Принц драконов

— Даже Андраде не знает всего, — возразил Чейн.

— Но она всегда знала, что у меня есть дар. — Мгновение Тобин смотрела ему в глаза, а затем снова обернулась к Сьонед. — Это было неописуемо. Я никогда в жизни не видела и не ощущала ничего прекраснее!

— Вы увидели то, что мы делаем, и захотели принять в нем участие, ваше высочество. Но вы никогда не учились этому. Поскольку мы уже входили в контакт, я знала ваши цвета, а вы знали мои. Милорд, это очень трудно объяснить, — продолжила она, наконец подняв глаза на Чейна. — Представьте себе, что это окно из фиронского хрусталя, сквозь который проходит солнечный и лунный свет. Каждому человеку присущ собственный набор цветов, и фарадимы могут к ним прикасаться. Я знаю, что это звучит нелепо, — так же, как прикоснуться к запаху, — но фарадимы очень рано начинают чувствовать собственные цвета, запоминают их сочетание, и это позволяет им возвращаться в исходную точку…

— Поскольку вы с Андраде знали цвета Тобин, то сумели вернуть ее. Иначе бы мы потеряли ее навсегда.

— Этого не должно было случиться, милорд. Простите меня. — Девушка снова переплела пальцы и положила руки на колени. — Простите… — повторила она.

— Это было прекрасно, — с тоской сказала Тобин. — Море света, само собой сплетавшееся в шпалеру, расшитую драгоценными камнями…

— Но свет отбрасывает тени, — тихо добавила Сьонед. — Все мы наполовину состоим из тени… Чейн покачал головой.

— Не очень-то я это понимаю, но… — Он встретился взглядом с Тобин, и та глазами указала ему на дверь. — Я больше не хочу слышать ваши извинения, миледи, — сказал он, поднимаясь на ноги. — Что было, то прошло. А сейчас пойду — ка я проведаю мальчиков. — Он наклонился, поцеловал Тобин и ушел.

Тобин уселась поудобнее и расправила плечи, пытаясь заставить Сьонед поднять глаза.

— Очень догадливый у меня муж, правда? — спросила она, чтобы разрядить напряжение.

Наконец «Гонец Солнца» подняла глаза, и в уголке ее рта затеплилась слабая улыбка. Тобин бросила пытливый взгляд на лицо девушки и увидела в нем страстность и упрямство, ум и гордость. Да, кажется, Рохан нашел себе не только ровню, но и супругу, почему-то подумала она.

— Мне нужно кое-что узнать о фарадимах. Сьонед, вы будете меня учить?

— Если прикажет леди Андраде, я смогу…

— Думаю, что прикажет. Она не упускает ничего и никого, кто мог бы ей пригодиться. Кому, как не мне, знать собственную тетку? Но я хотела подробнее расспросить вас о том, что случилось ночью. Я чувствовала чей-то зов снаружи. Зов кого-то, кто не был частью вашей группы.

«Гонец Солнца» нахмурилась.

— Зов снаружи?

Тобин на мгновение задумалась.

— Когда меня вырвали из сплетения света, это было ужасно, — медленно сказала она. — Казалось, он тоже ощущал это. В его голосе звучало отчаяние.

— В его?

— Не знаю почему, но я почти уверена, что это был мужчина.

Сьонед поднялась и подошла к окну с видом на разбитый в саду фонтан.

— Ваш дар более силен, чем думает леди Андраде. Определить пол человека по его спектру не так легко. Какие цвета вы ощущали?

— В основном сапфировый… и что-то похожее на черный бриллиант — если такие бывают. А почему вы спрашиваете?

— Вы видите спектр в оттенках драгоценных камней, — пояснила Сьонед, оборачиваясь лицом к принцессе. — Это очень древний способ определения фарадимов. Цветовые спектры постоянны, но сочетание теней в них иногда меняется. Уриваль считает, что замена светлых теней на темные — вроде черного бриллианта, о котором вы говорили — свидетельствует об изменении личности фарадима. Иногда это отражает его настроение.

— Вы не знаете, кем мог быть этот человек?

— Нет, ваше высочество. Но если хотите, я спрошу об этом Уриваля.

— Возможно, это было вызвано огорчением из-за разрыва связи со мной. Однако опыт был бесценный. Мне бы хотелось как-нибудь повторить его, когда вы немного подучите меня… А сейчас, пока не вернулся Чейн, поболтаем, как женщина с женщиной. Что вы думаете о моем брате?

