Спаси

Мне порядком поднадоело, но вдруг ее рука замерла над очередной картинкой платья.

-Вот оно! – торжествующим шепотом проговорила она, и ее глаза сверкнули дьявольским блеском. – Редж, я уже представляю тебя в нем. Все просто упадут!

Я пододвинулась ближе и уткнулась носом в лэптоп. Ого, да она права.

Я никогда не считала себя такой уж красоткой, но это платье вполне бы помогло мне побороться за этот титул.

Не успела я его и как следует рассмотреть, как Лера быстро нажала на кнопку «заказать» и ловко перескочила дальше.

-Но… - я подняла руку, даже не успев посмотреть цену.

-Молчи сиди! – шикнула на меня Лера, листая дальше. – Одно для выставки, второе для дома.

Дальше мы отмели в сторону еще кучу вариантов, пока подруга не наткнулась на короткое коктейльное золотого цвета. Не думая ни секунды, та нажала кнопку «заказать» еще раз и продолжила поиски.

Глубоко вздохнув, я покачала головой. Лера такая Лера.

17.

Двадцать девятого и тридцатого декабря мы носились как сумасшедшие. Дороги в нашем районе, наконец-то, более или менее расчистили, и мы с Лерой почти поселились в машине, кочуя с одного магазина в другой. То у нее не оказалось туфель, подходящих под то самое золотое платье, то ей не нравилось, как смотрятся ее бриллиантовые серьги, цитирую: «укоротили шею к чертовой матери, я на бегемота толстошеего похожа». Да, вот так и бывает.

Ну а что, я не отставала. Я скупала украшения, мишуру и гирлянды, а вечером двадцать девятого декабря развешивала их с помощью Адама, который, скорее, отвлекал, нежели помогал. Я сладко вздрагивала, когда он «нечаянно» касался меня в самых неожиданных местах, «помогая развешивать гирлянду».

Не подумайте, я не возражала, и это все казалось мне до жути правильным. Я чувствовала умиротворение рядом с ним, но так же чувствовала какую-то недосказанность, повисшую перед нами толстым пластом.

Мы не поднимали тему с Новым Годом, и Лера помалкивала о выставке, думая, что ему не понравится перспектива кучи мужчин, палящихся на мое тело . Надо же, в кои-то веки она решила, что будет правильным, а не выбирала задницей.

Вечером тридцатого я устало вползла в квартиру и бухнулась на диван в гостиной.

-Я так устала! Надо донести себя до ванной и полежать там с тремя шариками ванили.

Лера, разматывая шарф, упала рядом со мной.

-Боже, я не чувствую ног, - прохныкала она, вытянув стопы в лиловых носочках.

Я усмехнулась.

-Так кто же … хотя о чем я. Ты родилась в каблуках, зачем я вообще говорю.

Лера поиграла бровью.

-Адам не звонил?

-Нет, - грустно покачала я головой, посмотрев на нее. – Он очень занят с семьей, и это все, что я знаю.

Лера повертела в руках брелок от ключа и сказала:

-Может, действительно занят…

-Я ничего и не говорю! – вскинула я руки так, словно бы сдаюсь.

-Но думаешь, - фыркнула Лера, поднимаясь с дивана и уходя. – Я прямо вижу, как двигаются шестеренки в твоей голове.

-Отвали! – крикнула ей вслед я, кидая подушку. Та с мягким стуком ударилась в вовремя закрытую за засранкой дверь.

Ну а что?! Я не думала, что Адаму есть польза от обмана. Я не предъявляла прав, и думала, что у нас все просто и основывается лишь на эмоциях. Да, я знала, что на эмоциях далеко не уедешь, но я довольствовалась тем, что есть, предпочитая не думать о том, что будет после.

Словно в подтверждение моих слов телефон в кармане пиликнул, оповещая о смс. Я, достав его, обнаружила номер Адама.

«С ними так скучно, но зато я уже придумал, что подарить тебе на Новый Год. Ты обрадуешься.

P.S.: не запаздывай с моим подарком…»

Улыбка осветила мое лицо. Ну как он может обманывать? У меня, наверное, просто пунктик после поступков Того-Кого-Нельзя-Называть.

Набрав ответ, я отложила телефон и отправилась к себе в спальню. Скинув вещи, я захватила полотенце и с все той же счастливой улыбкой пошагала в ванную.

