Спаси

Упав на кровать, я взяла с полки планшет и стала листать новости в соц.сетях.

Через полчаса Лера просунула голову в мою комнату.

-Хэй, может, закажем роллы? – предложила подруга, затем полностью вошла в спальню.

-Можно, - кивнула я, закрывая видео с котиками и откладывая планшет обратно на полку. – Я хочу горячие.

-И я, - та тоже кивнула. – Артем уехал. Сказал, что у тебя милый халат.

Я поджала губы.

-Передай ему спасибо. Я польщена.

Лера рассмеялась, и мы вместе вышли из спальни.

-Ты не говорила, что он такой симпатичный, - бросила я, открывая книжонку с роллами и выбирая, что буду есть.

-Ну, это было очевидно, - пожала плечами Лера – ее, казалось, красота ее парня не смущала. Хотя, кого бы она смущала? Главное, чтобы был верен, а не как Сами-Знаете-Кто.

-Ох, я забыла, что говорю с мисс Совершенство, - подколола ее я.

Лера перетянула короткие рыжие волосы в маленький хвостик.

-Тсс… Люди могут подумать, что я зазнаюсь, - двинув бровью вверх, она сохранила серьезное лицо, а я рассмеялась.

-Твое эго просто безгранично, засранка.

Лера резко повернулась ко мне – ее глаза лучились смехом.

-Засранка? Вау, Лепнина, вот это грязное словечко!

Я усмехнулась и продолжила выбирать роллы.

Через час приехала наша еда, и мы провели предпоследний вечер в этом году у телевизора, смотря какие-то предновогодние комедии. В них был свой шарм и очарование. Искренняя любовь и милость.

Я постоянно проверяла телефон на наличие сообщений, но их не было.

Сегодня он так и не позвонил.

18.

Я неловко подтянула края лифа платья и посмотрела на Леру, красящую губы в туалетной комнате для дам в Центральном выставочном зале:

-Я выгляжу глупо.

-Вовсе нет! – огрызнулась подруга. Кто-кто, а она выглядела так, словно сошла с обложки GQ – стильно и статно. Что ж, это Лера, ничего удивительного. Я же ощущала себя переряженной елкой – платье казалось слишком помпезным, макияжа – слишком много, прическа – слишком наворочена. Сегодня я вся состояла из этих «слишком».

Хотя, платье было чудное. Две лямки опускались с плеч на груди, скрывая их и оставляя слегка заметную дорожку моего белоснежного живота. Юбка, шедшая вниз от талии пышными изумрудными волнами, переливалась всеми оттенками зеленого, так подходившего к моим глазам. Спина была полностью задрапирована, в ушах сверкали Лерины бриллиантовые серьги, на ногах – серебристые туфли на немыслимо высоком каблуке. Я начинала чувствовать себя некомфортно.

-Эй, - подруга кинула в сумочку помаду и повернулась ко мне. Ее карие глаза, подчеркнутые дымчатыми тенями, сверкнули: - Успокойся немедленно. Ты выглядишь изумительно, Лепнина.

-Ты тоже, - вздохнула я и, перехватив свой клатч, шагнула на выход из комнатки. – Пошли, скоро все начнется.

Лера, покачав головой, пошагала за мной, звонко стуча каблуками по кафелю. Я проверила телефон – ни одного звонка, ни одного сообщения от Адама. Сжав зубы, я спрятала его обратно. Меня это раздражало даже больше, чем неудобные туфли.

Сегодня все шло наперекосяк. С утра я проснулась с невыносимой болью в горле – здравствуй, ангина, под бой курантов с малиной и медом. До полудня хрипела, словно мне кто-то наступил на горло, а Лера хлопотала надо мной, растирая какую-то тайскую мазь на груди и прикладывая компрессы на лоб от температуры, которая продержалась до четырех.

В общем, сегодня я была в отвратительном состоянии. Лере пришлось вызывать себе на помощь Нину, и пока я мертвым грузом лежала на диване, они хлопотали по дому, прибираясь. Ужин мы решили заказать, и Нина, ждущая нас в нашей квартире, позвонила и предупредила, что блюда привезут через час.

Мой организм вовсю противился праздничной атмосфере. Даже красота Выставочного Зала не привлекала меня – хотя здесь все было таким изумительным и роскошным.