Неожиданный вопрос вызвал на щеках Сьонед румянец.

— Вы знаете цвета моих мыслей, ваше высочество, — сказала она с неслыханным самообладанием. — Вы должны были бы знать и это.

— Боюсь, что вы больше знаете обо мне, чем я о вас. В вашем спектре есть сапфир, изумруд и что-то еще, но я имела в виду не это. Что вы думаете о Рохане?

По спине Сьонед пробежал холодок, и зеленые глаза девушки вновь устремились к открытому окну. Но прежде чем Тобин, напрасно обвинявшая Чейна в недогадливости, придумала, как заставить Сьонед расслабиться и выудить из нее хоть что-нибудь, дверь распахнулась настежь и в спальню влетели сыновья. Она подтащила их к себе, обняла и опрокинула на кровать. Тем временем Сьонед неслышно выскользнула из комнаты.

Глава 8

Леди Андраде задержалась в Стронгхолде намного дольше того дня, который наметила для отъезда в Крепость Богини. Для этого были причины — как личные, так и политические. Этого требовал долг по отношению к осиротевшей сестре, и Андраде тратила много сил, чтобы не дать ей впасть в отчаяние. Ей хотелось придать своим присутствием побольше весу встрече Рохана с вассалами, прибывшими на Избиение дракончиков, и полюбоваться на то, как он справится со своими буйными подданными. Она позволила себе невнятно намекнуть на то, что собирается в этом году почтить Риаллу своим присутствием, а дальше все покатилось само собой, и в конце концов об этом было объявлено официально. Она была уверена, что сия новость безмерно взбесит Ролстру, а других принцев заставит призадуматься. Но намерение не возвращаться домой, пока Рохан и Сьонед окончательно не поженятся, было вызвано сочетанием как личных, так и политических целей. Она стремилась к этому несколько лет и должна была непременно добиться своего. Однако упорное молчание Сьонед и ее затворничество сильно тревожили леди Крепости Богини.

Рохан был слишком занят, чтобы переживать из-за Сьонед. Оно и к лучшему, потому что Сьонед переживала за них обоих. Катастрофа, едва не случившаяся во время похорон, потрясла ее. Девушка разочаровалась в себе как в фарадиме, но чтобы стать полезной Рохану, ей нужно было восстановить веру в собственные силы. Поэтому она попросила у него позволения позаниматься в маленькой, но хорошо подобранной библиотеке Стронгхолда. Большинство книг было приобретено самим принцем, и широта его интересов удивила Сьонед. История, география, земледелие, геология, металлургия, ботаника, животноводство — по каждому из этих направлений имелось не меньше трех, а чаще по десять-двенадцать томов. Кроме того, там были книги и по многим другим направлениям. Сьонед потратила кучу времени, ходя от шкафа к шкафу и пытаясь понять направление мыслей принца. Но удостоверившись, что второго столь образованного принца не было в истории, она охладела к книгам и в дальнейшем использовала библиотеку как свой кабинет. Изо дня в день она садилась с Уривалем за принадлежавший Рохану длинный деревянный письменный стол и без устали расспрашивала старого «Гонца Солнца», заново проходя все то, чему он учил ее в Крепости Богини. Потому что он был не только главным сенешалем Андраде, но и известным учителем и не зря носил свои девять колец. Понимая, что к чему, он заново прошел со Сьонед основы, отточил ее технику и обучил таким тонкостям, до которых обычно не допускали тех, кто не имел по крайней мере семи колец.

Она призывала Огонь, зажигая свечу за свечой, пока не начинала пылать вся комната, а потом одним мысленным приказом разом гасила их; заставляла врывавшиеся в окно солнечные лучи окрашиваться в ее собственные цвета; призывала Воздух, чтобы охладить комнату, накалившуюся за долгий жаркий день… Она заново прошла весь курс начального обучения, занимавший несколько лет и дававший право на получение третьего кольца — знака подмастерья. Но следующая ступень, связанная с заклинанием Огня, вызвала неожиданные трудности. Единственное видение, которое она могла вызвать в пламени свечи, было лицом Рохана. Уриваль никак не отреагировал на ее странный выбор — вернее, отсутствие такового — и быстро перешел к следующей ступени.