но схожего все-таки достаточно. Я подсунул ладонь под затылок жертвы, и она, неожиданно, согнула шею по моему прикосновению: ну да, часть мозга еще работает, все верно. Волосы тяжелым комком чуть отвисли и я все-таки не удержался от тихого, всхлипывающего смешка. Ухо. Острое. «Термин» означал «эльфийка». Какая ирония, Судьба, даже я оценил!

25

О, Книга! Не просто записи на определенным образом соединенных листах, нет. Сама концепция сведения разрозненной информации в единый труд перевернула наш мир — и, как я теперь понимаю, не только наш. Только задумайтесь! Форма определяет содержание: сам по себе связанный объем, достаточный для хранения большого массива информации провоцирует пишущего на то, что единицей хранения становится не просто перечень фактов или указаний к действию, но и связи между первым и вторым и побудительные мотивы, по мнению автора, способствующие к лучшему использованию полученных знаний. И неважно, какой использование предполагается: вызвать сильные эмоции для развлечения или научить строить дома — поскольку все в какой-то степени судят по себе, писатель оставляет отпечаток личного отношения. А в месте с тем — массу дополнительной информации, прямо не относящейся к описанному: то самое «написанное между строк». Да, это я прочел, так сказать, «инструкцию по содержанию лоботомированных эльфиек». И она, книга, произвела на меня… очень разнообразное… впечатление.

Если переложить на современный русский, Правила ступени Ученика-Хранителя «неизвестный термин» (решил перевести как «энергоцентрали») можно было выразить в несколько предложений. Чем комфортнее себя ощущает тело «переходника» между живой и каменной частью энергосистем Башни тем больше пропускная способность (именно ширина канала, а не КПД, как я понял). К эльфам нужно относится очень бережно — замену или запас получить практически невозможно, но компенсируется это очень продолжительным сроком жизни, длительность которого точно никто не знает. То есть моя подопечная могла лежать тут уже лет триста безо всяких возрастных изменений. Причем написавший Правила на эту ступень не поленился указать слухи о конечном нормальном сроке жизни эльфов — что-то в районе тысячи лет. Уже завидно, правда? Но у медали была и обратная сторона: любая травма у эльфа сильнее небольшого синяка заживала буквально месяцами… а то и годами, сломанные кости срастались крайне неохотно а утраченная часть мышечной ткани могла не восполнится вообще никогда. Правда, что логично, такие как моя «подопечная» на сравнение с людьми выглядели попрочнее — тот же синяк остроухий мог получить от удара, который человеческие кости не выдержали бы. Но — дополнительная прочность тела была не настолько высока, что бы у человека против эльфа не было бы шансов даже в безоружной драке, металлическое оружие и вовсе ровняло представителя народа лесов и хомо сапиенса. А еще эльфы практически не болели, но если заболевали — это была практически верная смерть…

Я бы сказал, что зачитал книгу Правил практически до дыр — но бумага, из которой была сделана «инструкция» превосходила по стойкости все виденные мною книжные варианты на Земле. Еще один скромный фактик в гору нарытых. Делать на крыше было особо нечего — два раза в день меня посещал страж без копья и молча приносил еду на меня и на подопечную, забирая пустые емкости. Так продолжалось уже долго и совершенно одинаково раз за разом, кроме первого раза: тогда охранник принес еще и книгу… и знак. Тот самый «колокол» с пульта Охраны послушно перетек с его каменной пластинки на мою под короткую инструкцию «активировать нажатием в случае необходимости». Все остальное время я был полностью предоставлен сам себе. Конечно, много времени занимала забота об искалеченной девушке — не смотря на весь мой постепенно приобретаемый цинизм, я не мог заставить себя видеть в безвольной эльфийке только тело или «деталь механизма». Может, будь она в коме — все было бы по другому… но в том-то и загвоздка: она все еще… жила! Открывала и закрывала глаза, иногда — чуть меняла положение тела, послушно и как мне начало казаться через некоторое время — доверчиво следовала за направляющей рукой, двигая части тела или садясь. Следуя инструкциям я восстановил чистоту кожи и камня и теперь следил за этим особенно пристально: выход «энергии» днем явно увеличился и стабилизировался. Потом вспомнил прелести гиподинамии в сидячей работе вроде моей айтишной — и стал «делать упражнения», заставляя подопечную выполнять постепенно увеличивающиеся серии движений «зарядки», по-дилетантки контролируя состояние мышц эльфы рукой. Время от времени приходили в голову еще мысли — записать мне их было некуда, а стило и бумагу я пока просить через стража поостерегся: учитывая плотность наблюдения, к которой привык, я итак уже заметно «перешел стандарты поведения» — но ко мне так никто и не заявился с инспекцией, что только укрепило меня во мысли, что пришла ко мне буквально на второй день новой «работы»: с такого, по-настоящему стратегического места можно было уйти только ногами вперед. В смысле — в виде полужидкого удобрения: доучить и отпустить «работать наружу» как остальных учеников человека, знающего как работает энергосистема всего местного «волшебства» — для руководства было как минимум неразумно. Я — смертник. Но, пока выход энергии лучше, чем когда за «переходником» следили только приходящие магистры, выполняющие грязную работу скривив нос (так и видел в голове эту картину) я в полной безопасности и на мои «выходки» будут смотреть сквозь пальцы и хорошо кормить — по крайне мере вкуснее, чем в столовой первого яруса. Даже немного интересно, что случилось с предыдущем «храном»? Может, умер от старости или свихнулся от одиночества? Башня — милое местечко! Впрочем, я это уже вроде бы говорил… да и чего мог, если задуматься, ожидать попаданец, даже в таком месте привлекший внимание своей инаковостью, отличием от местных? Так что я сделал еще неплохую «карьеру», можно сказать. И… такое одиночество и определенность в судьбе меня неожиданно устраивали — по крайне мере, сейчас. По крайне мере, здесь была масса времени, что бы подумать — и во время работы с подопечной, и в свободное время: никто не мешал. И чем больше я думал, чем больше перечитывал выбранные места Правил, тем больше у меня в голове формировалась… определенная картина. Пусть основанная большей частью на логических построениях, небольшом числе практических опытов, наблюдениях и догадках. И я всерьез думал воспользоваться своими знаниями — оставалось только придумать: как и когда? А все началось с того, что однажды в моей голове все-таки встретились две мысли, которым, честно говоря, стоило бы встретиться заметно раньше: «кроме сияющего каменного постамента-энерговода в каменном полу, там, где его можно было разглядеть под древесиной, разумеется, не были ни единого светящегося символа или линии» и «мне выдали знак подачи экстренного сигнала о проблемах». На крыше за обреченными «хранами» не было наблюдения — кроме выхода мощности энергии, разумеется — «на третий день индеец Зоркий Глаз заметил, что у тюремной камеры не хватает четвертой стены». Если я еще не сбился со счета, на это «достижение» наблюдательности мне потребовалось два полных месяца…