Три кубика ванили, пышное облако пены – и я еще более счастлива. Пена напоминала мне о детстве, когда мама купала меня в нашей небольшой старенькой ванной, намыливая мне волосы детским шампунем и приговаривая:

-Котенок будет чистым, Котенок будет рад.

Все эти воспоминания погружают меня в некоторого рода оцепенение. Я сразу становлюсь сентиментальной, задумчивой.

Я люблю своих родителей. Возможно, сейчас совершенно другое время, поколение, которое не ценит заботу близких. Несмотря на то, что я – одна в семье, я никогда не была эгоисткой. Я привыкла, что все, что я получаю – это кропотливый труд моих родных, каждая капля пота – я считала себя ответственной за это, и всегда знала, что за любое развлечение приходится платить.

Я никогда не была требовательной, расчетливой. Я умела радоваться каждой мелочи, даже банальному мороженому, которое папа приносил по воскресеньям – большую коробку пломбира с шоколадной крошкой – мое любимое.

Все, что мы делали – мы делали вместе. Я помню, как мама укладывала меня спать, читая сказки, как папа качал на качелях, шутливо обзывая меня кроликом из-за моих слишком больших в то время передних зубов. Это прозвище крепко приклеилось ко мне, и даже сейчас, когда мои зубы вполне себе ровные, папа все равно называет меня так.

Я выросла в теплоте и любви, и, думаю, это послужило тому, какая я сейчас.

Моргнув, я вдруг поняла, что меня снова унесло в далекие раздумья о своей судьбе. Вздохнув, я взяла с полки шампунь и принялась намыливать голову.

Надеюсь, завтра все пойдет по Лериному плану: к семи на выставку, быть там до девяти, а потом вернуться домой и закончить подготовку к тусовке, которая начнется в десять.

Так же мне было интересно, что за подарок приготовил Адам. Надеюсь, никаких драгоценных вещей или супердорогих примочек. Я не приму этого - мне нечем отплатить, и он знает это.

Оставшийся час я напевала какие-то незамысловатые песенки, намыливая кожу гелем с шоколадом и смывая липкую массу. В девять я вышла из ванной и услышала голоса на кухне. Один из них был Лерин, а второй… незнаком.

Я медленно шагнула в сторону своей спальни, затем, решив, что глупо будет прятаться, вышла на свет, присматриваясь.

Собеседником подруги оказался парень с жесткими черными волосами и весьма широкой спиной. Лера вдруг взглянула на меня из-за его плеча и улыбнулась.

-Хэй, Редж. Иди сюда…

Я покраснела от кончиков пальцев до мозга костей. Я – в банном полотенце и в халате с бабочками выглядела весьма… своеобразно, но, тем не менее, я шагнула вперед ближе, зайдя в кухню. Парень обернулся. Он оказался вполне миловидным, таким, как любит Лера – высоким, крепким и улыбчивым. Красавчик смог бы вполне сойти за актера, но был всего лишь…

-Это Артем, третьекурсник меда. Я говорила тебе о нем, помнишь?

Я сдержалась, чтобы не присвистнуть. Третьекурсник меда – а выглядит, по меньшей мере, на модель рекламы Диор.

-Привет, Регина, верно? Просто о других подругах она, вроде как, не упоминала… - между бровями у Артема пролегла складка.

-Правильно, у меня нет подруг, кроме нее, я ни с кем не дружу. Разве что с Ниной, но мы не так близки, как с этим гномом.

Отлично! Я фыркнула, но рассмеялась. Она умолчала, что большинство из девушек были бы рады дружить с ней – ее любили все.

-Привет. Очень приятно, - я протянула ему разгоряченную руку, и он ответил на рукопожатие. – Извини за вид, я не знала, что у нас гости.

-Да, Лера тоже не знала. Я заскочил на пару минут, - очаровательно улыбнувшись, Артем подмигнул Лере – та цокнула языком, но наклонилась через стойку и поцеловала его.

-Понятно. Что ж, ребята, не буду мешать, - помахав, я пошагала к себе в спальню. Особой неловкости не ощущалось, Артем действительно казался милым. И симпатичным. И очень симпатичным… ох, это я уже, кажется, говорила.

Закрыв за собой дверь, я быстро переоделась в домашние бриджи и голубую майку, сняла полотенце с волос и просушила их.