Лера, прекрасно знающая меня в состоянии ангины, не лезла с вечным нытьем о том, как она выглядит. Моей главной мечтой сейчас было добраться до кровати, но я здесь, потому что не могла отправить подругу на съедение всем этим акулам, которые, кстати, сверкают отбеленной улыбкой и поправляют манжеты на дорогущих костюмах от Диор.

-Эй, Редж, - шепнула Лера, взяв меня под руку. – Смотри, вон картина, ради которой весь этот сыр-бор. Пойдем, поглядим.

Я безвольно потащилась за ней, цокая каблуками по мраморному полу. Я прямо таки чувствовала алчные и поедающие взгляды всех мужчин, которые были направлены не только на Леру, но и на меня, что было странным. Мой дискомфорт только возрос, и мне ничего не хотелось больше, чем вернуться домой.

Когда мы остановились перед картиной, я вздохнула и перевела дух. Она была большой, вставленной в золотую раму невероятной красоты – наверняка, стоит больше, чем наша квартира.

Картина выглядела сочно. Яркие зеленые краски, крупные мазки, показывающие летнюю траву. Густое голубое небо с легкими, пушистыми облаками. Большое, прозрачное серо-синее озеро, у которого сидит беззубый мальчик, обернувшись через спину и смотрит прямо на тебя. У него глубокие голубые глаза, перекликающиеся с цветом неба, и я сразу проникаюсь нежностью к нему. Мальчишка ясный, открытый и невинный. Такой непосредственный.

Я склонила голову набок, вглядываясь в картину. «Пятница в три» - название. Что же было в пятницу в три?

Мой воспаленный мозг не хотел думать, поэтому я отвернулась от картины и поймала у проходящего официанта бокал шампанского. Опрокинув внутрь жидкость с газиками, я посмотрела на Леру, которая, сощурившись, глядела на картину.

-Он все-таки мастер. Так прописать каждую деталь, - заключила подруга, повернувшись ко мне. – Эй, ты что, уже напилась?

-Нет, - огрызнулась я. – Я же должна скрасить свое одиночество чем-нибудь.

-Слушай, Редж, когда ты болеешь, то становишься такой сукой, - покачала головой Лера, цепляя бокал шампанского у другого официанта. – Пей больше, может, подобреешь.

Я фыркнула, поставив пустой бокал на поднос.

-Когда начнется официальная часть? – поинтересовалась я. Если честно, то мне уже хотелось увидеть этого художника.

-Через пять минут. Я познакомлю тебя с ним – он рисует очаровательные портреты, может, договорюсь насчет тебя, - подруга подмигнула мне, и я подняла бровь.

-Правда? Это круто.

-Знаю, - самодовольно ответила подруга и, выпив шампанское и оставив бокал, взяла меня под руку и отправилась нарезать круги по залу.

Я не обращала внимание на картины, повсюду пестревшие и горделиво висевшие, я обращала внимание на богато одетых женщин, на их кричащие о богатстве наряды, пафосные лица и роскошные прически. Вздохнув, я поняла – это все маски, притворство. За кучей денег скрывается обыкновенная замарашка, которая ничего особенного из себя не представляет. Нет личности, действительно личности, которая бы, несмотря на свой внешний вид, выделялась бы умом, а не деньгами.

Но а с другой стороны – что я хотела? Это выставка, прием, где специально собраны сливки общества, не только нашего, но и зарубежного – я слышала иностранные языки в разговорах.

Подавив тяжелый вздох, я услышала, как оркестр стал стихать. Народ понемногу начал подтягиваться к небольшой сцене, и мы с Лерой направились туда, но не стали подбираться близко, остановившись у пальмы у входа.

Через несколько секунд на нее взошел уже немолодой, но весьма привлекательный мужчина. Его светлые волосы, расчесанные и уложенные набок, сверкали в свете огромной хрустальной люстры. Глаза за полукруглыми стеклами очков были добрыми, мягкими.

Одет мужчина в простые брюки песочного цвета и узкий пиджак темно-синего, подчеркивающий его аристократичную бледность. В нем чувствовалась некая надменность, но он тут же улыбнулся, обнажая крупные фарфорово-белые зубы и подошел к микрофону. Тут же раздался шквал аплодисментов.

Лера заулыбалась, увидев его.

-Это Алекс.